Храбрый Тилли: Записки щенка, написанные хвостом - Ларри Ян Леопольдович. Страница 3

— Я люблю только сметану, в которой жарят грибы, — сказал я.

— Сметана? Не понимаю! — сказала белка. — А вы что ещё любите?

— Мясо! — сказал я.

— Ах! — крикнула белка и прыгнула на самый верх дерева. — Может быть, вы и белок едите?

— Нет, нет! — залаял я. — Белку я никогда не ел. И даже не знаю, можно ли их есть, да и знать не хочу.

— А что же вы хотите? — спросила белка.

Я подумал и сказал:

— Хвост! Вы не скажете, зачем вам такой большой хвост? Вы такая маленькая, а хвост у вас… Почему у вас такой огромный хвост?

Белка погладила лапками пушистый хвост и сказала:

— Для нас, белок, хвост самое главное. Когда идёт дождь, мы накрываемся хвостом.

— Как зонтиком? — спросил я.

Но белка не видела зонтика и потому не знала, что это такое.

— По-вашему — зонтик, по-нашему — просто хвост. С ним хорошо сидеть и на солнце. Хвост отлично прикрывает от жары. А ночью, когда бывает холодно, мы укрываемся хвостом от холода. Ну и прыгать с ветки на ветку и с дерева на дерево с ним удобно. Во время прыжков мы распускаем хвост одуванчиком и летим по воздуху, почти как птицы.

— Ой! — вдруг пискнула белка. — Бегите скорее! Я вижу лису! Прощайте!

Я бросился бежать, но, пробежав немного, остановился. Нужно ли мне убегать от лисы? Ведь лиса почти как собака. Только хвост у неё другой. Но и у собак хвосты разные. Может быть, лиса всё-таки родственник собакам? И может быть, как родственник, она поможет мне, скажет, что можно поесть в лесу. А может быть, она-то и станет моим товарищем и другом, и мы с ней будем жить и вместе охотиться.

Позади меня затрещали кусты. Я оглянулся и увидел жёлтую морду, почти собачью. Лиса потянула ноздрями воздух.

— Это чем же так скверно пахнет? — спросила она. — Фу, фу! Да не ты ли это пахнешь собакой?

Я приветливо помахал хвостом.

— Здравствуйте, уважаемая лиса! — сказал я и начал крутить хвостом, чтобы она не боялась меня.

Лиса вышла из кустов, оглядела меня от хвоста до кончика носа и зевнула.

— Ну и ну, — сказала она, — похож на собаку, но чёрных собак я ещё никогда не видела. Значит, ты не совсем собака, а только притворяешься собакою. И уж очень ты маленький для собаки. Может быть, ты волчонок? Но волчата тоже не бывают чёрными. Кто ты?

— Я — Тилли! Просто Тилли! — сказал я, помахивая хвостом.

— Тилли? Странно! У нас в лесу никаких тилли не живёт. Но что ты делаешь тут? Откуда появился ты такой чёрный?

Я честно рассказал лисе, как я оказался в лесу, и спросил её, не согласится ли она быть моим товарищем, потому что очень хочу подружиться с кем-нибудь из лесных зверей и жить вместе, как в телевизоре живут медведь, баран, собака и петух.

Лиса зевнула:

— Жить вместе? Какие глупые сказки! Никому не поверю, будто медведь живёт вместе с бараном и с петухом. Ты, наверное, путаешь что-то.

— Но я сам видел!

— Ерунда! Это приснилось тебе, малыш.

Лиса посмотрела на меня и облизнулась:

— Но со мной, пожалуй, ты можешь пожить. Правда, сейчас ты ещё очень худой и, наверное, невкусный. Но если будешь хорошо есть, ты станешь… хорошим товарищем. Что ж, я не прочь подружиться с тобою. До осени. К осени ты должен быть жирным и вкусным.

— Как? — подпрыгнул я. — Осенью вы съедите меня?

Лиса поморщилась.

— Почему именно я тебя съем? А может быть, ты сам съешь меня? Мы с тобой бросим жребий.

— Почему же мы обязательно должны есть друг друга? — спросил я. — И почему осенью?

Лиса сказала:

— Летом в лесу и без тебя есть что съесть. А вот осенью с питанием тут не так уж хорошо.

Я спросил:

— А когда будет осень? Скоро?

Лиса посмотрела на небо, прищурила глаза и сказала:

— Сначала листья на деревьях станут жёлтыми и красными, потом они попадают на землю, и деревья будут голыми. А уж потом пойдёт снег и придёт осень. Нет, нет, малыш, осень не скоро ещё будет. Ну так как же? Согласен? Если согласен — пойдём, я угощу тебя чудесным обедом для первого знакомства.

Не знаю, согласились бы вы, но я принял предложение лисы. Я так хотел есть, что готов был питаться даже грибами. Кроме того, я подумал, что до осени ещё далеко, а за это время я найду, может быть, другого товарища, с которым не надо будет бросать жребий и есть друг друга.

— Согласен! — сказал я. — А что сегодня у вас на обед?

— Рыба! — сказала лиса. — Ты рыбу любишь?

Я всё любил сейчас, потому что ужасно хотел есть.

— За мной! — махнула лиса хвостом, и мы побежали по лесу.

Скоро я услышал, как шумит вода, а потом увидел песчаную отмель, и тут бегала птичка-трясогузка. Она хватала каких-то червячков и глотала их.

Увидев нас, трясогузка растерялась.

— Ах, — пискнула она. — Это вы?

— Это мы! — мотнула мордою лиса. — Но ты не бойся! Мы добрые! Мы только хотим спросить тебя: правда ли это, будто трясогузки самые умные птицы?

— Ну, что вы, что вы, — трясогузка затрясла хвостом. — Я слышала, есть птицы и умнее нас. Попугаи. Скворцы. Они знают даже человеческий язык. Так говорят птицы.

— Вот как? — удивилась лиса и подошла поближе.

— Да, да! — запищала трясогузка. — Но зато они не умеют танцевать так красиво, как танцуем мы, трясогузки.

— Интересно! — сказала лиса и подошла ещё ближе. — Я с удовольствием посмотрю, как ты танцуешь. Я большая любительница танцев.

— Ах, — сказала трясогузка, — я с удовольствием спляшу для вас. Ведь любителей танцев не часто встретишь теперь. Смотрите!

Трясогузка подпрыгнула и начала плясать, при этом она постукивала хвостиком по песку и напевала весело:

— Раз, два! Раз и два! Раз, и раз, и два, два, два!

— Три! — лязгнула лиса зубами, схватив трясогузку.

Потом облизнулась и сказала:

— Терпеть не могу хвастунов!

— Вы съели её? — спросил я.

— Ну, так уж и съела! — фыркнула лиса. — Тут и есть-то нечего. Перья да хвост.

— За что же вы её? — спросил я. — Она танцевала для вас, а вы поступили так жестоко?

— Закон леса! — сказала лиса. — Она тут червячков ела, а я её! Пусть не обижает бедных червячков.

Так, так! — стукнул кто-то наверху и вдруг застучал — так, так! Тук, тук! Так, так! Тук, тук!

Лиса подбежала к дереву, задрала морду вверх и сказала:

— Добрый день, уважаемый дятел! Это вы чем же заняты?

— Работаю и питаюсь! — ответил дятел, не переставая постукивать носом по коре дерева. — Добываю из-под коры личинки насекомых. Вредителей! Они же — надеюсь, вы знаете — способны уничтожить весь лес, если дать им волю. Где же тогда будут жить птицы и звери?

И дятел начал подниматься по дереву, опираясь на свой хвост, словно на тросточку.

Лиса облизнулась.

— Как вы замечательно передвигаетесь, уважаемый дятел, — сказала она и снова облизнулась. — Но вы, что же, только вверх так передвигаетесь? Или и вниз можете спуститься с помощью хвоста?

— Могу и вниз! — ответил дятел.

— Ой, я никогда ещё не видела! Покажите! — попросила лиса. — Спуститесь, пожалуйста, пониже!

— Не смешите! — крякнул дятел. — Нечего мне делать внизу. На земле не живут вредители деревьев!

Лиса притворилась глухой.

— Что, что? — спросила она. — Простите, ничего не слышу! Спуститесь пониже и объясните толком. Я очень интересуюсь наукою. — Лиса встала на задние лапы, а передними упёрлась в дерево. — Вот сюда! На минутку!

Но дятел вспорхнул и улетел.

— Невежа! — обиделась лиса. — Воображает, будто я стану есть такого пёстрого, такого противного. Тьфу! — Она плюнула и сказала: — Вообще-то дятлы бывают довольно жирными, но сегодня у меня рыбный день, а рыбу разве можно сравнить с несчастным дятлом? За мной, малыш!

Мы побежали через отмель и скоро вышли к большой воде.

— Вот тут, — сказала лиса, — хранится моя рыба. А теперь, малыш, залезай в воду и барабань по воде ногами, да попроворней! Рыба кинется к другому берегу, где мелко, а я уж там буду ловить её.