Война с лилипутами (с иллюстрациями) - Булычев Кир. Страница 56

И он расхохотался.

Пленников вывели из корабля сразу следом за адмиралом и Боевой Подругой. На несколько секунд они все остановились в широко открытом люке пирамиды, оглядывая космодром.

Перед ними расстилалось широкое, залитое бетоном поле, на котором стояли различного вида и состояния корабли — от совсем старых, атомных развалюх до новейших пассажирских и даже военных кораблей, которые, однако, почти все были либо разбиты, либо запущены до безобразия. Над космодромом сияло белое солнце, которое заливало все вокруг ярким, но неживым светом.

Вдали у горизонта возвышалось гигантское синее здание с множеством труб и башен. Оттуда к кораблю пиратов неслись скоростные танки и бронетранспортеры. Некоторые из них время от времени стреляли в небо, словно внутри их сидели великовозрастные шалуны.

— Эх, приятно снова оказаться в безопасности! — сказал адмирал.

— Погоди, еще неизвестно, как нас встретят, — предостерегла его Боевая Подруга. — Ты забываешь, что твой папаша нас предал и оставил в беде.

— Я ничего не забываю, — ответил пират. — Но с папой я буду выяснять отношения без свидетелей. В конце концов, я его наследник.

Лента, которой был заклеен рот Алисы, жутко стягивала кожу, хотелось сорвать ее, но могучего сложения пират держался за конец цепи и следил, чтобы пленники не совершали никаких лишних движений.

Со свистом и ревом сирен танки и бронетранспортеры подлетели к пирамиде и окружили ее полукольцом. Дула пушек были направлены на небольшую кучку людей у люка. Адмирал поднял руку, помахал и крикнул:

— Ну что, не признаете своего адмирала, крысы паршивые?

В ответ на его крик крышка люка ближайшего танка откинулась и оттуда вылез сам папаша Панченга. Он был одет в расшитый золотом халат, а на голове блестел стальной шлем.

— Сынок! — воскликнул он. — Курицын сын! Негодяй и дезертир! Как ты сумел от них вырваться?

— Как вырвался, так и вырвался, — ответил сынок. — И даже подарки папаше привез.

Он подтолкнул Пуччини-2 в спину, и пленники спустились вниз, на поле космодрома. Папаша Панченга в свою очередь покинул башню танка и подошел к Алисе. Он все не расставался со своими четками-виноградинами.

— Подарок папочке привез? — сказал он и расхохотался. — Ценный подарочек. Принимаю.

— Тогда приглашай, папа, на пир! Устали мы летать!

— Насчет приглашения придется подождать, — ответил Панченга-старший. — И не спеши выходить из корабля. Ты забыл мне рассказать, как сбежал от инспектора Крома да еще вернулся в нормальный человеческий размер. А ну признавайся, за сколько они тебя купили, чтобы ты привел полицаев в наше теплое логово?

— Папа, я возмущен! — ответил адмирал. — Если вы будете и дальше так же меня сердить, я подниму мой кораблик в небо и оттуда сброшу на вашу седую голову небольшую бомбу. И поверьте мне, папаша, я не шучу. Я так обязательно сделаю, потому что не люблю, когда мне не доверяют. Причем не доверяют те, кто меня предал и бросил в плену.

— Поднимайся, поднимайся, бомби своего папочку, — ответил с ухмылкой старший Панченга. — Только не успеешь ты подняться, как тебя собьют ракетой «земля—воздух». Ты и мигнуть не успеешь.

— И не пожалеешь, папа?

— А чего мне тебя жалеть, — ответил папаша, — мне больше добра останется.

— Ах так! — Адмирал был возмущен. Он отбросил в сторону бластер и кинулся к отцу, как кидается в драку хоккеист. — Я тебе наставлю синяков!

— Ты? Мне? — Папаша отстегнул от пояса кинжал и кинул его на бетон. Он широко расставил руки и двинулся на своего сына.

Самое удивительное, что никого эта драка между Панченгами не удивила. Пираты покрикивали, подбадривая своих командиров, но никто, даже Боевая Подруга, не вмешался в драку и не попытался ее остановить.

Сначала пираты просто ходили кругами, примеривались, потом адмирал врезал своему папе между глаз, за что папаша расквасил ему нос и поставил синяк под глазом. После этого пираты вцепились друг в друга, потеряв равновесие, грохнулись на асфальт и покатились, махая руками, ногами и даже норовя ударить противника головой. Наконец адмирал, который был все же куда моложе и крепче отца, смог навалиться на него и начал душить. Тот захрипел, принялся дергать ногами, и Алиса испугалась, что старого Панченгу задушат до смерти. Остальным свидетелям этого поединка показалось то же самое, и пираты кинулись разнимать своих начальников.

Но Боевая Подруга выхватила бластер и закричала:

— Первому, кто дотронется до адмирала, голову отстрелю!

Всем было ясно, что пиратка не шутит, — что-что, а головы отстреливать она умела.

В растерянности все замерли, и неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не появилась непонятно откуда красноносая бабушка. Бабушка была в длинной, до земли, черной в розах юбке и странном белом головном уборе, похожем на бабочку. Она резво бежала к Боевой Подруге и пронзительно кричала:

— Доченька моя, крошечка! Где же ты все пропадаешь, я так без тебя истосковалась!

Боевая Подруга растерялась. Руки ее опустились, и она прошептала:

— Мама, вы откуда? Вы же в доме для престарелых!

— Сбежала, моя хорошая, сбежала, чтобы с крохотулечкой моей повидаться!

Алиса не удержалась и фыркнула — Боевая Подруга в два метра ростом, косая сажень в плечах, с бицепсами, которым бы позавидовал штангист, рыжие перепутанные волосы свисают до пояса — и вдруг «крохотулечка»!

Видно, эти слова показались смешными и остальным пиратам. Они забыли о сражении между Панченгами и покатились со смеху, а старушка все норовила прижать дочку к груди.

Вдруг бабушка внезапным быстрым движением вышибла из руки пиратки бластер — тот со звоном отлетел метров на пятьдесят. В тот же момент неизвестный толстый пират выскочил из танка и ударил адмирала по затылку гаечным ключом. Адмирал ахнул и отпустил своего полузадушенного отца. Сполз с него и растянулся на бетоне.

Люки подъехавших танков распахнулись, оттуда выскочили танкисты, скрутили Боевую Подругу, и пираты из корабля адмирала Панченги Скулити сразу сдались в плен. Короткий бой закончился.

Папаша Панченга с трудом выпрямился и сказал красноносой бабушке, которую Алиса все еще считала мамой Боевой Подруги:

— Спасибо тебе, старый боевой товарищ!

— Не стоит благодарности, старый негодяй, — ответила бабушка и тут же превратилась в очень худого человека с крысиным лицом.

— Ой! — хотела воскликнуть Алиса, но не смогла.

— Здравствуй, Алисочка! — воскликнул Крыс.

Конечно же, это был знаменитый пират Крыс, старый знакомый Алисы, который не разучился превращаться в других людей.

— А меня? Меня помнишь? — высоким голосом закричал танкист с гаечным ключом. — Не узнаешь ли ты своего старого друга Весельчака У?

Наверное, это прозвучит странно, но при виде старых негодяев, которые когда-то причинили Алисе столько неприятностей и даже горя, Алиса вовсе не рассердилась. Они казались ей сорняками — растут, всем мешают, пользы никакой, один вред, но в то же время ты уже привыкла к этой крапиве, куда от нее денешься?

Алиса понимала, что рассуждает неправильно. Пиратство надо уничтожать, а пиратов наказывать. Известно, что Крыс уже на Алисиной памяти отсидел полгода в тюрьме Галактического центра, но потом воспользовался своим умением перевоплощаться. Когда его перевели в госпиталь из-за коклюша, он смог во время уборки превратиться в пылесос и, пока робот-уборщик старался понять, почему у него два пылесоса вместо одного, подкатился к мусоропроводу и был таков. Оказалось, что за оградой госпиталя Крыса уже поджидал его старый приятель Весельчак У.

— Что же ты, мерзавец, — сердито воскликнул Весельчак У, обернувшись к лежавшему на земле адмиралу Панченге, — что же ты, негодяй, заковал в кандалы девочку Алису, нашу старую подругу?