Остров Голубой звезды (Новые приключения Незнайки - 2) - Карлов Борис. Страница 49

Однако, домчавшись до редакции и усевшись за клавиатуру, Булавкин на минуту задумался и почему-то начал писать совсем другую статью.

Его новая передовица начиналась словами: "В нашем городе живет совсем неприметный гном. Зовут его Ластик..."

В Космическом городке в это время Козырьков давал интервью и разъяснения постоянно прибывающим сюда корреспондентам. В это время нянечка и медсестра отважно защищали подступы к больному, в одночасье ставшему знаменитым.

Козырьков без устали рассказывал историю о том, как Ластик случайно поймал в эфире радиосигналы с терпящего бедствие судна; о том, как Ластик храбро отправился в путь на велосипеде; что была ночь, гроза и ветер (иногда Козырьков употреблял слово "ураган"); как Ластик попал в аварию и как, вручив спасателям радиограмму, он упал без чувств. И только после этого Козырьков рассказывал об отлете спасательной экспедиции.

Корреспонденты также засняли интервью с медсестрой и нянечкой, которые после долгих уговоров согласились показать спящего Ластика.

Только к полудню съемочные бригады разъехались, больного перевезли в больницу, а из Центра прибыл профессор Микстура.

* * *

В тот же день, на волне всеобщего интереса и беспокойства о судьбе терпящих бедствие путешественников, в прессе появились самые разнообразные версии причин отсутствия на картах и снимках указанного в радиограмме острова.

Вечерние газеты опубликовали некоторые из таких версий.

В газете "Научная мысль" геолог Галькин писал, что, по его мнению, остров мог подняться над водой за очень короткое время, в считанные дни или даже часы. Это могло произойти в результате каких-то внутренних подземных или, если точнее, поддонных сдвигов, землетрясений или вулканических процессов. Выглядело такое умозаключение тем более правдоподобно, что в указанном участке океана было много камней, отмелей и рифов.

Языковед Буковкин, выступая в газете "Слово", был совершенно другого мнения. Он полагал, что ошибка закралась в сам текст радиограммы и слово "остров" следует читать как "остов", то есть остов потерпевшего крушение и лежащего на отмели судна. По мнению Буковкина, такая орфографическая ошибка могла легко закрасться в текст, учитывая ту взвинченную обстановку, в которой, по всей видимости, находились путешественники.

Фотограф Птичкин, тот самый, у которого однажды фотографировался Ластик, в вечернем выпуске букашкинского "Утконоса" предложил свою версию. Птичкин выразил уверенность в том, что путешественники видели в океане не сам остров, а так называемый мираж, то есть оптическое изображение какого-то острова, существующего на самом деле совершенно в другом месте. (Если мы вспомним, что такую версию высказывали и сами пассажиры "Стрекозы", попавшие в зону оптической сферы, то станет понятно, насколько он был близок к истине, сам того не ведая.) Следует также отметить, что большой фотопортрет Ластика, красовавшийся на первой полосе утреннего выпуска "Утконоса", был изготовлен по имевшемуся у Птичкина негативу. Этот же портрет немедленно перепечатали и все другие газеты.

Еще одну заметку написал некто Штанишкин. Этот автор приводил цитату из одной сказки, которую он недавно прочитал. Там было описание огромного "чуда-юда рыбы-кит", на спине у которого располагались целые деревни, сады и огороды. Такую рыбу на самом деле вполне можно было принять за остров. Для пущей убедительности Штанишкин опубликовал также картинку из прочитанной им книжки.

Однако настоящую сенсацию произвело в средствах массовой информации сообщение архивариуса Червячкова, работавшего в отделе старинных книг и рукописей Центральной библиотеки города. Этот Червячков, как и все другие гномы, узнав о постигшей путешественников беде, полез в географические карты, чтобы найти в океане точку пересечения указанных в радиограмме координат. Но поскольку Червячков работал в отделе старинных книг и современной карты под рукой у него не оказалось, он разложил на столе какой-то древний атлас, в котором сразу обнаружил остров в указанном координатами месте океана.

К удивлению Червячкова, по радио и телевидению все время говорили о том, что никакого острова на картах не значится. Тогда Червячков позвонил на телевидение и выразил свое недоумение. Сначала ему не поверили, полагая, что звонивший как-нибудь напутал и не то искал. Но Червячков настаивал так убедительно, что в библиотеку все-таки послали съемочную бригаду.

И тотчас разразилась сенсация. На представленной Червячковым карте остров был! Архивариуса подхватили в охапку и привезли на телевидение, где он в прямом эфире (все передачи были тут же прерваны) с указкой в руке рассказывал о своем открытии.

Все тут же вспомнили теорию геолога Галькина, который писал о подземных и подводных сдвигах. Все сходилось к тому, что остров когда-то был, но потом затонул, а совсем недавно опять поднялся над водой.

Но эту версию незамедлительно опровергли сообщения сотрудниц метеорологического центра, у которых имелись совсем свежие, сегодняшние снимки земной и водной поверхности. Они утверждали, что на этих снимках острова нет.

Обсуждения и споры продолжались, версии рождались одна за другой, но истина еще маячила далеко за горизонтом.

Глава четвертая

Воздухоплаватели.

Староста Каменного города.

Колобок нашелся

Поднявшись на достаточную высоту, Звездочкин и Торопыга направили ракету вдоль реки, которая, петляя, тянулась в северо-западном направлении. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев и косыми лучами расцвечивало восхитительную панораму лесов, полей и песчаных оврагов. Просторные луга белели ромашками и одуванчиками, синели колокольчиками, волнами перекатываясь от дуновений ветерка. Густые кроны деревьев сливались в зеленую пушистую перину...

Ракета плавно набирала скорость, и картинки внизу сменялись все быстрее. Лента реки, служившая ориентиром, петляла, как встревоженная змея. Если бы космическая обшивка корпуса могла пропускать звук, воздухоплаватели смогли бы слышать свист рассекаемого носом ракеты воздуха.