Все из-за мистера Террапта - Буйе Роб. Страница 7

Ноябрь

Люк

Пришел ноябрь. Судя по всему, для мистера Террапта это означало пору очередных математических безумств. Думаю, он вообще поставил себе целью гонять нас время от времени сквозь математический строй (фигурально выражаясь).

Итак, как-то утром мистер Террапт заявил:

— Давайте поговорим о футболе (долларовое слово). Точнее, о нашем футбольном поле. Сегодня мы будем считать на нем травинки.

— Что? — завопил Питер. — Вы заставите нас пересчитывать траву? Двинуться можно!

— Ну уж нет! — выкрикнул Ник.

— Как же мы будем их считать? — спросил Томми.

Я поднял руку.

— Да, Люк?

— Вы имеете в виду, что мы приблизительно оценим общее количество травинок, так? — произнес я.

— И да, и нет, — ответил мистер Террапт. — На самом деле мы произведем некоторые расчеты, которые позволят нам оценить их число достаточно точно.

Я подумал, что, возможно, Питер в некотором ро де прав.

— Знаю, это нелегко, но уверен — мы справимся, — сказал мистер Террапт. — Кроме того, если бы все что мы делали, было просто, мы ничему бы не научились. Мы усваиваем знания, решая сложные задачи.

Мистер Террапт был прав — задача оказалась сложной. Никто из нас не имел ни малейшего представления о том, как считать травинки. Но все-таки у нас получилось!

Мы решили, что прежде всего надо определить количество травинок в квадрате десять на десять сантиметров. Я предложил это после того, как мистер Террапт рассказал про выборочные исследования и про то, как наше правительство подсчитывает численность населения. На больших кусках картона мы начертили квадраты и вырезали их — так что у каждого в руках оказалось по картонке (долларовое слово) с квадратным отверстием десять на десять посередине. Это предложение внес мистер Террапт. Дальше просто: бросаешь картонки на поле тут и там и получаешь случайную выборку. Разобравшись в методике подсчетов, мы отправились на улицу, Мы спустились по лестнице, миновали учебную часть, вышли через главный вход наружу и всей толпой бросились к футбольному полю сбоку от здания школы.

Питер

Она нагнулась, считая травинки. Вот это шанс! Тер помогал кому-то еще и нас не видел. Отлично!

Я покрепче сжал картонку, слегка согнул колени и отправил свою фрисби в полет. Она просвистела по воздуху, несясь к цели, как снаряд, выпущенный реактивным истребителем. Прямое попадание!

— Ой! — взвизгнула Лекси. — Моя попка!

Я чуть не помер со смеху. Я смеялся так сильно, что повалился на землю. Я не мог остановиться. Даже дыхание не мог перевести. Народ вокруг тоже покатывался от хохота.

Лекси что-то вопила про свою «попку» и про то, какой я гад. А те, кому не посчастливилось наблюдать за боевой операцией, всё спрашивали: «Что случилось? Что случилось?» Только Тер ничего не говорил.

Он пошел прямо к Лекси, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Лекси держалась за свою «попку», подпрыгивала и ойкала. Она, конечно, любит спектакли устраивать. Обычно учителя осматривают место, которое ушиблено, но мне показалось, что на этот раз Тер не так уж усердствовал.

— Питер, это не смешно, — сказал он мне. — Кто-нибудь мог пострадать. Тебе повезло, что ты никому в глаз не попал. Иди-ка сядь.

Я пошел и сел. Подумаешь, делов-то. Если бы вы там оказались, вы бы со мной согласились: это было дико смешно.

Люк

Мы рассыпались по всему полю, кидая картонные квадраты и считая травинку (долларовое слово) за травинкой. Питер метал свою картонку как летающую тарелку, хотя мистер Террапт и предупреждал нас: картон — не игрушка, бросайте его аккуратно.

Может, если бы в тот день все обернулось иначе, то и потом вышло бы по-другому. Думаю, случай на футбольном поле стал предвестником несчастья, произошедшего позднее.

Итак, Питер, как всегда, хитрил и отлынивал, швыряя картонку туда-сюда и лишь изредка считая травинки. Заметив, что Алексия наклонилась над квадратом, он пришел в неописуемый восторг и запустил в нее свою фрисби. Идеальное попадание — картон врезался прямо ей в задницу.

— Ой! — пронзительно завизжала она. — Что за фигня!

— Что случилось? — Мистер Террапт устремился к ней.

— Кто-то залепил мне в попку вот этой картонкой, — верещала Алексия.

— Так-так, опять эти ягодицы… — произнес мистер Террапт. — Не очень больно?

— Да нет, — ответила Алексия.

Мистер Террапт обернулся и посмотрел на нас. Мы умирали со смеху, и, готов поклясться, хотя он неодобрительно покачивал головой, на его лице промелькнула улыбка.

— Питер, подойди сюда, пожалуйста, — позвал он.

— А почему я? — стал возмущаться Питер.

— Потому что мы все знаем, с каким почтением ты относишься к ягодичной области.

Классический мистер Террапт. Он не рассердился, а воспринял случившееся с иронией — но при этом остался серьезным. Он поговорил с Питером и велел ему сидеть на скамейке до конца урока. Питер и не пытался выдать себя за невинного (долларовое слово) страдальца. Но, как я уже отмечал, этот эпизод стал предвестником дальнейших событий. В целом история выглядела забавной. Никто не пострадал. Питер поскучал в сторонке. Вот и все.

Закончив бросать квадраты и считать траву, мы вернулись в класс и узнали, как вывести среднее арифметическое. А затем умножили его на количество картонок, умещающихся на поле, — и получили число травинок!

Всего их было 77 537 412. Конечно, это значение приблизительное — но основанное на тщательных расчетах. Уф! Я так много узнал, работая над этим заданием! Вот уж правда — оно не шло ни в какое сравнение с обычными примерчиками. Я чувствовал себя настоящим математическим волшебником. Все мы стали волшебниками.

Джессика

Как-то все не складывалось. Я предала Алексию, пообщавшись с Даниэль (я думала, что именно так должна поступать Белл Тил), однако после нашего разговора Даниэль почему-то стала меня избегать. Не знаю, что случилось. Я понимала, что за этим стоит Алексия. Я осталась в одиночестве: со мной были друзья из книжек, вроде Белл, — и Анна.

В ноябре мистер Террапт рассказал о повести, которую нам предстояло прочитать, — «Лебединое лето» Бетси Байерс. Я не читала ее — да и вообще ничего из того, что написала Байерс [7].

— В 1971 году эта повесть получила медаль Ньюбери [8], — сказал мистер Террапт. Он поднял книгу. — Она не приключенческая в том смысле, который вы обычно вкладываете в слово «приключение», но великолепно написана и заставит вас о многом задуматься, многому научиться и, быть может, даже кое в чем измениться.

Я выпрямилась. Как замечательно! Питер застонал. Алексия где-то витала. Мальчики корчили гримасы. Девочки обменивались взглядами. А мистер Террапт сделал еще одно заявление.

— Мы будем не просто читать эту книгу, — сообщил он. — Нам предстоит практическое занятие — даже несколько практических занятий. Что-то вроде нового жизненного опыта.

Теперь даже Алексия очнулась и начала прислушиваться.

— Что за практические занятия? — спросил Питер. — Надеюсь, не какой-нибудь тупой отчет о прочитанном? Ненавижу это.

— Нет, никаких отчетов. Я их тоже не люблю, — ответил мистер Террапт.

Интересно, что он имеет в виду?

— Надо будет нарядиться каким-нибудь героем этой книжки? — спросила Алексия. — Ой, я такое обожаю.