Французская литературная сказка XVII – XVIII вв. - де Ла Круа Франсуа Пети. Страница 11

Но пора сказать несколько слов о Фее пустыни. Видя, что ее любезный возлюбленный долго не возвращается, она сама поспешила к нему; она явилась на берег с сотней девушек, составляющих ее свиту, и все они несли королю богатые подарки. У одних были большие корзины, полные алмазов, у других в руках — золотые вазы искусной работы, а у некоторых — амбра, кораллы или жемчуга; были и такие, что несли на голове свитки тканей неописуемой красоты, а иные — фрукты, цветы и даже птиц. Но что сделалось с феей, которая замыкала это многолюдное и изысканное шествие, когда она увидела пучок тростника, как две капли воды похожий на Короля золотых россыпей. Пораженная ужасом и горем, она испустила такой страшный крик, что содрогнулись небеса, сотряслись горы и эхо донеслось до самой преисподней. Ни у одной из разгневанных фурий — Мегеры, Алекто или Тисифоны — никогда еще не было такого устрашающего вида. Фея бросилась на тело короля, она плакала, она рычала, она растерзала в клочья половину прекраснейших девушек своей свиты, принеся их в жертву тени любезного покойника. Потом она призвала к себе одиннадцать своих сестер, таких же фей, как она сама, и попросила их помочь ей воздвигнуть пышную усыпальницу молодому герою. И всех их обманул вид тростника. Конечно, это может показаться странным — ведь феям известно все, но мудрой сирене было известно еще больше, чем феям.

И вот пока феи доставляли порфир, яшму, агат и мрамор, статуи, барельефы, золото и бронзу, чтобы увековечить память короля, которого они считали мертвым, король благодарил любезную сирену, умоляя ее не оставлять его своим покровительством. Сирена самым ласковым голосом дала ему такое обещание и скрылась из глаз короля. А ему ничего не оставалось, как пуститься в путь к замку из стали.

Ведомый своей любовью, король шел быстрыми шагами, оглядываясь по сторонам в поисках своей обожаемой принцессы. Но вскоре ему пришлось заняться делом — его окружили четыре страшных сфинкса, они выпустили свои острые когти и растерзали бы короля на части, если бы ему, как и предсказала сирена, не сослужила службу алмазная шпага. Завидев ее блеск, чудовища бессильно повалились к ногам короля, а он каждому нанес смертельный удар. Но едва он двинулся дальше, как увидел шесть драконов, покрытых чешуей тверже железа. Как ни ужасно было это зрелище, король не утратил своей храбрости и, орудуя шпагой, рассек каждого дракона надвое. Он надеялся, что уже преодолел самые трудные препятствия, как вдруг его смутило еще одно. Навстречу королю вышли двадцать четыре прекрасные и грациозные нимфы и преградили ему путь цветочными гирляндами. «Куда вы идете, государь? — спросили они у короля. — Мы поставлены сторожить эти места, и если мы вас пропустим, и вас и нас постигнет страшная кара. Окажите нам милость, не упорствуйте. Неужто вы захотите обагрить вашу победоносную руку кровью двадцати четырех невинных девушек, не причинивших вам никакого зла?» Король растерялся: он не знал, как поступить, — он всегда гордился своей преданностью прекрасному полу и готов был служить ему сверх всякой меры; а тут ему предстояло убивать женщин. Но вдруг он услышал голос, укрепивший его решимость: «Рази, рази, — произнес этот голос, — не щади никого, иначе ты навеки лишишься своей принцессы».

И тотчас, не отвечая нимфам ни словом, король бросился в их ряды, разорвал гирлянды и стал без пощады орудовать шпагой, в одно мгновение разогнав их всех. Это было одно из последних препятствий на его пути — он вступил в небольшую рощу, пролетая над которой заметил Красавицу. Бледная и тоскующая, она и сейчас сидела на том же месте у ручья. Король с трепетом подходит к ней, но она бежит от него с таким негодованием и так поспешно, как если бы он был Желтым Карликом. «Не осуждайте меня, не выслушав, принцесса, — сказал ей король. — Я не изменил вам, я невиновен, но я, несчастный, сам того не желая, заслужил вашу немилость». — «Ах, злодей, я видела, как вы летели по воздуху с особой неслыханной красоты, неужели вы совершили этот полет против своей воли?» — «Да, принцесса, — ответил король, — против воли. Злая Фея пустыни, не довольствуясь тем, что приковала меня к скале, увлекла меня в своей карете на край земли, где я бы томился и поныне, если бы не помощь благодетельницы-сирены, которая доставила меня сюда. Я пришел, дорогая моя принцесса, чтобы вырвать вас из недостойных рук, которые держат вас в заточении. Не отвергайте же помощь преданнейшего из возлюбленных». И король бросился к ее ногам, но, пытаясь удержать принцессу за край ее платья, он, на беду, уронил свою грозную шпагу. А Желтый Карлик, который прятался под листом салата, едва увидев, что шпага, волшебная сила которой была ему известна, выпала из рук короля, тотчас ее схватил.

Принцесса, заметив Карлика, испустила страшный крик, но ее стоны только еще больше разозлили злобного коротышку. Произнеся несколько слов на своем тарабарском языке, он вызвал двух великанов; они заковали короля в железные цепи. «Теперь, — сказал Карлик, — мой соперник в моей власти, но я готов подарить ему жизнь и свободу, если вы немедля станете моей женой». — «Ах, лучше мне тысячу раз умереть!» — вскричал влюбленный король. «Увы, государь, — возразила принцесса. — Для меня нет ничего страшнее вашей смерти». — «А для меня, — продолжал король, — нет ничего ужаснее, чем принести вас в жертву этому чудовищу». — «Тогда умрем вместе», — предложила принцесса. «Дорогая моя принцесса, доставьте мне утешение — дайте умереть ради вас, и умереть одному». — «Никогда, — сказала принцесса. — Лучше уж я соглашусь исполнить ваше желание», — продолжала она, обращаясь к Желтому Карлику. «Как, жестокая принцесса! Ужели я должен стать свидетелем того, как вы назовете его своим супругом? Но тогда жизнь мне опостылеет». — «Нет, — заявил Желтый Карлик. — Принцесса назовет меня своим супругом, но ты не станешь свидетелем этого, — слишком опасен мне соперник, которого любят».

И с этими словами, невзирая на горестные слезы Красавицы, Карлик нанес королю удар в самое сердце, и тот упал к ногам принцессы. Принцесса не могла пережить своего возлюбленного — она рухнула на его тело, и вскоре ее душа соединилась с его душой. Так погибли эти славные и несчастные влюбленные, и сирена ничем не могла им помочь — ведь вся волшебная сила была заключена в алмазной шпаге.

Злой Карлик предпочел, чтобы принцесса умерла, чем видеть ее в объятьях другого, а Фея пустыни, прослышав обо всем, разрушила усыпальницу, которую сама возвела, потому что теперь она возненавидела память Короля золотых россыпей с такой же страстью, какую питала к нему при его жизни. А помогавшая влюбленным сирена, как ни горевала о случившемся великом несчастье, смогла вымолить у судьбы только одно — превратить умерших в деревья. [40]Прекрасные тела влюбленных стали двумя стройными пальмами. Храня вечную любовь друг к другу, они ласкают друг друга переплетенными ветвями и этим нежным союзом обессмертили свою страсть.

Белая кошка [41]

Жил однажды король, и было у него три сына, красивых и храбрых, но король боялся, как бы принцам не захотелось сесть на трон, не дожидаясь его смерти. Уже ходили даже слухи, будто они покровительствуют тем, кто может им помочь отнять у короля его королевство. Король чувствовал приближение старости, но ум и силы его нисколько не ослабли, поэтому он вовсе не желал уступать сыновьям сан, который носил с таким достоинством. Вот он и решил, что лучший способ оградить свой покой — это оттянуть время, поманив сыновей обещаниями, от исполнения которых он всегда сумеет уклониться.