Кудеяров стан - Александров Юрий Александрович. Страница 14

- Хорошо, - улыбаясь, согласился Дмитрий Павлович. - Только ты не жадничай. Зачем «Победу»? Бери «ЗИМ», дороже, но ещё лучше. Ну, а ещё?

- Библиотеку завел бы, - начал уже Глеб, - на тысячу книг.

- Мало, Глебушка! Заводи на три тысячи, на пять тысяч, всех классиков, всё лучшее. И шкафы книжные приличные, и книги все в хороших крепких переплетах… Да вы не скромничайте, ребята.

- Я бы ещё тепличку завел около дома, - сказал Глеб. - Настоящую, с отоплением, под стеклом.

- Он у нас опытник, - пояснил Игорь.

- Добро! Ну, а больше? Ведь если купить всё, что вы заказали, на это сотни тысяч не истратишь. А у вас за барана по семь с половиной миллионов было бы.

- Мостик бы я вон там построил, - Глеб показал рукой вниз по направлению к реке, где красовалась легкая временная кладка на шатких кольях, - железобетонный, на каменных быках. Этот почти каждый год вода в половодье сносит.

- Ещё школу построил бы новую, кирпичную, трехэтажную, - добавил Игорь.

- Общежитие ещё при школе, - продолжал Глеб, - а то многие ребята в старшие классы из соседних сел ходят. Клуб новый…

- Да ведь клуб в прошлом году у вас в селе построили?

- А я бы каменный, большой…

- Тоже трехэтажный?… Ну ладно. По миллиону поистратили. А ещё по шесть с половиной куда?

- Стадион, - сказал Игорь.

- Водопровод бы в селе построил, - решил, подумав, Глеб, - электростанцию бы расширил… Потом… дом деду перестроил бы.

- Домик у Глебова дедушки, верно, маленький и старый, - опять вставил Игорь.

Дмитрий Павлович ласково смотрел на мальчиков.

- Правильные вы ребята. Честное слово, настоящие советские ребята «в натуральную величину». Даже жаль, что нет здесь золотого барана. Ну, а о кудеярах вы хорошо запомните. Ладно? А ещё лучше, запишите. Кто из вас с этим лучше справится?

- Глеб, - сразу уступил Игорь первенство товарищу. - У него всегда за сочинение «пять».

- Запишу, - согласился Глеб. - Я рассказ дедов хорошо запомнил.

- Я и сам с ним побеседую с удовольствием, - пообещал Дмитрий Павлович. - Только вас мне разочаровать придется. Не была Заряна кудеяркой, и не было здесь никаких кудеяров. Но рассказы дедовы очень интересны.

- Как сказки только, - разочарованно прошептал Глеб.

- Да нет. Не только как сказки. В таких рассказах часто встречаются донесенные преданиями крупицы истории. Вот, например, вам древний дед говорил: «В одной большой избе жили и хозяйство вели сообща - коммуной». А ведь именно так и было. Как раз на поселениях седьмого-восьмого веков раскапывают археологи остатки больших домов, по сотне квадратных метров. Жили в них действительно большими семьями - вервями, по нескольку десятков человек. Хозяин, сыновья его с женами, внуки, тоже с женами, а зачастую и правнуки.

Ну и хозяйство такая вервь вела общее - ямы для запасов общие были, для мороженого мяса, сушеной рыбы, для зерна. Хоть и охотились, и скот разводили, и рыбу ловили, а главным занятием все же было земледелие.

На здешних северянских городищах больших домов, правда, не встречали, но обычно хижины-полуземлянки расположены по восемь-двенадцать. И в каждой группе хижины соединены были, как думают, крытыми переходами вроде коридоров.

- Неужели из тех двух ямок вы всё это узнали? - удивился недоверчивый Глеб.

- Нет, конечно. Из ямок я узнал, к какому веку это городище относится, кто на нём жил, какой народ. А жизнь этого народа в те века археологами уже немного изучена.

- По костям узнали, к какому веку? - удивился Игорь.

- Нет. По черепкам больше. Не верите? Ничего, дайте срок, и с черепушечьим языком познакомимся, тогда поверите. Вот вам и сказки! К ним, оказывается, очень чутко прислушиваться надо. А часто даже не рассказы, а одни только названия многое рассказать могут. Это вот место городищем называется. Почему? Многие уже и не знают, что тут укрепленные селения были, а названия сохраняются. И везде, где село или урочище какое-либо городищем зовут, обязательно, если покопаться, следы древнего кремля обнаружим. Часто уже простым глазом ни рва, ни вала и не видно, а название в памяти народа хранится тысячу лет: «Городище».

Или вот интересный пример: есть в Чехии место, называется оно Бычья скала. Почему бычья? Никто не знал. А когда чешские археологи сделали на этом месте раскопки, то нашли пещеру, в ней погребение какого-то вождя и бронзовую фигуру быка.

Погребению, как установили, не менее трех тысяч лет.

Трудно предположить, что название «Бычья скала» и фигура быка - простое совпадение. Вероятнее, что местность эта раньше в представлении здешнего населения как-то связывалась с быком и «раньше почему-то «бычьей» считалась.

- Поклонялись там быку? - предположил Игорь.

- Как на Крите, - добавил Глеб.

- Возможно. Сейчас уже неизвестно. Но, во всяком случае, память народная пронесла воспоминание о быке через три тысячи лет.

И вообще многие названия рек, озер, городов живут тысячелетиями. Даже если не раз меняется население. Вот хоть ваша Тусорь, или Ока, Сейм, Ворскла, Фатеж, Буртас. Ведь подчас и не поймешь, откуда такие слова взялись. А как разберешься - многое говорят эти сохраненные веками названия.

Есть, например, реки Торча, Торчица, Торчинка, город Торческ, села Торчин, Торка… и всё в одном районе - в южной части наших степей. Оказывается, жили в тех местах когда-то кочевники - торки. Отсюда и названия. Или вот: жил когда-то на востоке черноземной полосы народ буртасы, но где точно - долго не было известно. А покопались в названиях рек - нашли в бассейне реки Цны речушку Буртас. Так и узнали, где жил народ. Или Сувар. Был такой город в старину - одна из столиц волжского болгарского царства. Где был - не знали, только в письменных источниках о нем предание сохранилось да деньги нередко находили, на которых его название вычеканено.

А вот недавно один сельский учитель сообщил о городище, которое до сих пор у местных жителей называется Суваром. Произвели там исследование - точно, на том месте и был богатый болгарский город.

Видите, как много старого, полузабытого сохранилось в живой народной речи.

Да вот ещё - недалеко ходить за примером. Был я в селе отсюда за пятнадцать километров. Слышу, две старушки беседуют, одна другую в чем-то горячо убеждает, а та не верит. Тогда первая клянется: «Ей-богу… Вот чтобы меня крымская сабля посекла».

Заинтересовался я. «Скажите, - спрашиваю, - почему крымская? Что это за клятва такая?»

А старуха мне честно отвечает: «Не знаю, товарищ, так ещё бабка моя клялась».