Мальчишки из Икалто - Мрелашвили Ладо (Владимир Леванович). Страница 25

Лукич состроил собаке рожу.

— Да-да-да-да… На кого ты похож, дурило!

Грозный обернулся.

Снайпер послал собаке воздушный поцелуй.

— Ах ты красавец! Ах ты умница!

Потоптавшись немного в доме, старик вернулся.

— Совсем забыл: топор-то я к твоему дядьке отнёс.

— Да я ещё сказал ему: «Закали как следует, ты же знаешь, что это топор дедушки Димитрия, а не чей-нибудь…»

— Подожди-ка, схожу я к соседям…

Внизу рычал и скалил клыки Алмаса. Другого выхода не оставалось, и Снайпер сказал:

— Хорошо, дедушка Димитрий, я подожду. — Вдруг он встал на ветке и крикнул: — Не ходи, дедушка Димитрий! Вернись!

Старик обернулся.

— Что? Слезаешь?

— Нет. Просто не нужно ходить за топором.

— Это почему же?

— Принеси пилу вместо топора.

— Пилу? — Грозный, щуря один глаз, уставился на мальчишку. — Издеваешься, да? Хотя можно и пилой… — решил наконец старик, опять направился к дому и вернулся с пилой. — Ах пройдоха! Ну и рожа у тебя продувная!.. Это ты помял мои плетни и обобрал яблоню? Сейчас я тебе покажу, где раки зимуют…

Пила скакала по комелю и никак не входила в ствол. Долго возился старик, примеряясь с разных сторон, но всё было напрасно.

Снайпер видел, что пока ему ничего не грозило. Он сидел верхом на ветке и, болтая ногами, напевал:

Грозный выпрямился и рукавом отёр пот со лба.

— Что? Тяжко, дедушка Димитрий?

— Нелегко, будь оно неладно! — сознался Грозный.

— Это так, — мудро заключил Снайпер. — Одинокого человека даже за бутылкой вина жалко…

— Что же делать, сынок! — вздохнул старик. — Вот так я всю жизнь одинок. Если бы не приехала Лена, жизнь не в жизнь, хоть ложись и помирай…

— Лена хорошая девочка, круглая отличница!

— Учителя тоже не нарадуются на неё, хвалят, — поддержал старик.

— Как же не хвалить? Хорошая девочка!

Оба замолчали.

Грозный взглянул на мальчишку.

Снайпер опытным глазом окинул дерево и похлопал по стволу:

— Хороши выйдут дровишки! Не придётся в лес ходить.

— Да, сухие будут дрова. Горячие.

Опять помолчали.

Пёс косился на дерево и урчал.

Снайпер свесился со своей ветки и спросил старика:

— Что не пилишь больше, дед Димитрий?

Грозный махнул рукой.

— Никак пилу не приспособлю,

— Эх, такова жизнь, дедушка! Опять же, если я не помогу, ничего у тебя не получится.

Снайпер обхватил ствол руками и ногами, соскользнул по нему и в мгновение ока предстал перед оторопевшим стариком.

— Ну-ка, дед, навалимся… — Он взял пилу и вставил её в неглубокий распил.

Грозный растерянно поднялся и взялся за другую рукоятку.

Пёс, недоумевая, сел поблизости и, мотая головой из стороны в сторону, стал следить за пилой.

Дойдя до середины ствола, пильщики остановились перевести дух. Потом приступили снова, и не прошло и сорока минут, как высохший клён, ломая сухие сучья, рухнул на землю.

— Так-то. Один человек хорошо, а два лучше, — сказал Снайпер.

— Дай тебе бог радости, сынок! — Грозный присел на пень, покрасневшими от вина глазами заглянул в кисет, достал оттуда табаку, набил трубку и раскурил. Душистый дымок окутал его и мальчишку.

— Дай-ка и мне, дедушка Димитрий! — зачмокал губами Снайпер.

Старик удивился, но всё-таки протянул мальчишке кисет.

Снайпер вытащил откуда-то из штанов клочок газеты, свернул цигарку и закурил.

— Хороший у тебя табачок!

— Не жалуюсь, — согласился хозяин. — Очень хороший!

— Ну ты и силён, дедушка Димитрий! — польстил Снайпер старику и дотронулся до его плеча. — А я-то думал, что ты сдал, постарел…

— Как тебе не стыдно, Вахтанг! — раздался в это время над ним негодующий возглас.

Снайпер обернулся и увидел Лену.

— Что ты делаешь? Выбрось сейчас же эту гадость!

Наконец-то Снайпер сообразил, что речь шла о самокрутке. Он отбросил её подальше и, краснея, попросил:

— Лена, не говори ребятам!

— Я скажу об этом на сборе.

— Что ты, Лена! Ребята меня сразу же выгонят из звена.

— Ты подписался под обязательством, а не выполнять обязательства — не по-мужски.

— Я не виноват, Лена. Меня твой дедушка соблазнил, раскурился тут…

— Что?! — вскочил Грозный. — Это я тебя соблазнил?

Мальчишка очертя голову, кубарем скатился в овраг.

Пёс погнался за ним, но брошенные снайперской рукой камни вернули его назад.

— Ты куда, Вахтанг? — крикнула Лена, встав над обрывом.

— Твой дед хочет вздуть меня! — донеслось снизу.

— Идём заниматься, а оправдываться будешь на сборе.

— Ты всё-таки скажешь?

— Скажу.

— Ну, тогда не нужны мне твои занятия! Хитрая ты девчонка оказалась: пряталась в доме, а когда я закурил, вылезла и накрыла меня.

— Я только сейчас вернулась. Меня не было дома.

— Нет уж… Теперь я знаю тебе цену. Эх, жаль, возился с тобой в ту ночь! Знал бы, бросил бы на полпути!..

— Что он там несёт? — раздался голос Грозного. — Вот я его…

Снайпер кинулся вверх по берегу, только пятки его засверкали.

СИЛА ОСТРОГО СЛОВЦА

Поздно вечером Сандро вызвал к себе Гоги.

— Обойди всех и передай, что Лена с дедом уехали. Завтра воскресенье, но придётся встать пораньше и сходить в лес. В девять сбор у поваленного тополя. Поспеши, не то ночь на носу.

«Строительный материал» решено было вывезти из леса на арбе Гоги. Но для столбов нужна была ещё одна арба. И Сандро попросил её у отца.

На следующий день Сандро с утра побывал в лесу и приглядел деревья для порубки.

Он раньше других вернулся в село, заглянул на участок Грозного и увидел развалившегося на травке под кустами «изабеллы» Ладо Харатишвили.

— Ребята не появились? — спросил Сандро.

— Гоги и Вахтанг были, — ответил Ладо, — сказали, что придётся ещё ездку сделать… Да привяжи ты эту собаку. Пасть у неё — страшно смотреть!

Сандро подозвал Алмасу и привязал к стволу кипариса. Потом он прошёл в глухую, заброшенную часть сада, где решено было строить курятник. Там вовсю кипела работа. Трое ребят рыли ямы для столбов.

— Хватит, что ли, глубины? — спросил один из них.

— Хватит, — ответил Сандро. — Вы по мерке, не глубже… Я спущусь узнаю, почему ребята задержались.

Он сбежал по тропинке к реке.

На дороге, ведущей к лесу, не было ни души. Сандро забеспокоился, пошёл вверх мимо школы и вдруг увидел порожние арбы, направляющиеся ему навстречу. На арбах, повесив носы, сидели Гигаури и Гареджели.

— В чём дело? Почему пустые? — крикнул Сандро.

Мальчишки не поднимали голов.

— Лесничий наложил арест на наши деревья, — наконец сказал Алекси, — думал, что мы дрова воруем.

— То есть как это — наложил арест?

— Да так, сделал срез на одном бревне и написал: «Эти дрова арестованы».

Сандро от досады хлопнул себя по бокам.

— Эх, никуда вы не годитесь! Не смогли ничего придумать. Жаль, не было с вами Снайпера или Ефремыча, уж они нарассказали бы лесничему с три короба… Слезайте с арб, мокрые курицы! Хотя нет, вы мне пригодитесь — будете брёвна грузить. — Сандро развернул быков и повёл их в гору.

По дороге мальчишки пытались оправдаться перед командиром.

— У нас не было разрешения на порубку, и мы испугались. Ты же сам знаешь, что мы без разрешения рубили.

— Ладно, ладно. Соображать надо, а не нюни распускать!..

Выехали на просеку, где лежал заготовленный строительный материал. Спрыгнули с арб.

Сандро отыскал меченый ствол.