Светлана - Артюхова Нина Михайловна. Страница 44

Потом стали задавать вопросы. Устав Светлана знала хорошо и газеты читала аккуратно. Все-таки немножко запуталась «в политике».

Но когда наконец председатель совета дружины спро­сил: «Кто за то, чтобы дать рекомендацию в комсо­мол?» — все руки немедленно поднялись «за».

 — Единогласно.

Светлана не помнила, как очутилась за дверью. К ней кинулись девочки. Выглянула Алла:

 — Витя Чижов, иди.

Пока Витя поправлял пояс и пионерский галстук, Алла совсем вышла в коридор и, крепко обняв, чмокнула Светлану в щеку:

 — Поздравляю! Ох, какая ты счастливая! А мне еще целый год ждать!

 — Ведь еще не всё... — прошептала Светлана, — что-то еще будет в комитете!

В детском доме все знают друг друга. А в школе... Что знают о Светлане эти большие девочки из бюро ком­сомола? Когда Светлана вошла в кабинет директора, где заседало бюро, две девятиклассницы переглянулись. Вспомнили, должно быть, как эта маленькая черненькая убегала из школы в прошлом году и как Иван Иванович из-за нее опоздал на урок.

 — Расскажи о себе...

Как трудно рассказывать о себе!

На знакомом кожаном диване сидят учителя: секре­тарь партийной организации, заведующий учебной частью и классная руководительница. Правда, классная руково­дительница новая, ведет класс только в этом году, но все-таки она помогает Светлане рассказать о себе:

 — Учится еще не очень хорошо, но очень старается. Все, что делает, делает с душой... В начале года плохо было с немецким языком, но теперь наладилось.

 — Какая теперь отметка по немецкому, Светлана? — спрашивает секретарь комитета Валя Крапивина.

Светлана, вспыхнув, отвечает:

 — Четыре.

 — А было?

 — А была двойка.

Взглядом она спрашивает классную руководительни­цу: нужно ли все подробно рассказывать?

Но ей уже задают вопросы по уставу.

Значит, не нужно. Ведь классной руководительнице известно, как все тогда было.

И вот опять... уже не маленькие пионерки в детском доме, а большие комсомолки из девятого, десятого класса поднимают руки одна за другой.

Будь нашим товарищем, маленькая черненькая!

Светлане кажется, что, поднимая руки, девочки откры­вают перед ней семафоры, впускающие ее в какую-то но­вую жизнь... Спокойно можно дойти только до двери. Едва переступив порог, Светлана подпрыгивает и, поти­хоньку радостно взвизгнув, падает в объятия семикласс­ниц, которых она видит сегодня в первый раз и которым тоже сейчас входить в кабинет.

 — Ну как? — обступают девочки. — Какие задают вопросы?

На улице окликает Иван Иванович:

 — Добрый вечер, товарищи комсомольцы! Можно поздравить?

 — Иван Иванович, подождите поздравлять — а вдруг не утвердят в райкоме!

В райком каждый секретарь школьного комитета при­ходит со своим выводком без пяти минут комсомольцев. В каждом выводке имеется кто-нибудь особо подкован­ный в политических вопросах.

Девочки и мальчики собираются кучками вокруг та­ких надежных советчиков и забрасывают их торопливы­ми вопросами.

 — Верочка, Верочка, а что сейчас во Франции?

И спокойный ответ опытного политика:

 — Во Франции ничего особенного!

Это — в коридоре.

А в кабинете секретаря райкома уже идет заседание. Дом старинный, с лепными потолками, с узкими, но вы­сокими окнами, с высокими двустворчатыми дверями.

Прямо под окном, в саду, — еще не совсем облетевшее де­рево с красивым названием: ясень.

У стола, покрытого темным сукном, стоит курносая де­вочка и смотрит исподлобья.

 — Как учитесь?

 — Я учусь хорошо. У меня только три тройки.

 — По каким предметам?

 — По русскому, по географии, по истории.

 — Вот видите, — деликатно замечает один из членов бюро, — вы говорите, что учитесь хорошо, что у вас толь­ко три тройки. А мы считаем, что это не хорошо, что не должно быть троек совсем. Вы знаете, как учился Ленин?

Девочка, со вздохом:

 — Очень хорошо учился!

 — А что вы читали из художественной литера­туры?

Девочка задумывается. После долгого молчания:

 — За последнее время?

— Да.

Молчание.

 — Я очень мало читала.

 — Вот, на мой взгляд, это причина вашего отставания по русскому языку

 — Почему отклонили тебя в первый раз? — спраши­вает секретарь райкома.

 — Потому, что я политику плохо знала. Меня спроси­ли про Индию, а это мы в шестом классе проходили, я уже забыла.

За столом движение, члены бюро стараются сохра­нить серьезность.

 — А теперь повторила про Индию? Какие газеты ты читаешь?

Про Индию теперь девочка знает хорошо и за газе­тами следит.

Наконец она слышит долгожданные слова:

 — Принимаем тебя, Людмила, в комсомол. Поздрав­ляем тебя. Но учти замечания членов бюро...

Просияв, девочка выпаливает: — Спасибо!

И кидается к двери. Толкает ее, но дверь не раскры­вается.

 — На себя, — говорит секретарь райкома. — К себе, к себе потяни!

Курносая девочка наконец справилась с дверью.

Ей на смену появляется другая, румяная, полная, с тугим стоячим воротничком. Говорит неожиданно гром­ким голосом, слишком громким и отчетливым для такой небольшой комнаты. Говорит, как будто отвечает на экза­мене или читает доклад огромной аудитории. Обществен­ница, круглая отличница, и забавно, что она даже на вид такая кругленькая, аккуратная.

Ее отпускают очень быстро. Секретарь перебирает за­явления, написанные на листках в клеточку или в линей­ку, вырванных из школьных тетрадей.

Одни пишут очень коротко:

«Прошу принять меня в ряды членов ВЛКСМ, так как я хочу быть в рядах передовой советской молодежи».

Другие заполняют всю страницу:

«Прошу принять меня, ученицу 5-го класса Светлану Соколову, в ряды ВЛКСМ. Обязуюсь быстро и точно вы­полнять задания комсомольской организации, доводя вся­кое дело до конца. Я хочу брать пример с героев-комсо­мольцев нашей страны: с Зои Космодемьянской, с героев-краснодонцев. Я хочу вместе со всем народом активно участвовать в построении коммунизма.

Я отдам все свои силы, а если понадобится, и жизнь для блага нашей великой и могучей Родины».

У двери стоит черненькая кудрявая девочка — такая маленькая по сравнению с высокой дверью, слишком ма­ленькая для таких больших слов.