Сбежавший король - Нельсен Дженнифер А.. Страница 42

– Он не друг нам, – холодно сказал Эрик. – Ни мне, ни тебе.

Финк взглянул на меня, и я очень медленно покачал головой. Я просил его убедить Родена, что он меня терпеть не может. Глаза его потемнели, когда он понял, что и всех остальных ему придется убедить в том же.

– Я только хотел сам ударить его, – сказал Финк.

Я не боялся его удара, едва ли он сравнился бы с тем, что я уже получил в тот день, и все же я был рад, что он передумал и отошел.

– Как бы там ни было, Эрик, мне очень жаль. – Я произнес это медленно, потому что живот все еще очень болел.

– Пустая болтовня! – крикнул Эрик. – Ты лгал мне и о себе, и о сокровищах! Что бы с тобой теперь ни случилось, ты заслуживаешь худшего. Я поставил свою жизнь на карту, чтобы привести тебя сюда. Когда они разделаются с тобой, они убьют и меня, а может, и Финка.

– Все пошло не так, как я планировал. – Не то, чтобы это имело значение для него или для меня, но сказать стоило.

Эрик шагнул ко мне. Я надеялся, что он не собирается бить меня. Или, если собирается, что он выберет одно из немногих мест, где еще не было синяков и ссадин.

– Вот что не дает мне покоя, – сказал он. – Когда мы вместе пошли в то поместье в Либете и ты погнался за тем человеком, ты правда убил его?

– Я никогда этого не говорил, – сказал я. – Это ты сам так решил. И нет, я не трогал его. Он был моим другом.

– Ты говоришь так, будто больше он не твой друг.

– Он будет служить мне, пока я король. – Я помолчал, думая о том, как сильно разочаровал Мотта за последние дни. – Но вряд ли у меня еще остались друзья.

– Здесь их точно нет, – сказав это, Эрик тяжело опустился на стул и скрестил руки на груди.

Финк забрался на стол позади него, скрестил ноги и положил голову на руки. Ни тот ни другой не смотрели на меня. Я привалился к стене в углу комнаты и закрыл глаза. По крайней мере, я мог хоть немного поспать.

Спал ли я две минуты или два часа – не знаю, но проснулся от звука голосов и скрежета ключа в замке. Медленно и неохотно я открыл глаза и взглянул на Эрика и Финка, которые все еще неподвижно сидели на тех же местах.

Эрик поднял голову, тоже прислушиваясь.

– Ты готов встретиться с ними? – спросил он.

– Нет, – проговорил я. Я не был готов.

Когда дверь открылась, Эрик и Финк вскочили на ноги и попятились к дальней стене. В голове у меня все плыло, было трудно выпрямиться. На самом деле, трудно было вообще что-либо делать. Сказалось напряжение последних дней.

На этот раз вошел сам Роден. Те же двое пиратов, что надели на меня цепи, вошли вместе с ним, и еще несколько, как и в прошлый раз, остались за дверью.

Роден сложил руки на груди и холодно уставился на меня. Я уже привык к тому, что на меня так смотрят – со злобой и ненавистью. Но мне неприятно было видеть этот взгляд у Родена. Тогда, в Фартенвуде, между нами завязалась, как я думал, честная дружба. Потом он попал под влияние Крегана, слуги Коннера, и проникся его амбициями. Может быть, виновато было мое собственное высокомерие, но мне трудно было поверить, что Роден мог так сильно меня ненавидеть лишь за то, что я получил корону, а он нет. Я решил, что лучше дать ему возможность высказаться, поэтому молча ждал, опустив глаза.

Сначала он обратился к Финку.

– Эрик утверждает, что не знал, кто такой Сейдж. А ты?

Финк покачал головой, потом сказал:

– Но я понял сразу, что он не простой вор. Он был не похож на других.

Взглянув на Эрика, Роден прищурил глаза.

– Даже ребенок понял, что что-то не так. Вы оба не выйдете отсюда живыми.

Для меня было сделано очевидное исключение, но звучало все это неутешительно. Для чего бы Роден не хотел сохранить мне жизнь, хорошего это не сулило.

– Пожалуйста, – сказал Финк, шмыгая носом. Я обернулся и увидел, что он по-настоящему плачет. – Пожалуйста, не убивайте меня. Я всего лишь ребенок.

– Прекрати.

– Пожалуйста, сэр. – Крупные слезы катились по лицу Финка. Это и правда выглядело впечатляюще.

Роден закатил глаза, но слезы подействовали, и он смягчился.

– Я подумаю об этом, ладно? Сейчас же прекрати!

– Если вы оставите нас в живых, мы можем пригодиться.

Роден приподнял бровь.

– Да? И как же?

– Разделаемся с Джероном за вас, – быстро успокоившись, Финк вытер глаза. – Нам с Эриком не терпится расквитаться с ним.

Я едва не рассмеялся. Финк постарался показать, что ненавидит меня, но у него не очень-то это получилось. Роден только покачал головой.

– Спасибо, но у меня на него другие планы.

Как я, к несчастью, и подозревал.

Роден повернулся ко мне:

– Ты не обратил внимания на мое предупреждение.

– Похоже на то.

– Ты думаешь, я шутил? Думаешь, я не сделаю того, о чем говорил?

– Я знал, что сделаешь, – ответил я, – поэтому и пришел сюда.

– Но до этого ты искал меня. Ты послал за мной Мотта и Тобиаса. Зачем?

– Мне не понравилось, как мы расстались тогда в тоннеле. – Мы с Роденом сражались в узком проходе у замка в ту ночь, когда я вернулся туда. Если бы он победил, то вошел бы в замок и попытался занять трон, выдавая себя за Джерона. Но у него не получилось бы. Роден никогда не смог бы провести Кервина, и его обман был бы раскрыт. Тогда я мог убить Родена, но отступил. В тот момент я подумал, что и он уступит, хотя и не был полностью в этом уверен.

Роден хмыкнул.

– Тебе не понравилось, как мы расстались? То, что я остался жив? – Он помрачнел. – Ты, наверное, чувствуешь себя таким благородным оттого, что отпустил меня тогда. Но это не так. Ты унизил меня. Куда еще я мог уйти, чтоб оказаться подальше от тебя?

– Было бы лучше, если б ты выбрал что-нибудь менее опасное, – сказал я. – Пират из тебя получился еще хуже, чем из меня.

В тот же миг лицо Родена стало каменным, и он наотмашь ударил меня по щеке.

– Теперь мы на равных. Ты не можешь так со мной говорить. Я теперь король, как и ты.

– Едва ли, – фыркнул я. – Не много чести быть королем пиратов. Ни славы, ни награды, а в итоге – смерть от рук одного из своих.

– Тогда почему же, интересно, ты так старался попасть сюда, к нам? – спросил он.

– Ты не оставил мне выбора.

– А может, ты хочешь завершить то, что мы начали в саду? – Я посмотрел ему в глаза, и он продолжил: – Я был там, потому что ты сжульничал тогда, в ту ночь. Ты победил меня обманом и обманом получил корону!

Когда мы с Роденом сражались в ту ночь, я притворился, что падаю, и уронил меч. Но это не было жульничество. Это был прием. Да, Родену некого было винить в том, что он поддался, кроме себя самого. Ведь до этого я сам предупреждал его, что так и сделаю.

– Все, что ты делаешь – сплошная ложь, – сказал Роден. – Так было всегда. Ты знаешь, что творилось на следующее утро в Дриллейде? Куда бы я ни пошел, везде праздновали и говорили, что в Картии начинается новый день. И все из-за кого? Из-за тебя?

– Да, из-за меня. Я Джерон. Может быть, тебе это не нравится, но изменить это не в твоих силах.

– Как бы тебя ни звали, ты не заслуживаешь трона. – Голос Родена звучал все громче, все резче. – Он должен был достаться победителю. Он должен был достаться мне!

– Тогда дай мне меч и давай сразимся еще раз, – предложил я. – Если ты победишь, то сможешь отомстить мне. А если я, тогда я получу то, что пожелаю.

– Бессмысленно снова сражаться. Ты уже находишься в моих руках. – Глаза Родена сузились. – И я знаю, чего ты хочешь: ты думал, что, придя сюда, сможешь остановить нападение пиратов на Картию.

Я кивнул.

– Я еще не отказался от этого намерения, кстати.

– Ну, теперь я король. И тебе не остановить меня. Сегодня будет пир в честь моей коронации. После этого на глазах у всех я сам убью тебя, чтобы показать, что будет с тем, кто идет против меня. Твоя смерть укрепит мою власть. – Он не сказал ничего смешного, но я все равно рассмеялся.

– Я очень рад, что ты это сказал. Потому что раньше я думал, что это я самый нелепый правитель в округе.