Популярность. Дневник подростка-изгоя - ван Вейдженен Майя. Страница 6

Вместо столовой я иду сразу в библиотеку.

Мисс Корбейл машет мне рукой из-за стола, где она подготавливает новые купленные ею книги для книжных полок. Их много, и все в твердых переплетах, и я понимаю, что они обошлись недешево. Но я ничего не говорю. Мы обе знаем, что для многих здешних ребят библиотека – единственное место, где они могут достать новые книги. Слишком многие не могут позволить себе такую роскошь, как свежие романы, какими бы долгожданными они ни были. Лист ожидания на новые книги уже и так с километр, и Мисс Корбейл только рада помочь.

Я хватаю стопку книг из тележки с уже зарегистрированными книгами и принимаюсь расставлять их по местам.

– А, Майя, привет, – здоровается Леон и поправляет очки на носу. Леон добродушный мальчик, с которым у нас был общий технологический класс. Я была единственной, кто с ним разговаривал, потому что он немного чудаковат.

– Привет, Леон.

– Выглядишь прекрасно сегодня, Майя, просто сногсшибательно!

– Спасибо, Леон.

Другие девочки всегда лишь посмеивались и убегали, когда Леон говорил им, как хорошо они выглядят. А я не возражаю. Мне даже приятно. Мой день становится ярче, когда кто-то от души говорит мне, что я хорошо выгляжу.

Я делаю упражнения Бетти Корнелл и слышу, как Броди внизу стучит в барабан. Мама, папа и Броди нарядились в американскую военную форму периода Американо-мексиканской войны, чтобы принять участие исторической реконструкции на близлежащем поле боя в Пало-Альто. Да, это именно так занудно, как кажется. Броди изображает маленького барабанщика, мама играет на дудочке, а папа вырядился, просто чтобы пострелять из пушки. Я остаюсь дома приглядывать за Нат, пока они будут целый день вариться под палящим солнцем в своих шерстяных одеяниях. Завидовать нечему.

Если вы еще не догадались, моя семья состоит сплошь из отъявленных гиков. И это не так уж плохо. Мы вместе играем в «Скраббл» и смотрим документальные фильмы. Я всегда знала, что буду учиться в колледже. Однако временами они чем-нибудь да смутят меня. Как признается мама, «от реконструкции один шаг до конвенций по “Стартреку”». Через пару лет моя семья, вероятно, и до этого дойдет.

Сегодня официально последний день моей диеты, и за этот месяц я похудела на полтора килограмма. Конечно, ничего экстраординарного, но хоть что-то. Я по-прежнему буду следить за своим питанием, но теперь можно немного расслабиться и пожить в свое удовольствие. Думаю, Бетти Корнелл гордилась бы мной.

Мы с Кензи идем по школьному коридору.

– Кензи, – говорю я, когда она заканчивает жаловаться на последний урок, – что делает человека популярным?

Она кладет руки мне на плечи и пристально смотрит на меня. Сверлит взглядом, будто готовится дать жизненно важный совет.

– Откуда мне знать?

Звонит последний звонок, и я, погруженная в свои мысли, молча бегу на автобус.

– Эй, ты! – слышу я чей-то окрик за спиной. Сначала мне кажется, что это девочка, но бегло окинув взглядом толпу, я вижу, что кричал на самом деле мелкорослый шестиклассник. Он усмехается своим картам от игры в «Манчкин» и подходит ко мне.

О, нет, он собирается спросить мой номер. Что мне сказать?

Я не могу сказать «нет», это же разобьет его маленькое сердечко.

Но если я скажу «да», я прослыву «дурой, которой хватило идиотизма дать свой номер коротышке».

Мне нравится другой мальчик. Его зовут Итан. Он даже знает, как меня зовут.

Наверное, придется вежливо отказать и быстренько смыться.

Он смотрит на меня с широкой ухмылкой и заявляет:

– Мой друг только что назвал тебя толстой страшной ботанкой.

Правда?

Правда.

Неужели боги популярности настолько ненавидят меня (и, очевидно, мой избыточный вес)? Неужели я обречена провести остаток школы, слушая, как меня называют толстой садовые гномы, которые считают, что «круто» – это высморкать молоко из носа?

Но как бы он ни насмехался, я похудела. Одежда сидит на мне лучше, и так или иначе, я довольна достигнутым. И все же, сколько всего мне еще предстоит!

Знаю, Бетти: голову – поднять, вес – сбросить.

Октябрь

Волосы

У меня каштановые волосы, прямые и густые. Они очень быстро отрастают. Я никогда не отпускала челку, потому что волосы у меня жутко вихрятся – это у нас семейное. Я не привередлива в вопросах прически, разве что терпеть не могу, когда волосы распущены и касаются лица и шеи. С чем мне и предстоит бороться в этом месяце. Раньше волосы доставали мне до пояса, но летом мама отвела меня на стрижку к мастеру ее подруги, а не в обычную бюджетную парикмахерскую (папа как-то заметил, что там не стерилизуют инструменты). Как бы то ни было, женщина говорила только по-испански, и мама с горем пополам объясняла, какую длину я хочу. Стоит ли говорить, что домой я вернулась со стрижкой гораздо более короткой, чем задумывалось. Теперь волосы достают мне только до плеч, и от хвоста осталось жалких сантиметров десять. Не то чтобы я была сильно против – так за ними намного проще ухаживать.

Последние пару лет в выборе прически я отдавала предпочтение небрежному пучку с торчащими из него карандашами. Волейболистки и футболисты, бывало, таскали их оттуда без моего ведома.

Знаю, знаю. Тяжелый случай.

Бетти Корнелл говорит: «Ухаживай за своими волосами, делай разнообразные укладки – и можешь быть уверена, что о тебе будут говорить как о девушке с прекрасными волосами».

Меня всю так и трясет от страха. Как же я надеюсь, что она права!

Сегодня первое собрание НМПО (Национального молодежного почетного общества, в которое я вступила, потому что это будет хорошо смотреться в заявке для поступления в колледж). Меня подвозит мама.

– Выглядишь очаровательно, – говорит она.

– Ничего не хочу слышать.

– Нет, правда, такая хорошенькая!

– Хватит уже, – умоляю я.

Мама только улыбается, и я сверлю взглядом приборную панель. Перед нами оказалась машина с мексиканскими номерами. За рулем пожилая женщина, и автомобиль ползет вдвое медленнее разрешенной скорости.

– НУ ЖЕ! – кричит мама. У нее есть эта забавная привычка кричать на людей так, чтобы никто за пределами нашей машины не догадался, что она злится. Она растягивает губы в улыбке и произносит слова, не шевеля губами. Мне кажется, из нее вышел бы отличный чревовещатель.

Наконец мы подъезжаем к зданию библиотеки, где проходит собрание. Мама целует меня в пробор на макушке.

– Удачи! – говорит она и уезжает на нашем «минивэне».

Я иду к двойным дверям, где уже поджидают друзей некоторые ребята из НМПО.

– Ого, Майя, хвостики. Ого, – девочка, чьи волосы спадают на плечи безупречным каскадом, сдерживает смешок.

Я морщусь, когда она со смехом дергает меня за отростки, торчащие по обе стороны моей головы.