Байкала-озера сказки Том II разд.2 - Автор неизвестен. Страница 7

Лама заставил старика сколотить ящик, сбоку просверлить дырку, посадить в ящик дочь, положить с нею ее одежду и украшения.

Садясь в ящик, Наран Сэсэк попросила отца:

— Мне ничего не надо. Дайте только мою желтую собаку.

Отец посадил в ящик дочь, а с нею и собаку. Заколотил ящик гвоздями.

Лама приказал старику отнести ящик на речку и бросить в воду. А сам, довольный, отправился домой.

Отец с матерью, обливаясь слезами, по приказу ламы унесли ящик с дочерью на речку и столкнули в воду.

Лама во всю мочь гнал коня, едва прискакав домой, собрал своих семерых шаби — послушников и дал такой наказ:

— По реке будет плыть деревянный ящик, ступайте поймайте его, осторожненько вытащите из воды, не открывая, принесите его, занесите ко мне в дом и поставьте перед моей божницей.

Тем временем по берегу реки ехал на сивом быке молодой пастух овец. Вдруг он увидел: по реке плывет деревянный ящик. «Что это за ящик, что в нем может быть», — подумал он, разделся, полез в воду, доплыл до ящика и вытащил его на берег. Открыл он ящик, а из него выходит неписаной красоты девушка.

— Эй, молодец, только не выпусти собаку! — сказала Наран Сэсэк. Пастух достал из ящика одежду девушки, ее украшения, забил ящик снова, столкнул в реку. Сам сел на быка, посадил с собой Наран Сэсэк и повез ее домой. По дороге Наран Сэсэк спрашивает:

— Кто ты такой, чем ты занимаешься?

— Кто я? Я тот, кто пользуется дарами земли, тот, кто поддерживает свою жизнь луковицей белой лилии — сараной.

— А чем еще занимаешься?

— Чем занимаюсь? Я пасу овец и коз богатых.

Так незаметно в разговоре они доехали до юрты пастуха. Пастух женился на красавице Наран Сэсэк, и стали они жить да поживать.

Семь послушников ламы прибежали к реке и ждут, когда приплывет ящик. Недолго они ждали, вдали показался деревянный ящик, он плыл, покачиваясь по волнам.

— Э, верно, это тот самый ящик! — перебивая друг друга, закричали семеро шабинаров, баграми вытащили ящик на берег, принесли его в дом к ламе и поставили перед божницей, как он приказал.

Заявился лама:

— Ну, что, вытащили ящик? Хорошо, принесли и ладно! Не открывали его, не разбили?

— Да нет, он цел, не роняли, не разбивали, осторожно донесли.

— Ученики мои, семь моих шабинаров! Идите кто куда, отправьтесь за семь перевалов, погуляйте. Поднюйте и поночуйте, а потом ко мне вернитесь.

Семеро послушников ушли кто куда. Как только они вышли, лама предался сладким мечтам.

«Вот открою ящик, выпущу свою красавицу. Вот оно, счастье, совсем близко, Наран Сэсэк со мной!»

Лама открыл ящик, а там вместо девушки желтая собака. Она выскочила оттуда, кинулась к ламе и перегрызла ему горло.

На другой день вернулись послушники ламы, желтая собака прикончила и их.

Пастух живет с красавицей женой Наран Сэсэк и про работу свою забыл. Все смотрит на нее, все не налюбуется.

— Муж мой, — говорит Наран Сэсэк, — у нас и еда уж вышла. Сходи-ка накопай сараны, принеси еды домой.

Пастух молчит и глядит на нее, не сводя глаз. Тогда Наран Сэсэк на бересте нарисовала свой портрет и подала его мужу.

Пастух взял портрет и поехал на своем быке. Вдруг налетела буря, ветром вырвало портрет и унесло.

Пастух в большом горе вернулся домой.

— Эх, нам с тобою вместе быть будет все труднее. Иноземный хан давно справлялся обо мне. Если портрет мой попадет ему в руки, то непременно увезут меня. Нам с тобой не устоять против хана. У тебя лишь палка с железным наконечником, которым ты добываешь сарану, а у меня только иголка да наперсток.

Сидят пастух и Наран Сэсэк: посмотрят вверх — засмеются, вниз посмотрят — слезы льют.

Наран Сэсэк говорит мужу:

— Если уведут меня к хану, то через год приди за мною. — С этими словами Наран Сэсэк дала мужу перстень: — Этим перстнем дашь мне знать о себе!

Прошло несколько дней, однажды утром показались незнакомые люди в странной одежде. Они схватили жену пастуха и увезли насильно.

Пастух остался один, и день и ночь плачет. Проходит год. Он садится на быка и едет искать свою подругу Наран Сэсэк. Едет он, едет путем-дорогой, много дней проходит, едет он по степи — по полю. Встречается с ним табунщик хана.

— Откуда ты, молодец, куда держишь путь? Э, брат, издалека, видать, ты едешь, копыта твоего быка в дороге дальней поистерлись!

— Была у меня жена Наран Сэсэк. Отобрал ее у меня иноземный хан. Она просила разыскать ее через год. Вот и иду, не зная точно, в какой она стране находится.

— Да, молодец, трудная перед тобой задача. Как же тебе встретиться с женою, ведь во дворец хана люди и посильнее нас не попадали. Я, табунщик, того хана знаю, у него и стража надежная и собаки злые. У хана нашего появилась красивая и умная жена. Может, она и есть твоя жена? Говорят, что ханша иногда заходит к нашим девушкам-пастушкам и рассказывает о своем горе. Через них и можно сообщить ханше о твоем прибытии.

— Отец мой, постарайся помочь мне, пришельцу с дальней стороны. Вот мой перстень, подарок моей жены, переправь, пожалуйста, его ей через кого-нибудь.

— Не печалься, молодец, исполню твою просьбу, — с этими словами старик взял перстень и пошел к своим табунам. Пастух отпустил быка пастись, а сам лег и тут же заснул.

Табунщик погнал коней домой. У ограды хана увидел женщину неписаной красоты. Не Наран Сэсэк ли, подумал он. Взял перстень странника и стал перебрасывать с ладони на ладонь.

Женщина остановилась, окинув взглядом табунщика, и сказала:

— Какой у тебя красивый перстень, старик!

— Простите меня, ханша. Если вам понравился мой перстень, то я могу подарить вам его.

«Как похож этот перстень на тот, что я носила. Если муж мой жив, то он должен в это время появиться», — подумала женщина. Подойдя к табунщику поближе, она спросила:

— Откуда у тебя такой красивый перстень?

— Это перстень молодого человека с дальней стороны. Он попросил меня: «Если найдется хозяин перстня, то передай ему перстень и скажи, чтобы он со мною встретился».

— А где он?

— Там, в степи, пасет своего быка.

— Тот человек, о ком ты говоришь, близкий мне человек. Пусть он в одежде нищего пройдет под моими окнами. Вот тебе от меня за подарок! — с этими словами Наран Сэсэк насыпала табунщику горсть золота и ушла.

Услышав от табунщика о своей Наран Сэсэк, пастух подскочил от радости, не чуя под собой ног, побежал к быку, сел на него и поскакал к ханскому дворцу. Обернувшись нищим, подошел он под окна ханши.

Ханша увидела своего мужа-пастуха и, обратившись к хану, сказал:

— Кто это под окном стоит?

Хан подошел к окну:

— Какой-то грязнуля, оборванец, отгоните его прочь отсюда!

— Что вы, хан, разве можно так?! Разве нищих обижают? По обычаям старины надобно пригласить его и чаем напоить, а потом уж и отправить. Неужто жалко вам ломтя хлеба и стакана чая?

Хан подумал, что, видно, он обидел ханшу, и тут же сказал:

— Ханша моя, пусть будет по-твоему, если хочешь, пригласи нищего.

Наран Сэсэк пригласила нищего в дом. Пастух привязал быка к серебряной коновязи, вошел во дворец, поздоровался и сел у двери. Наран Сэсэк посадила пастуха за стол злато-серебряный, едой уставленный, стала угощать гостя и беседу с ним вести. Хан же, не желая видеть, как нищий ест, ушел в свои покои.

Поев досыта, нищий ушел. Хан вышел из покоев.

— Ты почти год со мной и не разговариваешь совсем, а с нищим говорила так горячо. Что это значит?

— Я обожаю вот таких бедных, нищих, некрасивых.

Хан, подумав про себя, сказал:

— Может быть, мне обернуться страшным человеком, чтобы ты полюбила меня?

— Было бы неплохо.

— Тогда попроси у нищего одежду и дай мне надеть ее.