Стопроцентно лунный мальчик - Танни Стивен. Страница 56

— Так, если вспомнить… — Парень прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. — Устройство принесла девчонка. Да, точно, девочка, и, кстати, тоже в очках, только более модных. Стопроцентно лунная девочка, а волосы у нее были синие…

— В самом деле? — насторожился детектив. — Ох, ну надо же… — Он принялся нажимать на кнопки, отыскивая нужную папку. — Вряд ли найдется много стопроцентно лунных девочек с синими волосами…

Лицо Иеронимуса исчезло, и появилось изображение Слинни, с той же самой школьной фотографии.

— Не она ли?

— Определенно, она!

Да эти двое балбесов — истинный кладезь информации! А ведь обалдуи редкостные, укурки, маразматики. Детектив таких ненавидел всей душой, но их показания подтвердили его давнюю уверенность: рано или поздно гнусные носители ЛОС объединятся. Сначала по двое, дальше — больше. Скоро возникнут целые армии. Это всего лишь вопрос времени.

— Рассказывайте подробно!

— Понимаете, мы приехали втроем, привязали веревку и уже собирались по очереди заходить в купол, и тут подъезжает шикарная машина… Кажется, «Проконг-девяносто».

— «Проконг-девяносто»?

— Да, точно, я теперь вспоминаю.

— «Проконг-девяносто»… — задумчиво повторил детектив Шмет.

Он больше не обращал внимания на студентов, многословно описывающих автомобиль, водителя и диковинную девчонку на переднем сиденье. Он уже услышал все, что ему было нужно.

— Капитан Бегфлендоппель, — сказал своему другу и командиру человек с лицом восковой куклы. — Объявите в розыск автомобиль «Проконг-девяносто», передвигающийся по обратной стороне Луны!

Один из студентов спросил:

— Сэр, нам можно идти?

— Да. Нет, постойте!

В голове у лейтенанта словно что-то щелкнуло. Оба глаза — и настоящий, и искусственный — уставились на молодых людей.

— Вы сказали — Университет Моря Нектара?

Они переглянулись с выражением запредельного ужаса.

Шмет презрительно посмотрел в их воспаленные глаза и бросился к двери.

Спасательные роботы укладывали полумертвых людей в ряд возле машин «скорой помощи», а покойников — перед фургонами из морга.

— Белвин! — заорал детектив. — Иди сюда!

Сверкающий зеркальным блеском робот явился на зов. Детектив подвел его к студентам.

— Белвин, просканируй, пожалуйста, этих джентльменов! Они действительно студенты Моренектарского университета?

— Да, лейтенант. Они обучаются на факультете философии ГУМН.

— Скажи, ты сканировал спасенных из той чудесной круглой комнаты, куда так стремились эти милые молодые люди?

— Безусловно, лейтенант.

— И трупы тоже?

— Разумеется. Идентификация погибших — важнейшая часть моей…

— Белвин, реши-ка мне быстренько одну арифметическую задачку. Назови, какой процент среди извлеченных из техбольсинатора людей, как живых, так и мертвых, составляют учащиеся Государственного университета Моря Нектара?

— Пожалуйста — это будет шестьдесят шесть процентов.

— Замечательно! А из этих шестидесяти шести сколько учатся на философском факультете?

Робот начал отвечать еще прежде, чем лейтенант сформулировал свой вопрос до конца.

— Согласно моим данным, из присутствующих здесь студентов ГУМН сто процентов учатся на факультете философии.

От такой новости лейтенант Шмет буквально впал в бешенство. Белвин слегка удивился его реакции на совершенно безобидные сведения.

— Так, мальчики! Выходит, мы сюда ездим не ради бесплатного кайфа? Отчего же вдруг такой наплыв студентов философии?

— Сэр?

— Есть слух, очень старый. Будто бы имеется книга, из которой удалены три главы. Я сам их читал давным-давно, однако я уничтожил свой экземпляр, понимая, как опасны подобные идеи. До чего же любопытно, что эта книга вдруг объявилась в тихой и уютной альма матер самого Гордона Чазкоффера! И не притворяйтесь, будто не понимаете, о чем я говорю!

— Сэр? — еле вымолвил один из студентов.

— Больше всего на свете я ненавижу остолопов, которые воображают себя философами, потому что они, дескать, увидали проклятущий цвет и от этого страх как поумнели! Настоящие философы упорным трудом достигают просветления! Годами копают научные материалы не покладая рук! Им некогда шляться по кабакам и дискотекам, они штудируют Гегеля, Декарта и Платона! А вы дрянь избалованная! Мало вам пялиться на этот чертов цвет ради балдежа, вы еще и вообразили, будто это вам помогает совершенствоваться!

Детектив обернулся к капитану Бегфлендоппелю, который никак не мог понять, почему его друг выходит из себя.

— Отправьте этих двоих и всех их знакомых в Олдрин-сити, пусть их там задержат до выяснения! Немедленно проведите облаву на философском факультете в Университете Моря Нектара! Изъять любые печатные издания, а особенно — старые редакции трудов Гордона Чазкоффера! Всех преподавателей — на допрос!

Уис Бегфлендоппель изумленно воззрился на приятеля. Капитан в жизни не слышал настолько нелепой просьбы.

Шмет не стал дожидаться возражений.

— Белвин! — загремел он, бросаясь к машине. — Поедешь со мной! Ночь только начинается!

Следующий пункт программы — отдел транспорта. Вряд ли так уж сложно отследить перемещения феями проклятого «Проконга-90» на обратной стороне булыжника, особенно если детишки так и будут ехать по Нулевому шоссе. А куда им еще деваться?

Детектив посмотрел на татуировку с кошачьей мордой. Если тихо сидеть у мышиной норки, рано или поздно мышка забудет, что ты ее стережешь…

Глава 16

Библиотека и впрямь была основательно запрятана. Даже Клеллен, хоть и продержалась дольше всех, надеясь на дискотеку, в конце концов соскучилась и устала, ей уже больше ничего не хотелось. Иеронимус начал подумывать, не позвонить ли ему дяде по одному из многочисленных коммуникаторов Пита, но тут Слинни крикнула:

— Вон она, прямо по курсу! Пит, видишь?

Они покинули Нулевое шоссе у отметки триста девяносто девять и двинулись по Вест-Гонг-род, узенькой проселочной дороге, петляющей среди невысоких зубчатых гор. Здесь почти не попадалось никакой растительности — настоящая пустыня. Небо стало еще темнее. Иеронимус подумал — наверное, так выглядела вся Луна до терраформирования, когда была еще просто луной.

Итог поисков несколько разочаровал. Дорога внезапно кончилась. В библиотеку вела самая обычная дверь в торце бетонного цилиндра, уходящего в глубь огромной горы. Единственным указанием на то, что здесь хранятся книги, служила неоновая вывеска над дверью — голубые мигающие буквы, образующие всего одно слово: «БИБЛИОТЕКА».

— Библиотека? — повторил Пит.

— Ага, — ответила Слинни. — Мы же говорили, что едем в библиотеку.

— Да, но обычно у библиотек бывает название. На сотню километров ни домов, ничего, и вдруг пожалуйста: «Библиотека». Не могли хотя бы назвать «Библиотека имени такого-то» или, там, «Библиотека Обратной стороны»?

Пит затянул ручной тормоз и выключил мотор. Парковочной площадки в зоне видимости не наблюдалось, так что он просто оставил «Проконг-90» у обочины.

Вылезая из машины, Клеллен решила высказаться по поводу неоновой надписи.

— Ну, не знаю, Пит, мне нравится. Прикольная вывеска. И к тому же секси! Вроде нелегального клуба для свингеров.

— Я тоже так считаю! — объявила Слинни, гадая, как же ей преподнести приятелям новость о том, что на самом деле им предстоит не развеселая вечеринка, а унылая экспедиция в хранилище бумажных книг, написанных давно умершими авторами на давно забытые темы…

Под ногами захрустели мелкие камешки. Иеронимус попробовал открыть дверь и убедился, что она заперта.

— Что за черт? Заперто!

— Вообще-то сейчас полчетвертого утра, — заметил Пит.

Он постучал по двери кулаком, но результата не добился. Видимо, дверь была толстая, из очень прочного сплава.

— Ну и вечеринка! — хмыкнула Клеллен. — Вывеску включили, а людей не пускают.

— Звонка у двери нет? — спросила Слинни с ноткой отчаяния.