Дело мерзкого снеговика - Блейк Николас. Страница 42

– А мне напрашивается мысль, что после этого ареста они должны были почувствовать себя гораздо спокойнее.

– Да. Если они не догадались о моем плане.

– Вот что, сэр, мне не мешало бы сходить и посмотреть, как мои ребята работают там, наверху. Я велел им учинить полный обыск комнаты Эндрю Ресторика.

Полицейский ушел, и Найджел начал понимать, как неубедительна была эта его теория. Следующий час он провел, беседуя с обитателями дома. Шарлотта Ресторик вроде бы оправилась от пережитого потрясения, но все равно в ней угадывались смятение и взбудораженность от случившегося. Найджел старательно выспросил у нее все, что касалось поведения Эндрю за время его последнего появления в доме. Он был очень подавлен известием об аресте Дайкса, говорила она – конечно, как и все они, но по нему не было заметно, что он собирается что-то предпринять. Вместо этого почти весь первый день своего приезда он был в Истерхеме, где учил Джона стрелять из духового ружья, которое привез ему из Лондона. Шарлотта снова уверяла, что в тот горячий грог, приготовленный ею вечером, не могли подсыпать снотворное на кухне.

Хивард Ресторик сообщил не больше ее, за исключением того, что его брат вчера был какой-то заведенный. Боган не сказал ему ничего особенного, когда Хивард вечером показывал ему его комнату. Первая зорька истины забрезжила для Найджела в словах мисс Эйнсли, хотя сначала он не придал им значения. Они рассуждали о Вилле Дайксе, сказала она Найджелу; она говорила, что так и знала, что он убийца – он просто дьявольски ревновал Элизабет – такие незаметные и скользкие человечки всегда бывают преступниками, вспомните Криппина [31]. И так далее. Не похоже, говорила она, что Эндрю слишком уж волновался. Но потом он все же сказал: «Дорогая Эвнис, зачем же так трещать? Если бы ты знала, что Дайкса хотят повесить, то хоть немного огорчилась бы».

– Словно я и вправду хотела, чтобы бедного человечка повесили, – с обидой в голосе прибавила Эвнис.

Как только позволили приличия, Найджел сразу избавился от Эвнис Эйнсли и вышел из дому на улицу. Шагая взад-вперед по заснеженной террасе, отключась от внешнего мира, он обдумывал эти новые известия.

А они явственно указывали на то, что он все время чувствовал, – что Эндрю что-то узнал про убийство. Эндрю, судя по всему, знал, кто настоящий убийца, и это не был Дайке. Стало быть, продуманная Найджелом стратегия все же сработала. Но почему же Эндрю пропал? Напрашивался только один разумный ответ: после того как они все пошли спать, он обвинил кого-то в преступлении; тогда этот кто-то убил его и скрылся, утащив с собой и тело Эндрю.

Но почему же исчез и Боган? Это просто. Это и школьнику понятно. Потому что Боган и есть этот кто-то, убийца. Да, но существует одно «но», здесь школьник уже ошибся бы. Сонный порошок сразу же опрокидывает всю версию. Даже если считать, что Боган насыпал его в грог, как ему это удалось? В ту минуту он только успел прибыть в дом, а у Эндрю не было времени замести следы.

Нет. Нелогично. Эндрю мог намекнуть о том, что знает преступную тайну Богана, еще в Лондоне, возможно пригласив того скоротать выходной. Вам, мол, лучше ехать в Мэнор, а то я вас выдам. Шантажировать вас было весело, но игра окончена. Я не могу допустить, чтобы повесили невинного. Да, шантаж может объяснить двуличное поведение Эндрю. Что-то новое для Богана – самому стать жертвой шантажа. Он вполне мог принять решение об устранении Эндрю и привести приговор в исполнение.

Хорошо. Значит, если он на правильном пути и Боган воспользовался ситуацией, чтобы всех усыпить снотворным, что из этого следует? Выходит, он старался не брать этот сахар сам (памятка: проверить, заметил ли кто-нибудь, чтобы он так делал). Он пошел в комнату Эндрю, убил его, пока тот спал, спустился вниз, чтобы устранить констебля и очистить себе дорогу до гаража, а потом – в Буэнос-Айрес, по пути закинув тело в славный здоровенный сугроб.

«О'кей, о'кей, – думал Найджел, дернув поводья своего воображения. – Молодец! Но если Боган убил Эндрю, когда тот спал, почему же комната Эндрю в таком виде, будто там разминалась целая дюжина носорогов?

Все просто, – ответил Найджел. – Боган перевернул комнату вверх дном, чтобы убедиться, что после Эндрю не осталось никаких чертовых письменных улик против него самого.

Да, но что за чудачество! Рыть носом небеса и землю, чтобы только уничтожить все возможные улики своего первого убийства, и тогда сбежать, убедив их, что совершил второе.

Но он и не хотел, чтобы мы так думали. Он стремился уверить нас, что они с Эндрю сбежали вместе и оба живые.

Стало быть, это значит, что они были соучастниками первого убийства?»

– Эй, зачем такие сложности!

Найджел с такой злостью выплюнул этот вопрос, будто тот был обращен к самому дьяволу, и редко приходящий смотритель, проходя на этот раз около террасы, встал как вкопанный и спросил, что джентльмену угодно.

– Да, мне угодно, – ответил Найджел. – Мне угодно ухватиться хотя бы за одну правильную нить. И еще мне угодно попросить позволения подумать. Но никто не дает мне этого сделать.

Редко приходящий сочувственно покачал головой и направился дальше, полусогнувшись под своим свертком. В это время из-за угла крадучись показался Джон Ресторик со своим духовым ружьем.

– Эй, мастер Джон! Это вы утащили мою лопату? Из котельной? Вы ее где-нибудь видели? – зычно крикнул смотритель.

– Нет. Я не знаю, где она. Гляньте, как я собью этого дрозда!

– Что за черт, – пробормотал тот. – Лопата была. И что тут творится… Засунули мистера Робинса за котел, лопату забрали. Не иначе их всех Гитлер попутал!

Найджел с удовольствием посмотрел на удалявшуюся спину. Вот слова верующего человека. Однако с лопатой придется разобраться.

Глава 20

– Ну, Стрэнджвейс, вот ты и сказал свое слово. Я же говорил, что теория дикой кошки еще сыграет свою роль, и я был прав. Двое подозреваемых исчезли, и больше сказать нечего.

Блаунт находился в непреклоннейшем настроении. Глаза сурово поблескивали из-под стекол золоченого пенсне.

– Я бы не торопился с выводом, что сказать совсем нечего. Мы вывели их на чистую воду. А еще вы их скоро найдете: в наши дни очень сложно убежать из страны. Как я понял, описания разосланы?

– Угу. Только лишняя работа для меня. Теперь всю неделю нас будут заваливать донесениями со всех концов страны, что видели там человека с бородой. Я-то знаю.

– Во всяком случае, – немного отвлечешься от войны. Разве не награда за твои мучения, а?

– Бывают минуты, когда мне хочется, чтобы тебя отравили. Просто тихо убрали с дороги.

– Ну, если так, то не надейся на мою помощь. Мне, наверное, не надо говорить вам, где искать тело Эндрю Ресторика.

– Это что – признание? Я должен привести тебе стенографистку? – кисло поинтересовался Блаунт. Слегка поиграл своим золоченым карандашом. – Тело Эндрю Ресторика, ты сказал?

– Да. Тело.

– Уф-ф-ф! Ну и где же оно?

– Зарыто в сугробе.

– Да, это… э-э… полезные сведения. В каком сугробе? В твоих заключениях неувязка: ты забыл, что они здесь во множественном числе.

– Не дерзи. Из котельной пропала лопата. Смотритель клянется, что работал ею вчера вечером. Местного констебля засунули в котельную. Как раз перед тем, как его вырубили, он нащупал бороду нападавшего. Возможна только одна версия. Боган убил Эндрю и взял лопату, значит, хотел закопать тело. Но земля сильно промерзла. Значит, что он не сможет выкопать настоящую могилу. Значит, что он взял лопату, чтобы выкопать в сугробе яму. Выпавший снег должен был скрыть все следы.

– Может быть, ты прав, – отозвался Блаунт, немного смягчившись. – Но тело все равно непонятно где.