Восстание драконов - Брюссоло Серж. Страница 23
Бабушка очень переживала, что все так получилось. Но Меканикус ликовал. Да, люди немного пострадали, но зато дракон плачет, как никогда! И им удалось создать такой запас противоядия, что его хватит надолго.
– Его преосвященство, хранитель яда Зарк очень доволен вами, мадам, – объявил королевский лекарь и палач. – Вы оказали нашему городу неоценимую услугу. Вас обязательно вознаградят!
Наконец, неделя подошла к концу, и волшебный порошок перестал действовать. Почти в одно мгновение все жители перестали плакать. Они утирали слезы, недоумевая: о чем это они так горевали последние четыре дня? Никогда прежде они не чувствовали себя такими несчастными, даже когда страдали от безответной любви!
– Как видите, дети мои, – подвела итог бабушка Кэти, – магия всегда несет в себе и добро, и зло.
Глава 15
Коррида
Посреди ночи город задрожал от раскатов грома. Подсвечник запрыгал на прикроватном столике, свечи вывалились и полетели на пол. Пегги Сью подскочила на постели. Рядом с ней на сбившихся простынях лежал синий пес. Шерсть у него на загривке встала дыбом. Тут снова раздался гром. Стекла в окнах гостиницы задрожали, издавая тонкий пронзительный звук.
– Гроза! – гавкнул пес. – Гроза! Дракон проснется! Черт побери, но ведь Кев-буревестник не предсказывал дождь!
Пегги бросилась к окну. В сером предрассветном небе не было ни одной тучи. Непонятно… Вдруг она почувствовала какой-то странный запах, похожий на запах гари… нет! Пахло порохом!
– Воняет, как будто петардами, – заметил синий пес. – Странно, а я и не знал, что сегодня Новый год!
Между тем на улицы города высыпали взволнованные жители. Мужчины и женщины бежали, расталкивая ранних торговцев, топча их лотки и даже собственных детей. Пегги торопливо оделась и сбежала вниз по лестнице. Она вдруг с ужасом вспомнила, что Себастьян вместе с Ромо сейчас трудится в «зоне топота». Увидь Себастьян, что дракон взбесился, он тут же попытается его обуздать. Ведь он обожает риск!
Пегги только переступила порог гостиницы, как ее чуть не опрокинула бегущая толпа. Чтобы не упасть, девочка схватилась за платье какой-то толстухи, отчего той пришлось приостановиться.
– Что происходит? – спросила Пегги.
– Как что? – закричала толстуха. – Дракон! Дракон вырвался! Кольца лопнули, одно за другим. Он на свободе! Это конец! Теперь его ничто не остановит. Он сбежит! Сбежит!
Она с силой оттолкнула Пегги, и та плюхнулась в кучу каких-то овощей. Несколько секунд девочка сидела и пыталась переварить услышанное. От резкого запаха пороха у нее слезились глаза. И тут она поняла: это же не гроза!
– Кто-то устроил взрыв, чтобы напугать ящера, – прокричала она синему псу. – Это заговор! Дракон подумал, что гремит гром, испугался и вскочил…
– Но как же кольца? – спросил пес. – Кто их разрубил? Ромо только вчера вечером их проверял – все было в порядке.
Пегги только пожала плечами и двинулась против потока бегущих людей – к потайному ходу за стену. Ей пришлось немало поработать локтями, прежде чем выбраться наружу.
За городской стеной творилось нечто ужасное. Обезумевший зверь отчаянно тряс рогом, поднимался на задние лапы и топал с такой силой, что земля дрожала, как кожа барабана. Пегги не смогла удержать равновесие и шлепнулась прямо в грязь. Толстуха не соврала – все шесть колец были перерублены. А дракон, почуяв близкую свободу, бился в своих путах все яростнее и уже почти вырвал из земли три оставшихся кольца.
Только девочка поднялась на ноги, как раздался новый взрыв – во все стороны полетела щебенка. Один из камешков больно ударил Пегги в лоб, и она снова шлепнулась на землю. «Где же Себастьян? – подумала она. – Неужели дракон его растоптал?» У Пегги кружилась голова, да так сильно, что казалось, она вот-вот упадет в обморок, со лба стекали струйки крови. Синий пес подбежал к ней и принялся зализывать рану.
– Ничего страшного, – пропыхтел он, – просто царапина.
Из последних сил девочка встала и тут же опять бросилась на землю – один из тросов лопнул и со свистом разрезал воздух, чуть не срезав ей голову. Стальной трос болтался туда-сюда, с силой ударяя по крепостной стене и оставляя в ней глубокие борозды. Затем лопнул еще один трос, и еще, и еще – каждый со своим пронзительным звуком. Пегги подумалось, что эта какофония – песнь в честь освобождения дракона.
«Вот оно… восстание драконов…»
Пегги вздохнула и на четвереньках поползла к сараю. На полпути к нему она увидела в дверях Ромо. Он лежал без чувств. Видимо, заговорщики, прежде чем разложить взрывчатку, ударили главного драконюха по голове, и он потерял сознание. Рядом с ним девочка увидела тело Себастьяна. В отчаянии Пегги закричала и бросилась к нему. Она испугалась, что злодеи его убили.
– Не нервничай, – буркнул синий пес. – Он жив, просто лежит без чувств.
Город сотрясали шаги дракона. Одно за другим в окнах лопались стекла. Сыпались на тротуары осколки, сваливались вывески. Торфяные хижины в бедных кварталах просели, а по каменным стенам побежали трещины. Пегги невольно вспомнилось, как трескается на пруду лед. Жители Омакайдо обезумели от ужаса, их крики слились в один кошмарный хор.
Пегги решила оттащить Себастьяна к крепостной стене. Сделать это надо было как можно скорее. Городская стена была прочная, и, как заметила Пегги, именно за ней пытались укрыться многие жители.
Ящера теперь удерживал только один трос. Дракон бешено рвался на волю, он словно сбросил с себя сонное оцепенение и теперь наслаждался собственной силой. Пегги растерялась: что же теперь делать? В голову ей ничего не приходило. Еще чуть-чуть, и дракон разорвет последний трос и помчится навстречу туману, где скрывается Тореадор – великан, который пришел его убить… Ничего не поделаешь, это конец города Омакайдо!
Пронзительно завизжал последний трос. Велев синему псу присмотреть за Себастьяном, Пегги бросилась к конюшне. Лошади отчаянно ржали и бросались на перегородки. Многие уже были все в крови. Пегги как могла оседлала лошадь и вскочила на нее в ту же секунду, как лопнул последний трос.
Освободившийся дракон тряхнул рогом и стремительно бросился в туман, за стеной которого маячила тень Тореадора, так долго тревожившая сон чудовища… Может быть, он решил навсегда покончить с жестоким убийцей, отомстить загадочному великану, веками истреблявшему его собратьев?
Склонив голову, дракон бросился в атаку, как бык на корриде. «Вот он, конец света», – подумала Пегги. Его лапы оставляли глубокие вмятины на земле и взметали в воздух тучи песка и камня. Он выставил вперед рог и ринулся в гущу тумана.
Пегги пришпорила лошадь и поскакала вслед за ящером. Мчаться за ним было глупо и опасно, но любопытство пересилило. К тому же вдруг она сможет понять, как помочь жителям Омакайдо! Роняя пену с удил, лошадь неслась вперед, петляя между ямами, оставленными лапами дракона. Земля тряслась, деревья разлетались в щепки.
Вскоре они оказались в густом тумане. Девочка почти ничего не видела перед собой. Но она знала, что где-то поблизости Тореадор поджидает свою жертву. Прищурившись, она до боли в глазах всматривалась в клубы тумана, пытаясь различить его огромный силуэт.
Лошадь тяжело дышала и была вся в мыле. Пегги упустила стремена и теперь изо всех сил цеплялась за гриву. Наконец она увидела великана: серая кожа, лысый череп и желтые глаза – на огромном Тореадоре не было никакой одежды, кроме красного плаща, весь он был похож на гигантскую греческую скульптуру… Только живую и очень опасную!
Дракон бежал прямо на него. Пегги чуть не потеряла сознание от ужаса, хотя Тореадор на нее даже не смотрел. Он уже сосредоточился на своем противнике. Внезапно гигант взмахнул своим алым плащом. Звук развевавшейся ткани был похож на раскаты грома. Солнце скрылось, и весь мир погрузился в сумерки.