Денис Котик и орден бледных витязей - Зорич Александр. Страница 21

– Вот это было бы здорово, – невозмутимо ответил Тиша. – На крыльях я мог бы улететь с этого скучного острова. А змеиной головой жалил бы таких вредных землян, как ты.

– Снова препираются, ну что ты с ними сделаешь, а? – всплеснула руками Леся, обращаясь к Денису.

К мелким и, в общем-то, безобидным стычкам в их маленькой компании Денис успел привыкнуть. Его беспокоило другое.

– Если по-честному, Леся, то мне тоже не очень-то нравится, что мы оказались в одной из башен Академии Черных Дел. Мы когда у крылатых лошадей гостили, Берендей с Егорием вполголоса как раз эти башни обсуждали. Так Быстрый, который случайно их разговор услышал, возмутился, будто они о жареной конине говорили. "Вы, дескать, конечно добрые волшебники, – кричал Быстрый, – но как не стыдно поминать такой ужас, да еще в пределах Лошадиного Царства!" Я еще тогда удивился, что лошади обычно такие вежливые, а тут вдруг Быстрого так разобрало... А кто такой, кстати, этот Хитроцельс?

– Ученый такой. Знаменитый. Я в книгах из лицейской библиотеки на его имя дважды натыкалась. Один раз, помню, писали про какой-то "эликсир Хитроцельса", в другой раз – про "возгонку Хитроцельса". А ты же знаешь, что рецепты, сочиненные магами Академии Черных Дел, в книгах Лицея не только не приводятся, но даже не упоминаются. Поэтому скорее всего Хитроцельс не имеет к Нелюде и его подручным никакого отношения.

– Ага. Но и в Лицее твой любименький Хитроцельс почему-то не работает! Хотелось бы знать почему, а?! – это снова был Максим.

В ответ со стороны входа раздалось покашливание и насмешливый, ироничный голос.

– Кхе-кхе... кхе-кхе, я мог бы ответить на ваш вопрос, господин лицеист... Хотите?

Ребята разом вздрогнули и обернулись. Но в шестиугольном проеме никого не было.

– Д-да, – Максим кивнул. – А где вы?

– Не все вопросы сразу... Отвечаю на первый: я не работаю в Лицее, потому что мне не интересно возиться с такими олухами, лентяями и бездарями, как вы. Отвечаю на второй...

– Мы никакие не олухи! – обиделся Максим.

– Не олухи, вот как? Тогда ответьте мне, господин лицеист, в какую фазу луны следует совершать отделение белейшей субстанции алхимического эфира от чернейшей субстанции алхимической земли?

– Эээ...

– Э-бэ! Бээээ! Мееее! – перекривлял Максима голос невидимого человека ("Человека ли?" – сомневался тем временем Денис). – Впредь не спорьте со старшими, дружочек. А теперь отвечаю на второй вопрос. Я прячусь за дверью. Потому что должен подготовить вас к своему появлению.

– А зачем нас готовить? – пожал плечами Денис. – Мы уже и так готовы!

– А вот в этом я сомневаюсь, господин лицеист. Учитывая, что мое жилище вызывает у вас настороженность в связи с его... ммм... сомнительным прошлым, можно быть уверенным, что моя внешность смутит вас еще больше.

– Вы тоже скелет? Как капитан ван дер Страхен?

– Скелет? Бр-р-р... Нет, ни в коем случае! Как правило, я имею внешность обычного человека. Но позавчера мне крупно не повезло. Занимаясь выделением желтого пигмента для Хромосферы, я по ошибке всыпал в тигль не толченую скорлупу яиц василиска, а порошок из зубов дракона. Тигль взорвался. Его содержимое, которое приобрело из-за зубов дракона свойства трансформатора, обдало меня с ног до головы. А с трансформатором шутки плохи...

– Трансформатор – это ведь такой прибор, при помощи которого преобразуют электрический ток? – вставил Максим, которому хотелось отыграться за "олуха".

– Пальцем в небо, мой дорогой осел. Трансформатор – это волшебная жидкость, которая превращает одних существ в другие.

– Во что же вы превратились? – спросил Денис, начавший догадываться, к чему клонит Хитроцельс.

– Сейчас увидите. Только пообещайте не верещать "мама, мамочка!" и не прыгать от испуга на люстры.

– Обещаем, – ответила за всех Леся и на всякий случай оглянулась на Тишу. Но тот мирно спал на своем стуле, трогательно прижав к груди недоеденный фухтель.

И тогда в шестиугольном люке показалась... голова дракона!

Одно движение когтистой лапы, другое – и Хитроцельс оказался в зале.

Был он ростом с обычного человека, передвигался на задних лапах и носил длинный, расшитый кометами и звездами плащ.

Однако во всем остальном Хитроцельс был настоящим драконом.

Под плащом горбатились крылья. На конце его вытянутой и довольно злобной морды рептилии красовался невысокий загнутый назад рог. Над теменем возвышалась пара рогов побольше. За спиной Хитроцельса волочился длинный хвост, покрытый крошечными серебристыми чешуйками.

Надо отдать волшебнику должное: если бы он не проявил достаточную деликатность и не предупредил ребят о том, сколь необычаен его внешний вид, дело могло бы и впрямь кончиться воплями "мамочка!". А так, хотя ребят и пробирало отвращение при взгляде на бородавчатую морду Хитроцельса, но все же сочувствие к пострадавшему за науку алхимику это отвращение перевешивало.

– Хоть вы и смотрите на меня, как на ползучего гада, а не как на славного солнечного стеклодува Хитроцельса Великого, – сказал волшебник, – но все же вы мои гости. А гости – это святое. А потому прошу к столу, господа лицеисты и госпожа лицеистка.

Долго уговаривать ребят не пришлось. Хозяин замка производил впечатление дракона... то есть человека заносчивого и себялюбивого, но не злого от природы. Ожидать от него какого-то подвоха вроде подмешанных в пищу колдовских снадобий было бы глупо. Ведь, согласившись залезть в вагонетку, ребята и так полностью отдали себя во власть Хитроцельса. И если бы только волшебник хотел превратить их в лягушек или, скажем, в молодых дракончиков, он уже имел возможность проделать это раз сто, окатив их подходящим трансформатором, когда они на всех парах проезжали через его подземные лаборатории.

Проголодавшиеся ребята заняли места за столом, во главе которого, шурша плащом и крыльями, уселся Хитроцельс.

Стоило им прикоснуться к еде, как сразу стало ясно, что избыток кушаний на столе – вовсе никакой не избыток, а обычный драконий ужин.

Распахивая пасть, которой позавидовал бы аллигатор, Хитроцельс отправлял туда целиком жареную курицу, а то и сразу две. Причем, как сделал бы и аллигатор, пищу он почти не пережевывал, а, пару раз куснув для вкуса, сразу вслед за тем заглатывал.

Ребята взяли по куриной ножке и не спеша, культурно с ними возились, с ужасом и восхищением наблюдая, как катастрофически быстро сокращаются запасы провизии на столе.

Пока Хитроцельс утолял свой воистину звериный голод, он помалкивал. Но, проглотив вслед за дюжиной курочек двух осетров, блюдо разных колбас, головку сыра и румяного поросенка, волшебник немного сбавил темп и утер морду кружевной салфеткой.

– Да-а, – протянул он, оценивающе взвешивая в лапе вторую головку сыра. – Как говаривал один мой знакомый людоед, совместная трапеза сближает... Так что, пожалуй, расскажите-ка, господа, о себе. И об этом смешном хомо элефантикус, который посапывает с недоеденным огурцом в обнимку.

– Хомо элефантикус – это "человек слоновый"? – догадался Максим, для которого уроки Майи Генриховны не прошли даром.

– Совершенно верно, – кивнул Хитроцельс. – Оказывается, не такой вы и олух, молодой человек, каким хотите казаться...

От вкусной еды волшебник заметно подобрел.

– ...Итак, – продолжал он, – мне очень хотелось бы услышать вашу правдивую историю. Что привело вас в Архипелаг посреди зимы?

Ребята переглянулись. Максим демонстративно поднял глаза к потолку. Леся кивнула Денису. Тот понял, что по молчаливому сговору Максим и Леся по-прежнему признают его своим предводителем. Это было лестно, но одновременно означало, что теперь ему придется отдуваться одному за четверых.

– Меня зовут Денис. Это Максим, это – Леся. Вот этого, как вы выразились, хомо элефантикуса, зовут... зовут... ну в общем Тиша. А на самом деле он не хомо элефантикус, а шошарр. Так вот этот шошарр свалился прямо на наш город вместе со своим летательным аппаратом. Он нашел нас и заявил, что ему до зарезу нужно попасть в Архипелаг. Зачем ему нужно сюда – он так и не объяснил. Но он так просил... Так просил и умолял, что мы вызвались доставить его на остров До Свиданья. К тому же, по его следу идут агенты Комитета по неспецифичным контактам...