ОЧЕНЬ Петербургские сказки - Зинчук Андрей Михайлович. Страница 15

И после этих ее слов Тракторист-Бульдозерист буквально задохнулся от волнения, ничего сказать больше не смог и только принялся кидать в сторону Внучки Тани полные восхищения взгляды.

Возникла долгая торжественная пауза, в которой все любовались получившимся и каждый по-своему переживал произошедшее.

В тишине хрустнула какая-то веточка – это Тракторист-Бульдозерист пошел с Поляны.

– Константин! – окликнула его Внучка Таня.

Он остановился:

– Теперь бы только побыстрее работу закончить, – сказал он. И, заметив, что Внучка Таня не поняла его слов, добавил: – Мне совсем немного осталось: я ведь для чего канаву днем и ночью веду? Окружим Колдовской лес, сторожей поставим… Соберем здесь разные волшебства, чудачества, сюда начнут водить экскурсии. Ох и красота будет!… Стольким людям, оказывается, чудеса нужны! – При этом Тракторист-Бульдозерист хотел идти дальше, но что-то его остановило: – Только почему-то я не вижу радости на ваших лицах!

– Значит, решили тут Заповедник устроить? – сказала Грибабушка с чувством. – Братьев Стругацких начитались? "НИИЧАВО", "ИЗНАКУРНОЖ"! Вот, значит, для чего он приполз, Однолапый? Выходит, теперь будем звать друг друга так: экспонат Елочка, экспонат Грибабушка, Листик-экспонат, экспонат-Болотик! Да вы только вслушайтесь в это слово: "экспонат". Это же что-то… мертвое. Как мумия! А колдовство… Колдовство бывает только живым. А кроме того, оно должно быть разлито в мире… Или иными словами: в мире всегда будет немножко колдовства!

Дед-Дедуля понял Грибабушку, закивал и с удовольствием подхватил:

– В ночных тревожных шорохах!

– В рассветах! – подхватил Листик.

– В дожде! – это Болотик.

Порыв ветерка.

– Правильно, правильно, Елочка, – засмеялась Грибабушка, – В ветре!…

– В любви, – строго добавила Внучка Таня. На что Тракторист-Бульдозерист, конечно, тут же обиделся:

– Что вы все на меня так смотрите? Что я, не понимаю, что ли? Я ведь не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут… – он вновь постучал себя кулаком по левой стороне груди, -…диплом Бульдозериста! Я – Тракторист-Бульдозерист! Просто сейчас, временно, я работаю на экскаваторе! – Впрочем, было заметно, что последние слова Внучки Тани сильно поколебали его уверенность: – А смета? – спросил он. – Ведь есть же смета на канаву, в конце концов!… В конце концов, есть Генеральный План!

– Кто составлял смету? – спросила Внучка Таня.

– Ну… скажем… Самый Главный!

– Вот мы все вместе пойдем к нему и все вместе попросим его внести в эту смету этот свободный Колдовской лес!…

– И это свободное Колдовское болото! – подхватил Болотик.

– И нашу Грибабушку! Грибабушку обязательно! – это Листик.

– Обязательно! – как эхо, повторила вслед за ним Внучка Таня.

Тракторист-Бульдозерист продолжал колебаться:

– Вложены средства, проделана большая работа!…

– Константин! – строго сказала Внучка Таня.

– Ну что "Константин"? Что "Константин"? Вы бы мне после обеда хоть выспаться дали! Так нет же – на мирный экскаватор! С гранатой!!!

– Кто ж думал, что это экскаватор? – начал оправдываться Дед-Дедуля. – Это что, новая модель? Как ее название?

– "Катерпиллер"! – выпятив могучую грудь, ответил Тракторист-Бульдозерист.

– Ко… – начала Внучка Таня, но от волнения у нее перехватило дыхание, и она с трудом продолжила: -…стя! – И после этих ее слов все увидели, как Тракторист-Бульдозерист сдался окончательно:

– Ладно. Значит, так ты хочешь, да? А мне потом, в будущем, уступать будешь?

– Слово даю, – чуть слышно пообещала Внучка Таня.

– Чудеса и только!… – восхищенно прошептал Дед-Дедуля. А Тракторист-Бульдозерист шумно вздохнул:

– Ну, тогда…

– Что тогда?… – спросила Внучка Таня и лукаво улыбнулась.

– Тогда нужно посоветоваться!… Главное, не нужно никуда ходить! На это есть техника! – с этими словами Тракторист-Бульдозерист достал из кармана обгоревшего комбинезона рацию: – Дайте мне Главного! Да, это насчет канавы… – Некоторое время он внимательно слушал. – Нет, я ее еще не завершил. Почему? Потому что… – И, набрав в грудь побольше воздуха, он твердо сказал: – Потому что считаю нецелесообразным! Что? Не понял? Нет, совершенно согласен с вами: канава – вещь в хозяйстве необходимая… Но…

– Но ведь и Грибабушка… – подсказала Внучка Таня.

– Но ведь и Грибабушка в этом хозяйстве тоже нужна! Что? Нет, я не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут… – он вновь постучал себя кулаком по левой стороне груди, -…диплом Бульдозериста! Я – Тракторист-Бульдозерист! Просто сейчас, временно, я работаю на экскаваторе!… Знаете тогда что? Приезжайте тогда на объект сами! И сами, к черту, разбирайтесь на месте! Не можете выехать? Это почему? Что? Что у вас произошло? Любимая жена только что к вам вернулась? Поздравляю! Буквально только вошла? Ну, значит!… – с восхищением и страхом Тракторист-Бульдозерист кинул взгляд на небо, на Большую Медведицу, видя в ней основную причину произошедшего с большим начальником чуда. – Значит, и в самом деле канава нецелесообразна! – Он выключил рацию и некоторое время над чем-то раздумывал. – Вот и верь после этого в приметы! – буркнул он. – Утром майку наизнанку надел, думал – битому быть! А вышло наоборот! – И внимательно посмотрел на Внучку Таню. – Хотя неизвестно, может быть, это все еще у нас впереди!… – И пошел прочь с Поляны.

– Константин!… – окликнула его Внучка Таня.

– Ну? – вздохнул он. – Ну, что еще? Иду засыпать свою работу!

– Ты… Ты… – начала Таня шепотом и не нашла слов. И вместо слов послала Трактористу-Бульдозеристу воздушный поцелуй. И на этом Тракторист-Бульдозерист Константин, вдруг как-то сразу совсем устав, ушел с Поляны. Было слышно, как он завел Однолапого. И вот уже тот пополз за кустами мимо Солнечной поляны. Видно было, что он заплетен венками, косичками и украшен цветами, как языческая корова весной. И исчез в лесу.

– Это что же, Елочка его так разукрасила? – робко предположил Болотик.

– Да нет, похоже, что теперь это Внучка Таня, – ответил ему Листик.

– Внучка Таня? Не может быть. – Это опять Болотик, тихо и значительно: – Значит, выходит, теперь и она?… И она теперь, значит, тоже?… Вместе с нами и как мы?… – он не договорил. – Ну, тогда ура, что ли?

– Тогда ура, – сказал Листик, так же тихо и так же значительно. – Ладно, пошли деревья обращать!

– Идем.

И они пошли с Поляны на работу в Колдовской лес. Было слышно, как работает Однолапый, и было видно, как Листик с Болотиком обращают поваленные деревья – те вставали целехоньки на горизонте: обращенные сосны, ели, березы и осины…

И вдруг небо потемнело и над лесом пронесся Ветер. Причем такой сильный, что показалось, будто кто-то огромный провел невидимой рукой по макушкам деревьев. При этом громыхнул гром, сверкнула молния, но странно – Дождя не было, хотя вентилятор Ветра и работал вовсю, поднимая с Поляны в воздух всякую смесь.

Чтобы успокоить свою внучку, которая, как и многие другие девочки, боялась грозы, Дед-Дедуля сделал предположение:

– Наверное, это клюковка! Клюковка ж-жахнула! – И потом, давясь смехом, добавил: – Или же Болотик, наконец, произнес свою знаменитую букву…

– Нет, это Пачкун! – разрешила его сомнения Грибабушка. – Настоящий Пачкун вернулся! Привет, Пачкун! – А в ответ ей – опять Ветер по деревьям, как будто по их макушкам провел кто-то огромный своей невидимой рукой. – Давай-давай, Пачкун, подключайся к работе. Созрел Зверобой, готовы Кукушкины слезы… Дел – невпроворот! Нужно потихоньку разбирать конструктор "Лето" и начинать собирать конструктор "Зима".

И вентилятор, зашумев, удалился в лес.

А Грибабушка пояснила свои странные слова Деду-Дедуле:

– Чтобы ты, Дед, смог приехать ко мне зимой на мою подледную рыбалку… Не забудешь? Приедешь? Ну, то-то же. Ты вообще-то не передумал уезжать? Нет? Тогда гляди! – И она принялась обольщать Деда-Дедулю волшебными болотными огоньками, но Дед-Дедуля остался тверд.