Эскиды - Павлова А. В.. Страница 2

Там, на высоких ступенях уходящее светило золотило прощальными лучами головы друзей. Ровно пять. Самых лучших. Самых близких. Тех, кого роси назвали сами. Тех, кого они заберут навсегда, стоит ей опустить меч. Заберут как дань, как плату за дерзость. Ибо никто не смеет ставить могущество росей под сомнение. Это означало, что здесь и сейчас на кону было нечто большее, чем независимость ее планеты…

Эшора слышала бешеное биение своего сердца, и этот стук многократным эхом отдавался в ушах, сливаясь со звоном мечей. Только победа…Только ПОБЕДА! Она не видела ни солнца, ни друзей, ни врагов на каменных ступенях амфитеатра, ни судий: бесстрастного мрачного Леда — боевого генерала росей и Элэсара — первого помощника Индры и по совместительству ее, Эшоры, отца — только своего противника и его клинок.

Одно дыхание, один ритм биения сердец и одна на двоих ненависть. Они медленно кружились напротив друг друга: удар, парирование, выпад, еще удар. Острая боль пронзила руку, кровь согрела и без того разгоряченную ладонь и побежала по пальцам. Эшора лишь крепче сжала зубы и яростней вцепилась в перетянутую кожаными полосками рукоять меча. После второго ранения рука практически не двигалась! Перекинув оружие в здоровую руку, девушка ринулась на врага. Уверенно отразив удар, Хранитель опустил клинок, явно намереваясь подсечь противнику ноги. Эшора также поспешно опустила меч, желая защититься… Но в этот момент рось стремительно взмахнул клинком, нанеся сокрушительный удар сверху… Ки'конка едва успела защититься. В какой-то момент рось оказался так близко, что Эшора могла слышать его сбитое дыхание. Волна жгучей ненависти захлестнула ее, застилая уши, перекрывая дыхание, закрывая черной шипящей пеленой весь мир. Изловчившись, она что было сил ударила его гардой. Хранитель пошатнулся и отступил на шаг. Эшора тяжело вздохнула и опустила меч — этот удар разбил бы голову любому, но… рось не упал. Не веря глазам своим, ки'конка смотрела, как рось медленно размял шею и вновь занял боевую стойку. Холодный отблеск стали занесенного над головой рося оружия вывел ее из ступора.

Поединок ожесточился. Были позабыты правила… Частые удары клинков чередовались не менее частыми ударами рук и ног. Изловчившись, Эшора попыталась пнуть противника в пах, за что немедленно получила удар в лицо… Самопроизвольный перерыв в несколько секунд позволил обоим перевести дыхание. Словно поняв тактику противника, девушка все увереннее парировала его удары и точнее достигала цели… Серый балахон Хранителя уже не был безупречно чист и цел. Частые прорехи окрашенные в кровь будто придавали ей сил. Все сильнее тесня противника к каменным бортам, ки'конка нанесла наклонный рубящий удар… Хранитель стремительно увернулся и…

Девушка судорожно вздохнула. Грудь будто сдавили тисками. Земля медленно уходила из-под ног… В ладонь скользнул миниатюрный кинжал. Эшора стремительно вскинула руку, воткнув его в Хранителя, только теперь заметив, что он держал ее, не давая упасть. «Зачем?» — вспыхнуло в ее голове и тут же исчезло. Она брезгливо оттолкнула от себя Хранителя, наблюдая, как багрово-красное пятно стремительно растекается по ткани.

Эшора стояла, тяжело опираясь на воткнутый в песок меч. И никто, никто во всей огромной вселенной, не смог бы понять, что испытала она, когда эта ненавистная, непобедимая тварь опустилась перед ней на колени. Его боль не трогала ее, как не трогали их страдания сотен матерей ее народа. Эшора подняла тяжелеющую голову. Все! Кончено. Надо лишь дождаться вердикта судьи, и Ки'ко свободна!

Девушка вздохнула полной грудью и… мир внезапно ушел куда-то очень далеко, в мутнеющую дымку.

Меч глухо шаркнул о песок. Эшора закрыла глаза. Мысли стали какие-то вязкие и рождались неохотно, словно знали, что не за чем. Ей хотелось плакать от бессилия, безысходности, от осознания того, что не сумела помочь своему народу. Ребята… Эшора подняла набрякшие веки и увидела нависшего над ней Хранителя. Отдать своих ребят… Райтора, Шиэла…отдать ему…

— Ненавижу! — как можно громче постаралась произнести она, но голос сорвался и затих.

Хранитель на мгновение замер, словно прислушиваясь, и вдруг стал торопливо снимать с нее шлем. Черные непослушные кудри высыпали на песок. Где-то вдалеке она услышала его изумленный вздох:

— Женщина?!

Эшора дрожащей рукой стерла с подбородка кровь:

— Я не проиграю! Ты не победишь…

Судорога, внезапно сковавшая тело, заставила ее вцепиться в Хранителя, отчего у того слегка задрался длинный рукав… Под плотной тканью балахона скрывалась теплая человеческая плоть! От неожиданного прикосновения Хранитель вздрогнул.

— Мне жаль, — огорченно прошептал он, накрывая ее ладонь своей.

Рось снял перчатку, и это была обычная человеческая рука. Хранитель провел пальцами по ее лицу и шее, едва их касаясь. Каждое его прикосновение било ее, словно разряды тока. Дыхание судорожно сводило. Рось мягко надавил на впадинку у шеи. Девушка захрипела, тело свела сильная судорога. Пальцы беспомощно скребли песок. Сквозь пелену сгущающегося тумана, она видела, как поднялся со своего места кайсар росей, как возмущенно загалдели, размахивая руками, ки?коны. Но рось словно их не слышал.

Внезапно боль отступила, и Эшора почувствовала себя легкой и свободной, как ветер с равнин. Тело стало ватным, неприятным на ощупь, но в нем она больше не нуждалась. Теперь она была далеко-далеко от проклятого амфитеатра. Девушка оглянулась — этой местности она не знала. Здесь все благоухало. Столько зелени ей не приходилось видеть никогда. Где-то там остались ее друзья и враги, а она теперь здесь, и ничто не заставит ее уйти отсюда. Эшора опустила руку в искрящийся холодный ручей и засмеялась от нахлынувшего на нее ощущения счастья и безмятежности. В воде появилось еще одно отражение. Из-за разбегающихся от ее руки кругов, она не смогла как следует разглядеть его, но это был определенно человек… светловолосый… снежноволосый…

— Нам пора, — тихо позвал он.

Легкие набрали воздуха. Эшора глубоко вздохнула, распахнула глаза и уставилась на Хранителя. Пальцы сами потянулась к глубокому капюшону. Рось грубо оттолкнул ее руку и отпрянул в сторону. Девушка инстинктивно сжалась, словно испугавшись удара за чрезмерное любопытство, и зачем-то перевела растерянный взгляд на трибуны, будто ища там поддержки. Наставник Дроен чуть заметно качнул головой, как бы спрашивая, что случилось. Эшора хлопнула глазами, с трудом соображая, что с ней происходит. Ее внимание снова привлекла сидящая на песке в окровавленном сером балахоне скрюченная фигура Хранителя, и, вспомнив все, что станется с ребятами, выживи он, едва не задохнулась от накатившей на нее волны ненависти.

Девушка осторожно поднялась на колени, шаря по песку рукой в поиске меча. Пальцы нащупали еще не остывшую сталь. Сердце радостно екнуло. Рука крепко сжала рукоять. Боковое зрение зафиксировало поднимающуюся фигуру Хранителя. Кто-то из росей дико закричал, пытаясь предупредить ее врага, но было уже поздно: острое тонкое лезвие глубоко вошло в его плоть. Эшора рванула меч на себя. Хлынула кровь. Она победно вздернула голову и взглянула на Хранителей. Ки'ко свободна!

От крови врага, валявшегося у ее ног, слипались пальцы. Эшора хотела их вытереть о штаны, когда внезапно поняла, что рось исцелил ее.

…Прошлым летом на центральной площади А'крака её встретилась странноватого вида старушка, волокущая по земле огромного размера видавший виды мешок, до верху забитый тряпьем и провиантом. Горожане проходили мимо, не обращая на несчастное существо ни малейшего внимания. Эшора тогда очень торопилась. До закрытия торгового центра оставалось всего ничего, и выходные подходили к концу, а подарок ко дню рождения Райтора так куплен и не был. Мысленно взгрустнув, поняв, что останется лучший друг в этот раз без презента, она скупо улыбнулась старушке, предложив свою помощь. Добраться до ее домика в долине у подножия гор оказалось не так просто, как та заверяла, и все бы ничего, да только болтала бабуля просто безумолку: про погоду, про гнилые овощи, что ей намедни подсунули на рынке, про рося с даром целителя…