Проклятое созвездие - Задорожный Александр. Страница 49

— ……………………., — витиевато выругался Скайт.

Уорнер бросился в коридор. За ним последовал Дерк. Лишь Пьер Хилдрет с бледным лицом и трясущейся нижней челюстью остался сидеть на диване, вцепившись руками в кожаные подушки сиденья. На экране телевизора «Белокурые бестии» с визгами и криками все еще неслись по умопомрачительным виражам аттракциона «Дьявольские горки»…

В тот самый момент, когда Скайт с Дерком оказались в коридоре, откуда-то с нижней палубы раздался пронзительный вой, и звездолет завертело вокруг собственной оси. Инерцией друзей прижало к стене.

— В трюме пробоина. Выходящий из отсеков воздух разворачивает корабль, — сказал Скайт.

— Сам знаю, — ответил Дерк Улиткинс. — Скажи это лучше Пьеру. Небось, он от этой карусели уже в штаны наложил.

Скайт пополз на четвереньках к подъемнику, ведущему на третью палубу, в рубку управления. Из-за поменявшегося вектора тяжести он полз по стене словно муха, безжалостно топча ногами попадающиеся на пути шедевры изобразительного искусства. Дерк полз следом. Возле подъемника им попался Борис. Робот, держась манипуляторами за углубления ступенек аварийной лестницы, бессистемно вертел головой. На его дисплее, где обычно Борис изображал мимику человека, сейчас горела большая надпись «Тревога».

— Борис, уйди с дороги! — крикнул на робота Скайт, когда подобрался ближе.

— Я не могу этого сделать — я потерял ориентацию, — плаксивым голосом пожаловался Борис.

— Что ты с ним болтаешь, — сказал сзади Дерк, — оттолкни его в сторону, и все.

— Не надо! Не трогайте меня! — взмолился Борис, словно его хотели отправить на переплавку. — Мой вестибулярный аппарат не перенесет этого.

Борис изо всех своих сил сжал манипуляторы, которыми держался за углубления ступенек в стене.

— Черт с тобой. — Скайт с трудом перелез через беспомощного киборга и пополз к люку, ведущему на третью палубу, чья крышка находилась как раз возле подъемника.

Дерк последовал примеру друга, но из вредности, когда перелезал через Бориса, не преминул воспользоваться моментом и специально наступил ему коленкой на голову.

— Не надо, Господин Хозяин Дерк! — испуганно воскликнул робот.

— Ну что, будешь и дальше говорить, что роботы лучше человека? — торжествуя, осведомился у него Дерк.

— Нет, нет!

— Тогда скажи, что ты бездушная машина.

— Я бездушная машина, Господин Хозяин Дерк.

— Скажи: «Я консервная банка».

— Я консервная банка.

— Скажи… — Дерк не успел договорить фразы, как заработали двигатели звездолета.

Корабль, набирая скорость, стал вращаться еще и вдоль поперечной оси. От возникшей перегрузки Борис не смог удержаться, его манипуляторы отцепились от ступенек, и робот пополз к противоположной стене, увлекая с собой Дерка Улиткинса. В коридоре мигнул свет, и в следующий момент отключилась искусственная гравитация. Робот вместе с Дерком оторвались от стены и полетели через коридор в другой конец палубы. Борис судорожно вцепился манипуляторами в одежду Дерка, издавая пронзительный писк.

— Отпусти, собака! — пытаясь высвободиться из его объятий, ругался Дерк, улетая вдаль. — Я тебе морду набью, сволочь!

Но Борис уже ничего не соображал из-за потери ориентации, его программы зависли. Единственное, на что он был сейчас способен, — это лишь отвратительный писк и бессознательно сменяющие друг друга на лицевой панели картинки человеческой мимики.

Скайт, держась за лестницу, проводил парочку взглядом и, подтягиваясь на руках, полез к крышке люка. Когда он нажал на рычаг, чтобы открыть люк, двигатели корабля заработали в обратном направлении. Нога Скайта соскользнула со ступеньки, и он повис на руках. Тяга нарастала, и Скайт почувствовал, что еще немного, и ему не хватит сил, чтобы удержаться. Мимо, по коридору, из того конца, где скрылись Дерк с Борисом, пролетел зеленый тапок Улиткинса. Скайт скинул свои красные тапки, улетевшие следом, из последних сил подтянулся и зацепился пальцами босой ноги за ступеньку аварийной лестницы. Вдруг двигатель звездолета резко заработал на реверс, и Уорнер больно ударился головой о крышку люка. Ругаясь, он быстро, пока опять что-нибудь не случилось, открыл люк и проник в рубку управления.

В круглом помещении со сводчатым потолком, являющимся одновременно экраном визуального обзора и многофункциональным дисплеем, посередине находились три кресла ложемента с подковообразными пультами управления. В одном из кресел сидел пристегнутый ремнями безопасности Инэксхоблуст-Эбл. На его лице отчетливо читалась крайняя степень растерянности. Молодой человек с испугом глядел на сотни разноцветных огней, бегающих на панели управления. Над его головой, повторяя движение корабля, вертелись созвездия с диаграммами и цифрами. На мониторах мигали предупреждающие надписи.

Инэксхоблуст-Эбл, по-видимому, решившись на что-то, потянулся к пульту.

— Стой, Эбл! — увидев это, закричал Скайт. — … твою мать, что ты делаешь, недоносок!

Инэксхоблуст-Эбл отдернул руку. Скайт, воспользовавшись малой гравитацией, оттолкнулся от края люка и, одним прыжком преодолев рубку управления, уселся в свободное кресло. Быстро пристегнулся ремнями и пробежал взглядом по приборной доске.

— Передай мне управление, — приказал Скайт.

— Центральный компьютер, передать управление на кресло номер два Скайту Уорнеру, — дрожащим голосом отдал распоряжение Инэксхоблуст-Эбл.

Скайт проворно простучал пальцами по клавишам. На его действия в глубине звездолета низким гулом отозвалась двигательная установка. Корабль уверенно прекратил вращение вначале вдоль поперечной оси, затем вдоль продольной. Вновь включились гравитационные компенсаторы, и постепенно вернулась сила тяжести.

— Эбл, что здесь, черт возьми, происходит? — когда ситуация нормализовалась, спросил Скайт.

— Попрошу называть меня господин Лусперрандор Инэксхоблуст-Эбл… — попытался поправить Скайта парень.

— Да пошел ты к черту со своим «господином»! — возмутился Уорнер. — Ты нас сейчас всех чуть не угробил! Будешь теперь до конца экспедиции просто Эблом, и хватит трепотни по этому поводу!

— Это не моя вина, что произошла авария, — покраснев, ответил теперь уже «просто Эбл», — нас атаковал чужой корабль.

— Корабль?! — изумился Скайт.

— А где же он теперь? — Уорнер посмотрел на экран радара.

— Улетел, — ответил Эбл.

— И не стал нас поджаривать из лазеров, когда мы беспомощно вертелись, словно шашлык на вертеле?

— Он летел за нами с самого Плобоя. Я думал, что так оно и должно быть…

— Эбл, скажи честно, ты умеешь управлять звездолетом?

— Да.

— И как ты это делаешь?

— С помощью речевого интерфейса.

— Интересно…

— Так вот, он летел за нами с самого Плобоя, — продолжил Эбл, — а затем прибавил скорость, а когда оказался совсем близко, вдруг выстрелил нам в корму. Звездолет почему-то закрутился, автоматика без моего ведома перевела управление в ручной режим…

— Ну а ты?

— Я и говорю, что автоматика перевела управление в ручной режим. А я еще не освоил этот способ пилотирования.

— Эбл, ты, значит, совсем не умеешь управлять звездолетом?

— Умею, но только в голосовом режиме.

— В режиме автопилота? — уточнил Скайт.

— На этом корабле стоит совершенная система автоматического пилотирования, поэтому управление с помощью голоса ничем не хуже ручного…

— Но в экстремальных ситуациях эта система действует так же, как и Борис.

— А что Борис? — спросил Эбл.

— Впадает в панику и не способен что-либо делать.

— Нет, она переводит управление в ручной режим.

— Ладно, замнем эту тему. Что с тем таинственным кораблем?

— Улетел.

— Это я уже понял. — Скайт похлопал себя по карманам в поисках сигарет, но не нашел. — Почему он улетел и не стал нас добивать?

— Не знаю, — пожав плечами, ответил Эбл. — У меня сложилось такое впечатление, что он выстрелил в нас из хулиганских побуждений.

— Хорош хулиган! — воскликнул Скайт. — Чуть всех нас на тот свет не отправил! — Затем, внимательно посмотрев Эблу в глаза, спросил: — А может, это был метеорит?