Тайна вора-невидимки - Блайтон Энид. Страница 17

– Что это с тобой случилось? – спросил Ларри. Дейзи радостно улыбнулась.

– Это был Фатти! – прошептала она. – Ради Бога, не подавайте виду, что вы это знаете. Ему надо принести поесть. Он считает, что Гун идет по чьему-то следу, и не хочет упускать его из виду.

Четверо ребят торжественным строем прошли мимо Фатти, и старый бродяга подмигнул каждому из них.

– Идем обедать! – громко сказала Дейзи, делая вид, что обращается к Ларри. Но бродяга прекрасно знал, что она сказала это ему.

ПОЛНЫЙ ХЛОПОТ ДЕНЬ

Фатти доковылял до скамьи на автобусной остановке около дома Гуна. Он медленно опустился на нее, как будто у него и в самом деле сильно болел бок, при этом он тихонько постанывал. Пожилая женщина, сидевшая на скамейке, посмотрела на него с состраданием. Бедный старик. Она наклонилась и всунула ему в руку монету.

Фатти был ужасно ошеломлен и даже забыл, что он бродяга, но все-таки успел вовремя об этом вспомнить и отсалютовал ей, поднося палец к воображаемому козырьку, точь-в-точь как это делал старый кучер его отца, когда обращался к хозяину.

– Премного благодарен, – просипел он.

Мистера Гуна видно не было. Полицейский прошел в дом через заднюю дверь и поспешно смывал с себя грим. Сегодня днем он выйдет из дома в форме – полицейский констебль Гун, знай наших! И горе сапожникам и всем прочим, кто осмелится нахамить ему!

Скоро Дейзи вернулась к Фатти с завернутыми в газету бутербродами. Фатти порадовался такой предусмотрительности: будь он и в самом деле бродягой, во что бы еще он мог завернуть свой завтрак? Молодец Дейзи! Его команда справляется успешно, решил он.

Дейзи села на скамейку и наклонилась завязать шнурок. Стараясь не разжимать губ, она обратилась к Фатти:

– Вот твой завтрак. Лучшее, что могла найти. Ларри просмотрел названия домов в справочнике: с «Род» начинается только одно, это Родвейз, вниз от дома Пипа.

– Спасибо. Возьми Бетси и идите с ней к Родни, как будто хотите выпросить что-нибудь из старья. А Ларри и Пипу скажи, чтобы шли к Родвейз и все там разнюхали, – велел Фатти. – Пусть выяснят, нет ли там кого с большими ногами, может, это и есть вор. Родвейз – небольшой домик, верно?

– Да, – подтвердила Дейзи. – А ты будешь следить за Гуном, не обнаружил ли он чего? Встретимся потом в твоем сарае.

Она завязала шнурок, выпрямилась, шепотом попрощалась с Фатти и пошла прочь, оставив на скамье сверток с едой.

«Умница какая! – восхитился про себя Фатти, разворачивая бутерброды. – Славная старушка Дейзи».

Он с большим аппетитом умял бутерброды с яйцом, помидорами и большой кусок фруктового пирога. Дейзи умудрилась даже засунуть в сверток бутылку имбирного лимонада и открывалку. Фатти съел все до последней крошки, выпил все до последней капли и сунул в рот глиняную трубку. Затем он расправил газету, газета оказалась сегодняшней, и он углубился в чтение.

Гун у себя прошел в небольшой кабинет окнами на улицу и уселся просмотреть кое-какие бумаги. Между делом он выглянул в окно и увидел на скамейке уже знакомого ему бродягу.

«Опять он здесь, прямо наваждение какое-то, – сказал себе Гун. – Но, по крайней мере, пока он здесь сидит, за ним удобно следить. И все же вором он быть не может – такая развалина».

Бродяга дочитал газету и, похоже, заснул. Гун пообедал, сделал несколько телефонных звонков, а затем решил вернуться к расследованию. Он глянул в свои записи: «Фринтон-Ли. Это можно вычеркнуть. Там ловить нечего. Теперь надо заняться другими домами и другими людьми – Родериками, Родни и этим, как его там, домом вниз по улице – Родвейз. „Родз“ на грязном клочке бумаги может быть сокращением этих фамилий или названия дома. Это, несомненно, очень важная зацепка. И очень кстати, что этим гнусным детям об этих бумажках ничего не известно. Ха! Здесь я их обскакал!»

Бедный мистер Гун! Он ведать не ведал, что Тонкс показывал эти клочки Фатти, а то стал бы он тогда так радоваться! Гун собрал свои бумаги, нахмурил лоб, обдумал план операции и тяжело поднялся со стула, затем, громко стуча своими огромными башмаками, прошел в холл.

Бродяга все сидел на скамейке. «Старый бездельник!» – сердито подумал Гун. Он выкатил свой велосипед, сел на него и умчался прочь, прежде чем Фатти успел принять сидячее положение.

«Проклятье! – Фатти был очень раздосадован. – Он в форме и на велосипеде. Меня обыграли! Я совершенно забыл о велосипеде и упустил Гуна!»

Он лихорадочно соображал, что же делать. Его друзья взяли на себя Родни и дом под названием Родвейз. А не отправиться ли ему на поиски дома полковника Кросса? Полковника обязательно надо прощупать – похоже, он единственный человек в Питерсвуде, кроме Гуна, с сорок пятым размером ботинок.

Для начала Гун помчался к Родерикам и обнаружил то, что уже было известно Фатти: мужчин в доме не было. Ладно. Родериков можно вычеркнуть.

Затем он направился к Родни, и первое, что он там увидел, были два прислоненных к забору велосипеда. Это были девчоночьи велосипеды, и выходящие из калитки Дейзи и Бетси направлялись прямо к ним.

Опять эти дети! Что они делают здесь? И что это они такое несут? Гун пристально смотрел на девочек.

– Добрый день, мистер Гун, – приветливо поздоровалась с ним Дейзи. – Не хотите приобрести по дешевке пару старых башмаков?

Девочки держали в руках четыре, а может, пять пар ботинок и туфель. Гун сердито уставился на них.

– Где вы их взяли? – поинтересовался он.

– У миссис Родни, – ответила Дейзи. – Мы собираем вещи для распродажи, мистер Гун. У вас чего-нибудь подходящего не найдется? Например, башмаков большого размера? Миссис Родни позволила нам перебрать целый ящик обуви, и мы отобрали вот это.

Сказать Гуну было нечего. Он лишь стоял и пялил глаза. Родни! Так, значит, этим прохвостам известно про клочки бумаги, и они, как и он, ходят кругами вокруг всех этих «Родзов» и уже успели обойти его!

Он засомневался, стоит ли теперь заходить в дом. Вряд ли миссис Родни придется по нраву, что к ней опять пришли за старой обувью. Он еще раз оглядел башмаки и туфли, которые девочки пытались пристроить на багажники. Дейзи заметила, с каким интересом полицейский наблюдает за ними.

– Нет, сорок пятого размера среди них нет, – рассмеялась она. – Самый большой размер, что был у Родни, – сорок третий. Я ведь избавила вас от лишних хлопот, правда, мистер Гун?

Мистер Гун в сердцах прорычал что-то нечленораздельное и взобрался на свой велосипед. Шагу не дают ступить! И как они все-таки разнюхали про «Родз»? Неужели Тонкс показал им эти бумажки? Если так, то он своими руками оторвет Тонксу голову!

Гун поехал к Родвейз, небольшому домику, стоящему на ведущей к реке улице. Только он прислонил свой велосипед к стене, как увидел еще два, на этот раз мальчишечьи. Ну что ж, если эти велосипеды все тех же бездельников, у него есть что им сказать.

Здесь были Ларри и Пип. Они приехали немногим раньше Гуна и остановились перед домом, вроде как поиграть в мяч, и один из них вроде как случайно забросил его в сад.

– Дурак! – громко заорал Пип. – Теперь придется заходить в дом и спрашивать разрешения на то, чтобы забрать мяч!

Они вошли в калитку и постучали в распахнутую дверь. Из угла комнаты на них смотрела сидящая в кресле-качалке старая леди.

– Что вам надо? – спросила она дребезжащим голосом.

– Извините, пожалуйста, – вежливо отозвался Ларри. – Наш мяч упал к вам в сад. Можно нам забрать его?

– Забирайте. – Женщина принялась раскачиваться в кресле. – И скажите мне заодно, был здесь молочник или нет. Если был, то перед дверью должна стоять бутылка молока. А булочника вы не повстречали?

– Нет, – ответил Пип. – Здесь на ступеньке стоит бутылка. Принести ее вам?

– Будь так любезен, – продребезжала старая леди, – поставь ее в кладовую, славный мой мальчик. Ох уж этот булочник! С каждым днем он приходит все позже и позже! Надеюсь, я его не прозевала, когда задремала. Я могла и не услышать его.