Питомцы зоопарка - Чаплина Вера Васильевна. Страница 34

На новом месте постепенно выявился и вожак. Им оказался самый крупный крокодил с меткой на лбу в виде якоря, по кличке «Матрос». Он был не только самым крупным, но и самым сильным и, когда бросали мясо, всегда брал кусок первым. К счастью, у Матроса характер оказался довольно покладистый, и хотя он брал кусок первым, но у других не отнимал и никого не обижал.

Зато другой крокодил, которого из-за очень тёмного цвета прозвали «Чёрный», обладал необыкновенно злобным нравом. Даже служительницу, которая в выходные дни заменяла Марию Христофоровну, он всегда встречал злобным шипением. Все крокодилы отлично понимали слова «на место» и послушно выходили из бассейна, чтобы дать возможность его промыть и напустить свежей воды. Один только Чёрный не слушался, всячески сопротивлялся, а когда его всё-таки выпихивали метлой, иногда по нескольку раз пытался вернуться.

Слушался Чёрный, хотя и неохотно, одну лишь Марию Христофоровну, и то после того случая, когда они изрядно сразились. А получилось это так. Однажды он никак не хотел покинуть бассейн, несмотря на все ухищрения служительницы. Тогда Мария Христофоровна выпустила из водоёма воду, взяла метлу, вошла в помещение. Увидев Марию Христофоровну, крокодил немного попятился, но не ушёл, а, злобно шипя, уставился своими бесцветными глазами на вошедшую.

— Иди на место, — сказала несколько раз внятно и строго Мария Христофоровна.

Она видела, что крокодил понимает, что от него требуется, но просто не хочет слушаться. Надо было обязательно сломить это упрямство, так как иначе злобное животное совсем выйдет из повиновения, что может плохо кончиться.

Мария Христофоровна взяла метлу и стала выпихивать Чёрного из водоёма. Крокодил сопротивлялся как только мог. Он бил хвостом, упирался, несколько раз, извернувшись, хватал зубами метлу и с силой вырывал её из рук Марии Христофоровны. Но она тут же брала другую и опять продолжала выпихивать упрямца. Наконец, устав, а быть может, поняв, что сопротивление бесполезно, Чёрный отступил. Злобно шипя и пятясь, он нехотя вылез из бассейна.

После нескольких таких случаев Чёрный стал более послушным. Правда, в основном он подчинялся лишь Марии Христофоровне и слушался только её, однако во время кормления держался по-прежнему злобно. Старался схватить кусок первым, отнять у другого или при любой возможности затеять драку. Дрался он со всеми, кроме Матроса. Очевидно, Чёрный чувствовал в нём силу и очень нехотя, но всё же ему уступал. Однако соперничество за первое место чувствовалось. Чёрный вёл себя всё более и более вызывающе. Огрызаясь, он даже перестал уступать дорогу, когда мимо проползал Матрос, или пытался излить свою злобу на более слабых собратьях. И если до сих пор схватка не произошла, то только благодаря миролюбивому характеру Матроса, который словно не замечал задиристого соперника. Но вот однажды, когда Мария Христофоровна находилась в служебной комнате, она вдруг услышала страшный рёв, удары и звон разбитого стекла. Вбежала перепуганная дежурная. — Мария Христофоровна… крокодилы!.. Но Мария Христофоровна даже не стала дослушивать. Она сразу догадалась, в чём дело. Схватила первую попавшуюся под руку палку и выбежала из комнаты,

В помещении с крокодилами шёл бой не на жизнь, а на смерть. В смертельной схватке, вцепившись друг в друга, катались два крокодила. Это были Матрос и Чёрный. Открыв дрожащими руками дверцу, Мария Христофоровна напрасно пыталась их разнять. Она даже не могла разобрать, кто кого кусает, а палка, которую она попробовала сунуть между ними, разлетелась в куски. Драка кончилась так же неожиданно, как и началась. По тому, как, хромая, отбежал в угол Чёрный, Мария Христофоровна поняла, что победа осталась за Матросом. Преследовать побеждённого соперника Матрос не стал. Он погрузился в воду и сразу успокоился.

После этой драки Чёрный заметно притих. Очевидно, он признал силу своего противника и больше его не задирал.

Около Острова зверей, в котором помещался террариум, находилось летнее помещение для крокодилов. Оно было просторное, с хорошим водоёмом, а вместо решётки — стекло. Переводили их в это помещение летом, как только устанавливалась тёплая погода. Пока крокодилы были маленькие, это сделать было очень просто, но с каждым годом они подрастали, становились сильнее, и справиться с ними было всё трудней и трудней. А когда им исполнилось четыре года и каждый из них стал в длину не меньше двух метров, а весом почти 200 килограммов, тут, уж конечно, приходилось очень и очень подумать, как же их теперь перевести. Сначала думали, что, как и всегда, сачком. Но, чтобы поймать двухметрового крокодила, нужен был и сачок не меньший. К тому же справиться с крокодилами в тесном помещении тоже нелегко.

Долго думала Мария Христофоровна, как бы получше перевести своих питомцев. Потом вспомнила: ведь, как и все холоднокровные, крокодилы были очень чувствительны к самому незначительному изменению температуры. Чуть прохладно — они уже вялые, неподвижные, отказываются от пищи, зато, если жарко, сразу оживляются, становятся подвижные, быстрые и с жадностью хватают брошенное им мясо.

«А что, если выстудить помещение? — подумала Мария Христофоровна. — Тогда их и взять будет легче».

Своими мыслями она поделилась с зоотехником и заведующей.

— Что же, неплохая идея, — согласились обе. — Можно попробовать.

И вот за день до перевода в летнее помещение у крокодилов выключили отопление и все дополнительные обогревы. Всю ночь Мария Христофоровна не спала, волновалась, а утром, чуть свет, поспешила на работу. Когда же подходила к террариуму, её догнала Мария Михайловна, а около самых дверей ждала Зоя Николаевна. Встретившись так неожиданно, они даже не спросили друг друга о причине столь раннего прихода. Все три женщины быстро поднялись по лестнице и открыли террариум. Первым делом они пошли посмотреть крокодилов. Все крокодилы лежали неподвижно.

Мария Христофоровна окликнула Матроса, но он даже не повернул головы в её сторону, а ведь слух у крокодилов очень хороший. Они прекрасно слышат даже в то время, когда лежат под водой. Стоило Марии Христофоровне войти в помещение и заговорить, как Матрос сразу всплывал на поверхность и вылезал на берег, а тут даже не повернул головы. Не зашипел и Чёрный, когда Мария Христофоровна открыла дверцу и тронула его метлой, — он только чуть-чуть шевельнулся и отодвинулся в сторону.

Довольные, что найденный способ оказался так хорош, женщины взяли приготовленные заранее ремни, вошли в помещение крокодилов, и пока Мария Христофоровна осторожно накидывала на страшную пасть хищника петлю, обе помощницы на всякий случай загораживали её мётлами: а вдруг да бросится. Наконец петля затянута, а сам крокодил, туго связанный, лежал словно огромная, беспомощная чурка. В такие же беспомощные чурки вскоре превратились и все остальные хищники. Потом их перетащили в летнее помещение, быстро, пока они не отогрелись, развязали и пустили в воду.

Это лето выдалось на редкость жаркое. Крокодилы чувствовали себя так, словно они находились не в Зоопарке, а где-нибудь в тропиках. Жара на них действовала прекрасно. Они хорошо ели и были необыкновенно подвижные. Заходить К ним нужно было осторожно и особенно опасаться Чёрного, который снова перестал слушаться. Вдобавок он начал делать попытки напасть на служительницу. Приходилось всегда быть наготове и не выпускать из рук метлу.

Особенно тяжело было убирать площадку. Чтобы на неё попасть, надо пройти по узкому, неудобному переходу. Он вёл от двери к площадке, совсем рядом с бассейном. Обычно крокодилы во время уборки послушно вылезали на берег и терпеливо ждали конца уборки.

Погода стояла жаркая, вода быстро портилась. Каждое утро надо было выпустить из бассейна воду и его вымыть. Эта работа отнимала много времени. Особенно после того, как Чёрный совершенно перестал слушаться и никак не желал покидать бассейн.