Сила Трех - Джонс Диана Уинн. Страница 12

— Гейр! — закричал Сири голосом, звенящим от неподдельного ужаса. — Это же стоячая вода!!!

Гейр осознал, что так и есть. Он плохо смотрел за Сири. Он ринулся на оленя, со всей силы навалясь на копье, но наконечник ушел в пустоту. Огромная рогатая тень, серее и темнее окружающей белизны, заколебалась и закуталась в туман. Повеяло ледяным ветром. Гейр начал быстро пятиться вокруг озерца обратно к Сири, щедро расплескивая воду из-под ног, и наконец встал с ним бок о бок. Дрожа, братья смотрели, как серый туман отвердевает в высокую-высокую фигуру, покрытую, словно кольчугой, тусклой серебристой чешуей, как становится все плотнее остроконечная голова, как проступают сквозь мглу бледное лицо со странными желтыми глазами, круглый щит и острый кривой меч. Гейр был готов отхлестать себя по щекам. Ведь ему столько раз говорили — дориги меняют обличье. Но он и представления не имел, какие они опасные с виду. Одна надежда — дориг не заметит, как дрожат их копья.

Дориг двинулся на них, он плыл и скользил, и это было так страшно, что братьев замутило.

— Не подходи! — просипел Гейр.

Дориг не обратил на это внимания. Наверное, подумал Гейр, он говорит на каком-то другом языке.

Он снова открыл было рот, но тут прогремел голос Геста:

— А ну, прекрати!

Дориг подпрыгнул. Гейр, чувствуя, как у него голова кругом идет и ноги подкашиваются, обнаружил, что охотники вернулись и стоят в тумане вокруг озерца. Стоило Гесту подать голос, как псы начали рыть землю лапами и рычать на дорига. Все, кто не держал псов, наставили на дорига копья. Дориг медленно и надменно оглядел кольцо врагов. Он был на добрую голову выше даже Геста. Но он по-прежнему ничего не говорил.

— Нас гораздо больше, — продолжал Гест. — Тебе с нами не справиться. Уходи.

На это дориг тоже ничего не ответил, но явно все понял. Он просто повернулся и нырнул в озерцо. Не было даже всплеска. Дориг скользнул под парящую поверхность и исчез, и по воде пошли всего лишь легкие круги, не больше чем если бы в озерцо бросили камешек. Гейру показалось, что, не успев коснуться воды, дориг и вправду стал маленький, едва ли не вдвое меньше прежнего.

Гест смотрел на расходящиеся по озерцу круги, словно чего-то не понимая.

— Вам повезло, что мы вас хватились, — бросил он Гейру и Сири. — Впредь старайтесь держаться вместе со всеми.

Он был доволен, что два мальчика не дрогнули перед лицом взрослого дорига в полном вооружении, но ему не пришло в голову сказать им об этом.

Братьям казалось, что они впали в немилость. Когда они пошли дальше, Сири расплакался. Он клялся Гейру, будто плачет от досады. Ему не пришло в голову наслать на дорига Помысел. Гейр кисло отвечал: ври, мол, но не завирайся. Он перепугался не меньше Сири, но надеялся, что этого никто не заметил.

— Вы же еле спаслись, — сказал Брад, поравнявшись с Гейром. — Почему ты не унес ноги от воды? Ты что, не заметил холода?

— Заметил. Думал, это туман, — признался Гейр. Брад ему нравился больше всех гарлесских мальчиков, а то бы он не признался. — Почему они делают так, чтобы было холодно? Не знаешь случайно?

— Это из-за рыбьей природы, наверно, — ответил Брад. — Они же вроде бы холоднокровные. Спроси у моего отца.

Гейр оставил Сири с Брадом и нагнал Банота. Банот улыбнулся.

— Ты унаследовал мамино умение задавать трудные вопросы, Гейр. Я не думаю, что они и вправду холоднокровные, но точно сказать не могу. А что до холода, то говорят, будто это из-за превращений. Чтобы превращаться, нужно много тепла, и они берут его из воздуха. Это все равно что… В общем, когда Сири насылает на кого-нибудь Помысел, тоже, наверно, становится холодно.

— Спасибо, — кивнул Гейр.

Банот задал ему задачку, и теперь было над чем подумать, но растущее чувство стыда никуда не делось. Ну и дурак же он был! Вместе с Сири забрел в стоячую воду, и всей охоте пришлось их вызволять. Еще бы Гест в нем не разочаровался! Гейру страстно хотелось доказать — хотя бы самому себе, — что он не такой уж глупый и обыкновенный. Он поплелся обратно и попросил Сири наслать на что-нибудь Помысел.

К потрясению Брада, Сири послушно сломал свое копье пополам, а потом срастил его обратно. Но то ли Помысел был совсем крошечный, то ли туман еще не прогрелся, Гейр не заметил, чтобы воздух вокруг Сири сделался холоднее. Брад тоже.

— Придем домой — сделаю еще что-нибудь, — предложил Сири.

Гейр согласился, что так будет лучше всего.

Довольно скоро они повернули домой, и почти всю дорогу Гейр размышлял об их чудесном спасении. Он перепугался и был вынужден это признать. По сравнению с тихим серебристым доригом шумные тяжеловесные великаны, которые в поисках неизвестного зверя колотили палками по берегу канавы, были сущим пустяком. Самым страшным в дориге была именно его странность. Даже Банот не претендовал на то, чтобы понимать доригов или толковать их поступки; а ведь Банот, как говорила Мири, изучил доригов досконально. Наверное, Банот ужасно храбрый, думал Гейр. Вот бы стать похожим на него. Гейру было так стыдно самого себя, что, несмотря на дрожь, которая пробирала его при одной этой мысли, он стал думать, как было бы хорошо, если бы и ему удалось узнать о доригах что-нибудь новое. Банота никто не считал глупым.

Случая выяснить, действительно ли от Помыслов Сири кругом становится холоднее, Гейру не представилось. Вечером они вернулись в Гарлесье с хорошей добычей, только и мечтая добраться наконец до поджидавшего их обильного ужина. И Гейр, и Сири старались не уснуть прямо за едой и рассказали Адаре и Айне про дорига.

— Такой был высокий, — говорил Сири, зевая с набитым ртом. — Вот уж не знал, что эти дориги…

Тут в главные ворота отчаянно заколотили. Женский голос закричал:

— Дориги!

Гул разговоров на обеденной площади мгновенно смолк. Никто и дернуться не успел, как произнесли слова и ворота с рокотом открылись.

— Дориги! — визжала Каста, волоча за собой перепуганного, позеленевшего Ондо. — Гест, ты обязан нам помочь!

Вслед за Кастой в курган хлынуло множество жителей Отхолмья. Все они были белые и испуганные. Одни вымокли, другие, и в их числе Орбан, были все изранены и в крови. Они волокли за собой котлы, узлы, веретена, младенцев и все золото, какое смогли на себя нацепить. Вместе с ними в курган хлынули овцы, псы и коты.

Некоторое время царила отчаянная суматоха. Гарлесянам пришлось оставить недоеденный ужин и найти кров, пищу и лекарства для беженцев. А поскольку Каста визжала, будто дориги преследовали их по всей старой дороге, пришлось загнать внутрь и всех гарлесских овец тоже, а двери поскорее закрыть. Гейр и моргнуть не успел, как оказался рядом с Брадом снаружи — зевая до хруста в ушах, они охраняли Айну и прочих девочек, носившихся при свете Белой Луны и выкрикивавших слова овцам, которые на ночь разошлись едва ли не вдоль всей старой дороги. Однако, к собственному облегчению и удивлению, ни одного дорига они не встретили.

— Ну и хорошо, — сказал Брад. — А то бы я им в лицо захрапел. Как ты думаешь, что стряслось?

Гейру и самому очень бы хотелось это узнать, но пришлось ждать, пока загонят овец, запрут ворота, выставят стражу и разместят всех беженцев. Орбана, Касту и Ондо, разумеется, поселили в доме Геста. Айна, Гейр и Сири глядели, как Орбан, которому промыли и перевязали раны, поглощает пиво кружками и рассказывает, что случилось. Суть его рассказа состояла в том, что дориги выгнали их из Отхолмья. Ближе к вечеру колодцы в Отхолмье начали переполняться. Пока гарлесские охотники мирно возвращались домой, племя Огга пыталось совладать с потопом, который не брали никакие слова. Вода хлестала из колодцев, залила весь курган и продолжала подниматься. К закату Светлого Солнца потоп дошел до крыши, и всем пришлось выйти наружу. А снаружи поджидали дориги.

— Хитрые свиньи! — сказал Орбан. — Как пчел из улья выкурили! Засели на Призрачном Кургане и ждали, когда мы выйдем!