Французская литературная сказка XVII – XVIII вв. - де Ла Круа Франсуа Пети. Страница 32

Я был молод и, стало быть, легкомыслен; смелости мне было не занимать. Приняв это дерзкое решение, я исполнил его немедленно: поднялся в воздух и направил сундук в сторону дворца. Ночь была непроглядно темной, это отвечало моим желаниям. Незамеченным пролетел я над головами воинов, которые безотлучно стояли на страже у дворцовых рвов. А затем опустился на крышу в том месте, где виден был свет. Выйдя из сундука, я влез в окно, оставленное открытым для доступа ночной прохлады, и попал в богато убранный покой, где на обитой парчой софе спала принцесса Ширин. Красота ее показалась мне ослепительной; я нашел, что она куда прекраснее образа, созданного моей фантазией. Я приблизился, чтобы получше ее разглядеть, но не смог равнодушно созерцать столь дивное зрелище: опустившись на колени, я поцеловал ее прекрасную руку. Она мгновенно проснулась и, увидев мужчину в позе, внушающей тревогу, громко вскрикнула. На этот крик тут же прибежала воспитательница, которая спала в соседней комнате.

— На помощь, Мапейкер! — воскликнула принцесса. — Здесь мужчина: как смог он проникнуть в мои покои? Быть может, вы пособница его злодеяния?

— Кто, я? — возмутилась та. — Ах, принцесса, вы оскорбляете меня таким подозрением, я поражена не меньше вас, видя здесь этого дерзкого юнца. Но даже если бы я и захотела помочь ему в его безумном предприятии, разве удалось бы мне обмануть бдительную стражу, охраняющую дворец? И потом, вы же знаете: чтобы войти сюда, надо открыть двадцать стальных дверей, а каждый замок запечатан королевской печатью, и ключи от него есть только у вашего отца; не понимаю, как молодой человек преодолел все эти препятствия.

Пока воспитательница рассуждала таким образом, я раздумывал, что бы им сказать, и мне пришло в голову внушить им, будто я — пророк Магомет.

— Прекрасная принцесса, и вы, Мапейкер, — начал я, — не удивляйтесь, видя меня здесь. Нет, я не один из тех влюбленных, которые не жалеют золота и пускаются на любые хитрости, лишь бы поскорее добиться желаемого, во мне нет вожделений, опасных для вашей добродетели, всякая дурная мысль чужда мне. Я пророк Магомет. [91]Я не мог без сострадания видеть, как вы проводите лучшие годы в темнице, и вот даю вам слово: я избавлю вас от власти предсказания, столь напугавшего короля Багамана. Отныне ваше будущее не должно тревожить ни его, ни вас, оно будет исполнено славы и счастья, ибо вы станете супругой Магомета. Как только разнесется эта весть, властители всего мира станут трепетать перед тестем великого пророка, а все принцессы будут завидовать вашей судьбе.

Когда я закончил эту речь, Ширин и ее воспитательница переглянулись, как бы спрашивая друг друга, что обо всем этом думать.

Признаюсь, я не без причин боялся, что они мне не поверят; но женщины так любят чудеса! Мапейкер и ее повелительница приняли мою небылицу за чистую правду. Они поверили, что я Магомет, и я злоупотребил их доверием. Я провел с принцессой почти всю ночь и вышел из ее покоев только перед рассветом, обещав, однако, следующей ночью навестить ее вновь. Я быстро забрался в сундук и поднялся довольно высоко, чтобы стража не могла меня заметить. Опустившись в лесу, я оставил там сундук и отправился в город, где купил еды на неделю, великолепные одежды, красивый тюрбан из индийского полотна в золотую полоску, богатый пояс, а также всевозможные эликсиры и лучшие духи. На эти покупки ушли последние деньги, но я не беспокоился о будущем: мне казалось, что после такого увлекательного приключения я ни в чем не буду нуждаться. Весь день я провел в лесу, тщательно наряжался и душился. Как только стемнело, я влез в сундук и прилетел на крышу дворца принцессы Ширин. И вошел в ее покои так же, как накануне. Было заметно, что принцесса ждала меня с нетерпением.

— О великий пророк! — сказала она. — Я уже начала волноваться, боялась, что вы забыли свою супругу.

— Любезная принцесса, — отвечал я, — оставьте эти страхи. Я ведь дал вам слово, разве этого мало, чтобы убедиться в моей неизменной любви?

— Но объясните мне, отчего вы так молодо выглядите? Я всегда представляла себе Магомета почтенным старцем.

— И не ошибались, — сказал я, — меня должно представлять себе именно в этом облике, и, если б я появился перед вами таким, каким порой являюсь правоверным, когда хочу оказать им эту честь, вы увидели бы длинную белую бороду и самую что ни на есть лысую голову. Но мне подумалось, что вы предпочли бы увидеть особу, не столь обремененную годами, и потому я принял облик молодого человека.

Воспитательница вмешалась в нашу беседу, сказав, что я поступил правильно, и что, выступая в роли мужа, красотой дела не испортишь.

И снова я покинул дворец на исходе ночи, опасаясь, как бы пророк не был разоблачен. Следующей ночью я опять побывал у Ширин и по-прежнему вел себя так ловко, что ни у нее, ни у Мапейкер не возникло и тени подозрения. Надо сказать, принцесса мало-помалу увлеклась мной, и именно это заставляло ее верить всем моим словам; ведь когда мы расположены к человеку, нам не приходит в голову усомниться в его искренности.

Прошло несколько дней, и король Багаман, сопровождаемый свитой, прибыл во дворец повидать дочь. Увидев, что двери заперты и печати на замках целы, он сказал своим визирям: «Все обстоит наилучшим образом. Пока двери во дворце надежно заперты, я не страшусь несчастья, подстерегающего мою дочь». Затем он в одиночестве поднялся в покои дочери, которая, увидев его, не могла скрыть смущения. Он заметил это и захотел узнать причину. Его вопросы усилили смущение принцессы, и та, вынужденная отвечать, в конце концов рассказала о случившемся.

Можете представить себе, государь, как изумился король Багаман, узнав, что он, сам того не ведая, стал тестем Магомета.

— Ах, какой вздор! — воскликнул он. — Ах, дочь моя, как вы легковерны! О небо! Теперь я убедился: напрасно стараемся мы избежать несчастий, уготованных тобою, предсказание сбылось, Ширин обманута подлым соблазнителем! — Сказав это, он вышел из покоев принцессы в сильнейшем волнении и осмотрел весь дворец снизу доверху. Но хоть он и искал повсюду, нигде не удалось ему найти следов соблазнителя. Изумление его возрастало.

— Как же дерзкий злоумышленник сумел проникнуть во дворец? Этого я не могу понять.

Он призвал своих визирей и приближенных. Услыхав его голос, они поспешили прийти, а увидев его волнение, сильно перепугались.

— Что случилось, государь? — спросил первый министр. — Вы как будто не в духе, чем-то обеспокоены? Что за беду возвещает нам тревога, которую мы замечаем в вашем взоре?

Король сообщил им все, что узнал, и спросил, что они думают об этом происшествии. Первым заговорил великий визирь. Он сказал, что брак принцессы действительно мог состояться, хоть он и смахивает на небылицу, что найдется немало царствующих домов, которые преспокойно объясняют свое происхождение подобными событиями, и что он, со своей стороны, находит вполне возможным союз, по словам принцессы, заключенный ею с Магометом.

Другие визири, вероятно желая оказать любезность первому, заявили, что разделяют его мнение. Но один из придворных не согласился с остальными, сказав так:

— Удивляюсь, как здравомыслящие люди могут доверять столь странным сообщениям. Неужели разумный человек может подумать, будто великий пророк станет искать себе жену на земле, когда в раю его окружают прелестнейшие гурии! Это противно здравому смыслу, и если королю угодно знать мое мнение, то вместо того, чтобы слушать глупые сказки, следовало бы разобраться в этом деле. Уверен, что вскоре обнаружится мошенник, который дерзнул обольстить принцессу, прикрываясь священным именем.

Хотя от природы Багаман был доверчив, хотя он считал своего первого министра мудрейшим из людей, хоть все его визири выразили убеждение, что Ширин действительно супруга пророка, он все же склонился к суждению, отвергающему достоверность рассказанного. Он решил дознаться правды, но приступить к делу осторожно и поговорить с мнимым или истинным пророком без свидетелей. Поэтому он отослал визирей и придворных в Газну.