Тигрица - Блейк Дженнифер. Страница 7

В его движениях не было нетерпения или поспешности. Можно было подумать, что время не имеет для него никакого значения. Расстегнув последнюю пуговку, незнакомец опустил ладонь на ее грудь — туда, где отчаянно стучало ее сердце. Его язык задвигался во рту Джессики в такт этому сумасшедшему биению, а рука сдвинулась выше и нашла под кружевами ее дремлющие соски. Он ласкал их с такой нежной осторожностью, словно это были полные сочной сладости ягоды, которые он боялся раздавить. От его движений они проснулись, напряглись и отвердели, и когда это произошло, он перенес на них весь жар своих губ, увлажнив языком покрывающее их тонкое кружево. Прежде чем Джессика успела отреагировать, он вдруг оттянул лифчик и одним движением вобрал напрягшийся сосок в себя.

Забота и неторопливая осторожность незнакомца заставили Джессику окончательно позабыть обо всем — даже об инстинкте самосохранения. Последний барьер пал, и она покорно выгнулась навстречу незнакомому мужчине, подставляя тело его ласкам. В ее жилах тек жидкий огонь, кожа пылала, а под опущенными веками сияли ослепительные солнца.

Под уверенными руками незнакомца передняя застежка ее лифчика легко разошлась, и он прижался губами и лицом к ложбинке между ее освобожденными грудями. Руки его тем временем соскользнули по животу Джессики вниз и легли на небольшой холмик.

Даже сквозь ткань юбки Джессика ощущала силу его гибких пальцев, которые уверенно продвигались все дальше. Отыскав небольшой бугорок сверхчувствительной плоти, примостившийся в складке ее лона, незнакомец сосредоточился исключительно на нем. Его средний палец медленно задвигался по суживающейся спирали, и чем ближе подбирался он к ее самой сокровенной тайне, тем сильнее становились сладкая мука и ощущение тяжести, скопившейся внизу ее живота.

Негромко ахнув от наслаждения, Джессика уткнулась лицом в шею незнакомца и прижала губы к его чуть солоноватой коже, вдыхая исходящий от него аромат, который — она знала — навсегда сохранится в ее в памяти. Ее спаситель тоже издал какой-то невнятный звук и, взявшись обеими руками за бедра Джессики, помог ей перебраться к себе на колени. Завозившись, чтобы устроиться поудобнее, Джессика вдруг почувствовала под собой всю силу его возбуждения, а незнакомец — словно на мгновение утратив над собой контроль — несколько раз приподнялся вместе с ней, судорожно прижимаясь бедрами к ее разомкнувшимся под его напором ногам.

Стараясь сдержать дрожь в пальцах, Джессика взялась за узел его черного галстука. Справившись с ним, она начала расстегивать пуговицы на его белой шелковой рубашке, обнажая рельефную, прекрасно развитую мускулатуру. Любопытные пальцы Джессики осторожно скользнули по выпуклым мускулам, ненадолго запутались в упругих курчавых волосках, нащупали небольшой плоский диск на золотой цепочке и, опустившись ниже, наткнулись на круглую и твердую пуговку его напрягшегося от возбуждения соска. Наклонившись к нему, Джессика слегка коснулась его языком, как будто пробуя на вкус, потом захватила губами и несильно втянула его в себя, стараясь вернуть незнакомцу хотя бы часть наслаждения, которое он подарил ей.

Увлекшись этим возбуждающим исследованием, Джессика не заметила, как незнакомец снял с нее туфли и взялся за подол юбки, собираясь поднять его повыше. Даже прикосновение к ее бедру оказалось неспособно привлечь к себе ее внимание — она просто механически отметила этот факт и так же машинально подвинулась, когда он расправил юбку так, что она укрыла его колени. Только когда его пальцы скользнули по застежке ее чулочного пояса и проникли под узкую полоску кружев, которую она носила в качестве трусиков, у Джессики от волнения захватило дух.

Первое осторожное вторжение его пальцев заставило ее крепко зажмуриться и замереть — отчасти от наслаждения, отчасти от страха, ибо она не знала, как поступит незнакомец, когда ему откроется ее маленький секрет.

Очевидно, он все-таки почувствовал ее напряжение, так как его пальцы поспешно отступили и занялись горячими и влажными складками нежной и чувствительной кожи, прикрывавшими вход в сад наслаждений. Незнакомец нежно теребил их, разводил в стороны и распутывал мягкие шелковистые волоски, чтобы ничто не мешало Джессике насладиться тем, что им обоим предстояло. Покончив с этим, незнакомец снова вернулся туда, где он уже побывал, но теперь он действовал еще осторожнее и мягче, сосредоточившись на том, чтобы помочь ей сбросить напряжение и расслабить сведенные мускулы.

Сладостная, волшебная мука стала почти непереносимой. Воодушевленная примером незнакомца и его реакцией на ее первое робкое прикосновение, Джессика провела рукой по его плоскому животу и, спустившись по узкой полоске упругих волос, уткнулась в его широкий шелковый кушак. Нащупав застежку, Джессика потянула за нее, и «липучка» с шуршанием разошлась. Когда пояс упал, она освободила зажимы подтяжек и, оставив их болтаться, расстегнула пояс на брюках. Справиться с «молнией» на ширинке Джессике мешало очевидное возбуждение незнакомца, от которого брюки спереди натянулись, но замок в конце концов поддался. Опуская его до упора вниз, Джессика коснулась пальцами ног незнакомца и тут же почувствовала, как мышцы его живота отреагировали на эту легкую ласку рябью судорожных сокращений.

Инстинкт и смущение заставили Джессику отдернуть руку. Вздрогнув, она с лихорадочной поспешностью провела ладонью по его руке, поднимаясь от запястья к плечу, и остановилась, с такой силой впившись пальцами в его кожу, что от напряжения кончики ее пальцев онемели и потеряли всякую чувствительность.

Тело Джессики горело словно в огне, легкие задыхались от недостатка воздуха, груди набрякли и потяжелели, а низ живота разламывался от тупой, ноющей боли. Перед глазами Джессики плыл плотный золотистый туман, в ушах шумела кровь, а в мозгу не осталось ни одной связной мысли. Напряжение, судорогой сводившее ее тело, было таким сильным, что Джессике казалось — само время остановилось и не двигается. В эти мгновения она чувствовала себя часами со взведенной до упора пружиной, стоящими в ожидании легкого толчка, которое приведет в движение анкер.

И вот этот момент настал. Ее внутренняя пружина сорвалась и пошла стремительно раскручиваться с чуть слышным грозным гудением. Напрасно Джессика пыталась справиться с этим неожиданным взрывом эмоций. К счастью, незнакомец ожидал этого и подготовился. Его губы, прижатые к ее губам, заглушили невольный вскрик потрясения и радости, который сорвался с губ Джессики, почувствовавшей внутри себя его мужское естество. Незнакомец вошел в нее плавным, уверенным движением, погружаясь все глубже в сладостную горячую влагу, которую источало ее лоно.

И остановился, наткнувшись на эластичную внутреннюю преграду.

От неожиданности и удивления он замер, и Джессика почувствовала, как на Коже незнакомца выступила холодная испарина. Стараясь взять себя в руки, он невнятно, но свирепо выругался и, медленно, неохотно, начал отступать.

Джессика, омываемая горячими волнами жгучего желания, уже почти полностью погрузилась в блаженное полузабытье. Скорее почувствовав, чем поняв, что происходит, она протестующе застонала от охватившего ее разочарования. Ну почему все должно было случиться именно так, в отчаянии подумала она. Неужели в ее жизни ничего не изменится?

Мысль об одиночестве была невыносимо тяжелой, и Джессика, напрягая бедра, чтобы не дать ему выскользнуть, прошептала с мольбой:

— Нет!.. Не надо, пожалуйста!..

Незнакомец в замешательстве приостановил свое отступление, и Джессика, повинуясь жгучему желанию, которое годы воздержания только усилили, сама сделала выпад.

Острая боль пронзила низ ее живота, но Джессика только закусила губу. Теперь незнакомец оказался внутри ее полностью, и наслаждение, которое доставило ей вторжение его горячей, напряженной плоти, прорвалось даже сквозь боль и оглушило Джессику. Она чувствовала, как он движется в теснине ее жаркой сырой пещеры, пробираясь между атласных, судорожно сжимающихся стен, и инстинктивно напрягалась, стараясь доставить еще большее наслаждение и себе, и ему.