Бабушкины янтари - Анисимова Александра Петровна. Страница 3

Вдова ему отвечает:

— Светлый ты мой Месяц! Месяц ты мой ясный! На что мне с тебя выкуп? Золота и серебра мне не надо, сладко есть я непривычна, а наряды мне и вовсе ни к чему — вон свой холст лежит, не знаю, куда деть. Не пущу я тебя, живи тут в избе, мне с тобой и посветлее и повеселее.

Опять накрыла она ведро платком, поясом завязала, а сама спать легла.

На другую ночь вдова опять платок с ведра сняла, и опять Месяц заговорил по-человечески:

— Вдовица, вдовица, выпусти меня из темницы, а то мне за долгую отлучку ответ держать придется.

— А перед кем тебе ответ держать?

— Как же перед кем? Перед Пресветлым Красным Солнышком. Я у него на службе состою, землю караулю, а на небе ясным звездочкам счет веду, приглядываю за ними, когда они хороводы водят.

— А как ваши звездочки хороводы водят?

— Так же наши звездочки хороводы водят, как ваши девушки.

Вздохнула вдова и говорит:

— Хорошо у нас девушки хороводы водят — венки плетут, песни поют. Была бы у меня дочка, лучше всех я ее нарядила бы да в хоровод проводила бы на веселое весеннее гулянье.

Тут в дверь кто-то постучался. Вдова скорее ведро платком накрыла, пояском завязала и пошла дверь отпирать. Отперла. Входит к ней в избу богатого мужика хозяйка, поздоровалась и говорит:

— Вдовица, вдовица, пойдем, пособи мне брагу варить да стряпать. Мы новый дом поставили, хотим новоселье справить. Я тебе за труды молочка да маслица дам и пирога с рыбой отрежу.

— Ну что же, — говорит вдова, — пособлю.

Собралась она и ушла.

Трое суток у богатого мужика новоселье справляли, а вдова помогала хозяйке варить да жарить, гостей встречать да провожать.

Вот идет вдова с новоселья. Ночь темная-претемная, хоть глаз коли. И слышит вдова — мужики гурьбой идут, сердито разговаривают, топорами, вилами постукивают-побрякивают. Спрашивает их вдова:

— Добрые люди, далеко ли вы собрались? То ли от разбойников обороняться, то ли какого зверя ловить?

Отвечают ей мужики:

— Идем Светлого Месяца искать. Какой-то лиходей у нас Светлого Месяца украл. Найдем того лиходея, убьем. А Светлого Месяца на волю выпустим, пускай светит миру, как прежде светил.

Сказали они так и пошли из деревни вон, лиходея искать.

Напугалась вдова: «Вот, — думает, — нажила какую беду! Найдут они у меня Светлого Месяца и убьют меня». Пришла вдова домой, скорехонько платок с ведра сняла. Глянула в ведро да так и ахнула:

— Месяц ты мой ясный! Свет ты мой прекрасный! Какой ты был круглый да полный, и что ж ты стал такой тонкий да бледный? Принесла я пирожка с рыбой, на-ка, я тебя покормлю.

Улыбнулся Месяц невесело и говорит:

— Эх, вдовица, вдовица! Мало ты знаешь и мало понимаешь. Земная пища мне ненадобна. А похудел я оттого, что в неволе тоскую. Отпусти меня, вдовица, из темной темницы, я тебе, взамен себя, одну звездочку в дочки отдам.

Обрадовалась вдова. Думает: «Вот хорошо! И с бедой развяжусь и не одна останусь — мне с дочкой не скучно будет». И говорит она Месяцу:

— Ну что ж, отпущу тебя на волю. Только ты сперва мне звездочку предоставь.

— Об этом не беспокойся, — говорит Месяц, — иди в полночь на речку, зачерпни в ведро ту звездочку, которая справа от моего места играет. Ее себе возьмешь, а меня в речку выплесни.

Взяла вдова ведро с Месяцем и еще другое ведро прихватила и пошла на речку. Оставила она ведро с Месяцем на берегу, а с пустым пошла звездочку ловить. Поставила она ведро в воду, как Месяц велел — справа от его места, вышла на берег и видит — в нем звездочка играет и купается. А в левой стороне другая звездочка играет, еще лучше, еще краше этой. Вдова не долго думала, звездочку из ведра выплеснула, а ту, другую, зачерпнула и выходит на берег. Месяц спрашивает:

— Ну что? Поймала?

— Поймала, — говорит.

— Ну отпускай меня на волю скорее. А придешь домой, звездочку в ведре не томи, вылей на решето.

Вдова выплеснула в речку из ведра воду вместе с Месяцем — выпустила его на волю.

— Гуляй, — говорит, — на доброе здоровье, свети для народа, как прежде светил.

Пришла вдова домой, вылила воду со звездочкой на решето и видит: лежит На решете младенец прекрасный — девочка беленькая да полненькая с ясными синими глазками. Обрадовалась вдова:

— Ой свет ты моя доченька! Звездочка моя ясная, красавица распрекрасная!

Любуется вдова на свою дочку, а все же думается ей: «А что теперь добрые люди говорить станут? Ославят меня, вдову горемычную, и глаза на свет показать нельзя будет. Скажу-ка я, что младенца мне подкинули». Вышла вдова за ворота и стала народ скликать:

— Люди добрые! Проснитеся, пробудитеся. Подите-ка подивитеся — ведь мне дитё подкинули.

Поднялись люди ото сна, собрались со всего села у вдовицыной избеночки и стали судить и рядить — как быть?

— Куда дитё девать будем? Придется всем миром кормить.

А один старик говорит:

— Зачем всем миром? Отдать дитё бедному мужику, у которого детей много, промеж других и это дитё вырастет.

Другие мужики спрашивают:

— Почему бедному отдать? А если богатому?

— Вот почему, — говорит старик, — если богатому отдать, то греха много будет — его дети обижаться станут, ведь из их доли какая-никакая часть на приемыша пойдет. А у бедного мужика делить нечего, никакого греха быть не может.

Не все остались довольны. Бедные кричат:

— Умно ты рассудил, а только не по совести.

Так ни к какому согласию и не могут прийти. Вдова слушала-слушала, да и говорит:

— Люди добрые! Ведь дитё-то мне подкинули, и беру я его себе в дети. Пускай растет мне на утешение.

Мужики разом заговорили:

— Вот и на что лучше!

— И нам хлопот меньше.

— Час тебе добрый, живи семейно!

И стала вдова жить не одна, а с дочкой. И не может на нее надивиться — в избе от нее по ночам светло, без лучины шить можно. Никакой пищи она не принимает, а с тела не спадает. И надумала вдова сносить свою дочку к мудрому лесному старцу. Завернула ее потеплее и пошла в лес старцеву землянку искать. Нашла землянку. Через порог ступила, Низехонько поклонилась и говорит:

— Добрый старец, мне дитё подкинули, взгляни-ка на него своими очами премудрыми.

Развернула она дитё, а от него в темной землянке светло стало.

Поглядел старец, покачал головой и говорит: — Ой, вдовица, вдовица, говорил я тебе — не ходи в полночь за водицей, недоброе приключится. Вон оно и приключилось. Ведь это дитё не земное. На земле оно тосковать будет.

Заплакала вдовица, стала просить:

— Добрый премудрый старец, помоги дитё сохранить.

— Ладно, — отвечает старец, — что смогу, то сделаю. Давай топить печку, лесные травы варить. Омоем дитё лесными травами, и будет оно земное. Но только будет оно при тебе до шестнадцати лет. А как исполнится шестнадцать лет, выйдет оно из твоей воли и тогда либо при тебе останется, либо отойдет к тому, кто его тебе подкинул. Омыл старец младенца лесными травами и сказал:

— Земное имя этой девушке будет Светлана, потому что от нее свет исходит, как от звезды вечерней.

Воротилась вдова с дочкой домой. Стала она ее холить да нежить. Режет ей на рубашки и на пеленки от своего тонкого холста, а холст все не убавляется.

На седьмые сутки постучал кто-то в дверь. Отворила вдовица. Входит в избу молодой парень, такой статный да красивый, и говорит:

— Здорово, вдовица! Признаёшь ли меня? Вдова поглядела и говорит:

— По обличью признать не могу, впервой тебя вижу. А по голосу вроде признаю. Не ты ли будешь Светлый Месяц?

— Я самый, — отвечает парень, — пришел тебе попенять: нехорошо ты, вдовица, сделала, обманула меня — не ту звездочку зачерпнула, какую я велел. Давай-ка разменяемся.

Поклонилась вдова Светлому Месяцу и говорит:

— Прости меня, Светлый Месяц, а разменяться нам теперь нельзя. Ведь я свою доченьку к лесному старцу носила, он ее травами омывал, и стала она теперь земная.

Тут Светлый Месяц побледнел, пошатнулся, к косяку прислонился и горько заплакал: