Тайна старой крепости - Блайтон Энид. Страница 5

– Извиниссе! Простиссе!

– Пожалуйста, пожалуйста, не надо только жалости! – отзывался Кики и гнусно хохотал.

– Как твой палец, Гус? – поинтересовался Джек.

– Кровь больше не идет.

– Мой тебе совет, Гус, не трожь Кики, – предостерегающе сказал Джек. – А то он тебе такое устроит, что кровь пойдет еще сильнее.

– Да, он злуй, – сказал Густавчик. – Неприятная птица.

– Думаю, он о тебе не лучшего мнения, – заметил Джек. – И перестань наконец путаться у всех под ногами. А то тебе невзначай заедут чемоданом по ребрам.

Густавчик отскочил в сторону.

– Извиниссе! Простиссе!

Наконец, все было готово. В сопровождении уборщицы, которую оставили присматривать за порядком в доме, все прошествовали к выходу. Раздался громкий автомобильный гудок. Густавчик вдруг перепугался, что его оставят дома одного, и как сумасшедший помчался к калитке.

Миссис Каннингем и Люси уселись на переднем сиденье рядом с Биллом. Остальные полезли назад. К своему ужасу Густавчик обнаружил рядом с собой Кики, восседающего на плече у Джека. Когда попугай воспроизвел хлопок, напоминающий звук оглушительно выстрелившей бутылки шампанского, мальчик задрожал от ужаса. Кики загоготал и «откупорил» вторую бутылку.

– Убыл! Горностай убыл. Болванчик! Густавчик – болванчик! Убыл, убыл!

– Что это с тобой? – удивленно спросил Джек, увидев, что Гус неожиданно съехал с сиденья на пол.

– Извиниссе! Простиссе! Птица – Кики плюется мне в ухо.

Ребятя оглушительно расхохотались.

– Ну ты даешь, Густавчик, – сказал Джек. – Лезь обратно и, если хочешь, устраивайся рядом с Диной. А Кики, когда ему надоест сидеть у меня на плече, все равно будет шастать по всей машине.

– Высморкайся! – строго сказал Кики и покосился на изумленного Густавчика.

– Ну что – угомонились? – Билл повернул ключ зажигания. – Мы так нагрузились, что машина на подъемах будет рыдать и плакать.

Он нажал на газ, и большая тяжелая машина тронулась с места. Билл пользовался ею и для служебных надобностей. У нее был мощный двигатель, и она с легкостью поглощала километр за километром дороги. Миссис Каннингем радовалась быстрой езде. Если по дороге ничего не произойдет, они доберутся до Барсучьей норы еще до наступления темноты.

– У нас там будет летний домик, тетя Элли? – спросила Люси.

– Да, он расположен примерно в двух километрах от старой каменоломни, и поэтому его называют Каменной хижиной. А совсем рядом находится маленькая крестьянская ферма, Совиный двор, где мы будем брать яйца, масло, молоко и хлеб. Очень удобно.

– Как приедем, нужно будет сразу же все разузнать о барсуках, – сказал Филипп. – Может быть, удастся поймать и приручить барсучьего детеныша. Самые преданные животные – те, которые привыкли к человеку.

– Ну вот – начинается! – сердито воскликнула Дина. – Я так и знала, что ты снова спутаешься с каким-нибудь зверем. Кошмар какой – то: ни единых каникул нельзя провести спокойно – вечно приходится жить в окружении всяких мышей, птиц или насекомых.

– На этот раз я предполагаю заняться изучением пауков, – с энтузиазмом подхватил Филипп. – Совершенно изумительные существа. Особенно, гигантские пауки с длинными волосатыми ногами…

Дину передернуло от отвращения.

– Прекрати, пожалуйста! – взмолилась она. – Не знаю, как это получается, но стоит кому-нибудь заговорить о пауках, как мне сразу начинает казаться, что они тучами ползают по моей спине.

– Ой! А где же мой любимый паучок? Только бы не сбежал. – Филипп принялся с испугом обшаривать карманы. Густавчик со страхом следил за каждым его движением. Он, как и Дина, ужасно боялся пауков.

Дина негодующе взвизгнула.

– Не будь таким гадом, Филипп! У тебя, правда, с собой паук?

– Филипп! – предостерегающе окликнула его мать. – Ты не забыл, что перед отъездом сказал Билл? Тебе, видимо, захотелось прогуляться пешком?

– Нет, нет! Нет у меня никаких пауков, – примирительно ответил Филипп. – Можешь не беспокоиться. Густавчик, тебе там, внизу, удобно? Постоянно забываю о твоем присутствии. Надеюсь, я случайно не вытер об тебя ноги?

– Как ты можешь так говорись? – возмущенно воскликнул Густавчик. – Я не потерплю, чтобы об меня вытирали ноги.

– Давайте – ка лучше поиграем, – чтобы предотвратить ссору, предложил Джек. – Будем считать черных собак, белых кошек, пестрых лошадок, красные велосипеды и тележки с мороженым. Кто последним досчитает до сотни, тот всем покупает мороженое.

Предложение вызвало восторг у Густавчика. Он тут же забыл все свои страхи и, торопливо вскарабкавшись на сиденье, уселся рядом с Диной. Миссис Каннингем с мужем с облегчением перевели дух. Теперь некоторое время все будет тихо и спокойно. Детишки прильнут к окнам автомобиля и будут усердно считать.

Гус принял в игре самое активное участие, но делал все, надо признаться, невпопад. Он не различал ни черных собак, ни белых кошек, и, в нарушение правил, считал подряд всех лошадей, мимо которых они проезжали, хотя считать разрешалось только пестрых. Услышав от ребят, что ему не следовало напрягаться, пересчитывая гнедых, вороных и белых лошадей, он резко помрачнел.

– Внимание! Сейчас снова польются слезы, – крикнул Филипп. – Секундочку, Гус, секундочку! Вот тебе мой носовой платок! – он вытащил откуда – то полотенце, прихваченное им их кухни перед самым отъездом, и сунул его Гусу.

Тот недоуменно уставился на него и вдруг громко расхохотался.

– Ха – ха – ха! Вот так платок. Не буду плакать в такой платок. Лучше буду смеяться. Ха – ха – ха!

– Браво, Густавчик! – воскликнул Джек и одобрительно хлопнул его по плечу. – Смех облегчает душу. Молодец!

Ребята не ожидали, что Гус способен посмеяться над собой. Может быть, он не так плох, как им показалось вначале. И хотя он выпал из игры в считалку, их ожидал в заключение еще один сюрприз.

Люси последней досчитала до сотни. Она тут же достала кошелек и выгребла немного мелочи. Она проиграла, и ей предстояло угостить всю компанию мороженым.

– Билл, остановись, пожалуйста, у ближайшей тележки с мороженым! – попросила девочка.

Билл вскоре притормозил. Но, прежде чем Люси успела выйти из машины, Гус распахнул свою дверцу и подбежал к продавцу мороженого.

– Семь штук, пожалуйста!

– Подожди, Гус, это мой проигрыш, а не твой! – недовольно крикнула Люси, но тут же пораженно замолчала. Гус вытащил из кармана бумажник, набитый крупными купюрами. Он невозмутимо отделил верхнюю и протянул ее продавцу, изумленному не менее остальных.

– Ты что, юноша, выиграл главный приз в лотерею? – спросил он. – Или у тебя папаша миллионер?

Гус не понял его слов. Он сунул сдачу в карман брюк и, подбежав к машине, радостно принялся раздавать мороженое.

– Спасибо, Гус, – дружелюбно сказал Билл. – Но знаешь, мой мальчик, тебе не следует носить с собой так много денег.

– Отчего же не следует? – возразил Гус. – Они у меня постоянно с собой в кармане. Это мои карманные деньги. Мне сказали, что это разрешено – иметь карманные деньги.

– Конечно, разрешено. Однако сотню фунтов вряд ли можно назвать карманными деньгами. Разумеется, они хранятся у тебя в кармане, все верно, но карманные деньги – это нечто не совсем… Ребята, вы не могли бы ему объяснить?

Однако объяснить Гусу, что его фунтовые купюры не являются карманными деньгами только оттого, что он носит их в кармане, оказалось безумно трудно.

– Тебе надо было оставить их в интернате, – сказал Филипп.

– Мне сказали, я могу иметь карманные деньги, – упрямо повторял Гус. – Деньги мне дал дядя. Значит, это мои деньги.

– Похоже, у тебя богатенькие родственники, – заметил Джек. – Даже Билл не пускается в путешествие с такой кучей наличных денег в кармане. Билл, Гус у нас миллионер?

– Он из очень состоятельной семьи. – Билл нажал на газ, и машина поехала дальше. – Будет лучше, если ты отдашь деньги мне на хранение. А то тебя, не дай Бог, ограбят.

– Он сейчас снова заплачет, – крикнула Дина. – Филипп, где платок?