Лилея - Чудинова Елена В.. Страница 36
- Чего уж тут, право, мудреного? Книгочей превратился в воителя, - улыбнулась Елена, не отирая невольных слез.
- Но в какого воителя, дорогая мадам де Роскоф, - с горячностью произнес де Ларошжаклен. - Селяне наши почитают Белого Лиса колдуном, что видит синих на три аршина под землею, не так ли, Ан Анку?
Молодой бретонец только с улыбкою кивнул в ответ.
- И, дети, еще б мне не угадывать презренные их повадки, - добродушно засмеялся господин де Роскоф. - Хотя, признаюсь по чести, дело в Шарроском лесу и льстит стариковскому самолюбию.
- Но… Ан Анку! - Елена стремительно обернулась к недавнему их провожатому, впилась в лицо его новым вовсе взглядом. - Так ты, выходит, был хорош с моим супругом, это о нем ты рассказывал, как ходили вы недорослями в море?
- Понятное дело, о молодом господине Филиппе, - смущенно отозвался Ан Анку. - Только как же могло мне впасть в голову, дама Роскоф, что не ведаешь ты, к кому идешь, идучи к собственному твоему свекру? Я-то мнил, ты враз разобралась, что он и есть мой сеньор.
- Я пробиралась к Белому Лису, вожатому шуанов, - слабо улыбнулась Нелли.
- Воистину, жизнь человеческая много куриознее, чем может впасть в голову любому сочинителю романов, - господин де Роскоф улыбнулся было, но тут же взор его вновь сделался пытлив. - Но скажи мне, дитя, какая надобность могла из такого далека вести тебя к шуану, в котором не знала ты родственника?
Нелли не враз ответила, слишком уж долог был предстоящий рассказ. Когда она все же собралась с духом заговорить, пещеру вдруг огласил повторенный сводами зловещий крик совы.
Ей подумалось, что уж совсем скоро, заслышав сову настоящую, она будет все одно искать поблизости человека.
Следом донесся шум, свидетельствующий, что в скальный зал не без трудностей пробираются люди.
Двое мужчин вошли неудобно, полубоком, не выпуская из внимания третьего, при чьем виде Нелли невольно вскрикнула: на голове его был нахлобучен черный мешок, спускавшийся на обтянутые синим мундиром плечи.
- Ишь, санкюлота поймали! - усмехнулась Катя. - Надо думать, допросить хотят. Только глаза-то чего закутали, не отпускать же его после живым?
Нелли сие тоже не было понятным, однако ж неважным, в сравненьи во всяком случае с жалким видом синего. Здесь тебе не Париж, беспомощных стариков на расправу тащить! То-то запоешь!
Четвертым оказался не опускавший от спины санкюлота пистолетного дула парнишка, постарше Ле Ноаха, лет тринадцати-четырнадцати. В крестьянском наряде, в неизменных широченных панталонах ниже колен с узкими гетрами и шелковым кушаком, в лохматой куртке и лихо заломленной шляпе с белою кокардой, он не глядел маленьким мужиком, слишком уж изящны были его движения.
Один из вошедших мужчин грубым жестом ослабил завязку на мешке, покрывавшем голову санкюлота.
- Я мог задохнуться! - Синий, тут же стянувший мешок несвязанными отчего-то руками, жадно втянул воздух. - Отчего вам мало простой повязки на глаза, как всегда делают?
- Повязку на глаза честным людям надевают, - спокойно отозвался Ларошжаклен. - У вашего брата чести нет.
Недоросль, не выпуская пистолета из правой руки, стянул левой шляпу, лихо тряхнув головой. Вот те на! Небрежный узел, кое-как запиханный под объемистую тулью, рассыпался от резкого жеста. Бретонцы мужчины носят волоса едва ль не длинней женских, но отнюдь не прячут их. И было отчего прятать - в обрамленьи роскошных этих рыжих кудрей юное лицо сделалось тем, чем и было на самом деле - лицом девушки. Прехорошенькое личико, хотя теперь, незатененное полями, стало видно, что оно густо усыпано веснушками. И это при неровном-то свете факелов!
- Эх! - сочувственно вздохнула Параша. - Такого никаким пахтаньем не свести.
- Не тратьте слов, Анри, сие пустое, - господин де Роскоф, не поднявшись с места и даже не глядя на синего, протянул в его сторону руку с раскрытою ладонью.
Революционер замешкался в нерешительности, затем, словно бы против своей воли, вытащил из-за пазухи сложенную бумагу. То ли вздохнул, то ли хмыкнул, словно бы пытаясь привлечь к себе внимание, затем, не дождавшись, приблизился и, невольно нагнувшись, вложил бумагу в раскрытую ладонь.
Господин де Роскоф принялся разворачивать полученное послание.
Рыженькая девушка, пройдя несколько шагов в затылок с синим, чувствительно ткнула того дулом меж лопаток, побуждая воротиться обратно.
- Да оставь негодяя, Туанетта, он здесь чихнуть без разрешения не посмеет, - с улыбкою произнес де Ларошжаклен. - Прошу прощения у дам. Дорогая мадам де Роскоф, позвольте представить Вам мадемуазель де Лескюр. Так сказать, северной Венере - франкскую Афину.
Вид юной особы столь живо напомнил Елене приключения собственного отрочества, что она не смогла удержать самой веселой улыбки.
Однако ж мадемуазель де Лескюр лишь холодно кивнула в ответ. Брошенный на Елену взгляд ее был несомненно недоброжелателен - сие особенно ощущалось под этими наполненными непринужденным дружелюбием и сердечностью сводами.
Впрочем, не странное отношение юной девушки прежде всего занимало сейчас Елену: господин Роскоф внимательно читал развернутый лист. Ради сей бумаги сюда привели синего, коего, надо полагать, не убьют. Что ж такого могло содержаться в оной?
Постепенно и внимание остальных полностью сосредоточилось на сухощавой фигуре читающего старика. Неровное пламя подчеркивало игру резких морщин в лице его: презрение чередовалось с гневом. Наконец он поднял голову.
Елена с облегчением увидала, что на устах господина де Роскофа играет насмешливая улыбка.
- Верно не раз бивали начальников твоих в трактирах за меченые карты, - теперь он обращался к синему. - Стоило ль затевать мошенничество? Вы знали, еще б вам не знать, что сын мой покинул отчизну одиннадцать годов тому. Удалось вам пронюхать, что он уж женат. Удалось и послать убийц по следу в далекую страну. Но нынешний обман не вышел. Глупцы! Чтоб вам узнать, сколько лет невестке моей? У меня не может быть внука осьми годов от роду. Никакого мальчика вы не похищали из России, сие гиль. Ах я, старый дурак! Элен, вить я не спросил самого важного у тебя - есть ли у меня хоть годовалый внук либо внучка? Дочь моя, что с тобою?!
- Роман!! - отчаянно закричала Нелли. - Батюшка, он у них! Пусть отдадут его, Вы ведь можете заставить негодяев его отдать!
В свой черед изменившийся в лице, господин де Роскоф махнул рукою, приказывая жестом увести санкюлота. Шуаны, без слов понявшие его, увлекли синего куда-то в темную глубину пещерных ходов.
- В чем я ошибся, дитя мое? - господин де Роскоф заботливо взял Елену за руку: персты его были по-стариковски хладны, но ладонь по-молодому сильна.
- Ошиблись санкюлоты, отец, - ответила Нелли тихо. - Ваш внук-младенец безопасен, но вместо него они похитили моего маленького брата.
- Так вот за какою бедой ты пустилась вдогонку… - господин де Роскоф протянул развернутое письмо де Ларошжаклену. - Я-то мнил, что негодяи лишь затеяли разыграть очередную фарсу, когда от них дошло, что предлагается важный для меня торг. Оставь тревогу за брата, он будет благополучен.
От слов этих, покойных и властных, облегчение непременно воцарилось бы в сердце Нелли, когда бы она не видала перед собою лица де Ларошжаклена, читающего вражеское послание. Юный красавец, или то лишь чудилось ей, о, если бы чудилось, казался теперь старее самого де Роскофа.