Поезд в ад - Блох Роберт Альберт. Страница 2

– Я слышал, что вы обманываете людей. Говорят, вы хуже торговца подержанными автомобилями.

– Погодите минутку…

– Прошу прощения, – поспешно промолвил Мартин. – Но ведь, кажется, это факт, что вам нельзя доверять?

– Готов признать. С другой стороны, вы, по-видимому, считаете, что нашли лазейку.

– Да такую, что мне и огонь не страшен.

– Огонь не страшен? Очень забавно! – Собеседник Мартина рассмеялся, но сейчас же сдержал себя. – Мы теряем драгоценное время, Мартин. Перейдем к делу. Что вы от меня хотите?

Мартин глубоко вздохнул.

– Я хочу, чтобы я мог остановить время.

– Сейчас?

– Нет. Пока еще – нет. И не для всех. Я, конечно, понимаю, что это невозможно. Но я хочу, чтобы я мог остановить время для себя. Один раз, в будущем. Как только случится, что я буду всем доволен и счастлив, я остановлю время. Вот и выйдет, что я сберегу свое счастье навсегда.

– Интересное желание, – задумчиво произнес кондуктор. – Должен признаться, что до сих пор не слыхал ничего подобного. А я, верьте мне, успел наслушаться всяких выдумок. – Он взглянул на Мартина и усмехнулся. – Так вы хорошо обмозговали свою мысль?

– Вынашиваю ее не первый год, – признался Мартин. Он кашлянул. – Ну, что же вы скажете?

– Тут нет ничего невозможного, – пробормотал кондуктор, – если опираться на ваше личное ощущение времени. Да, я полагаю, это можно устроить.

– Но я имею в виду, что время в самом деле остановится. Не то, чтобы я это только воображал.

– Понимаю. И берусь это сделать.

– Значит, вы согласны?

– А чего ж? Я вам это уже раньше обещал! Давайте руку.

Мартин колебался.

– Будет очень больно? Я хочу сказать, что не терплю вида крови, а кроме того…

– Глупости! Вы наслушались всякой чепухи. И мы, голубчик, уже заключили сделку. Я только хочу вложить кое-что вам в руку: способ и средство осуществить свое желание. В конце концов откуда мне знать, когда именно вы решите воспользоваться нашей сделкой, не могу же я вмиг бросить все дела и мчаться к вам. Лучше сделать так, чтобы вы сами могли все решать.

– Вы хотите дать мне «стоп-кран времени»?

– Что-то в этом роде. Вот только решу, что будет удобнее. – Кондуктор помедлил. – А, придумал! Возьмите мои часы.

Он вынул из жилетного кармана серебряные железнодорожные часы. Открыв крышку, он что-то чуть-чуть переставил. Мартин пытался уследить, что, собственно, он делает, но пальцы кондуктора двигались слишком проворно.

– Готово, – улыбнулся кондуктор. – Часы поставлены, как нужно. Когда вы окончательно решите остановить время, повертите головку завода в обратную сторону до отказа и тем самым спустите весь завод. Когда часы станут, остановится и время – для вас. Просто?

С этими словами кондуктор вложил часы в руку Мартина.

Молодой человек крепко сжал часы.

– Значит, это все?

– Абсолютно все. Но помните, вы можете остановить часы только раз. Поэтому вы должны быть вполне уверены, что хотите продлить выбранный миг. Я вас честно предупреждаю: не ошибитесь в выборе!

– Ладно, – усмехнулся Мартин. – И раз вы ведете себя в этом деле так честно, я тоже буду с вами честен. Вы, кажется, кое-что забыли. Какой именно миг я выберу, это неважно. Ведь когда я остановлю время для себя, я уже не буду меняться. Мне не придется стареть. А если я не состарюсь, то никогда и не помру. А если я никогда не помру, мне не придется ехать в вашем поезде!

Кондуктор отвернулся. Плечи его судорожно тряслись. Может быть, он плакал.

– А вы еще сказали, что я хуже торговца подержанными автомобилями! – сдавленным голосом проговорил он.

И он скрылся в тумане, и гудок нетерпеливо рявкнул, и поезд сразу быстро пошел по рельсам и, громыхая, исчез во тьме.

Мартин стоял и, моргая, смотрел на серебряные часы в своей руке. Если бы он не видел их своими глазами, не осязал своими пальцами и не чувствовал исходившего от них особого запаха, он подумал бы, что недавняя сцена – поезд, кондуктор, сделка – от начала до конца плод его воображения.

Но у него были часы, и он различал запах, оставленный ушедшим поездом: в округе было не так много паровозов, отапливаемых смолой и серой.

Насчет самой сделки у него не возникало сомнений. Вот что значит обдумать вопрос с начала до конца. Многие дураки потребовали бы богатства или власти. Папа Мартина продался бы за бутылку виски.

Мартин знал, что заключил более выгодный договор. Выгодный? Во всяком случае безопасный. Все, что ему теперь нужно сделать, это – выбрать момент.

Он положил часы в карман и вновь зашагал по шпалам. Раньше у него не было определенной цели, а теперь была: добиться минуты счастья…

Молодой Мартин не был таким уж простофилей. Он отлично понимал, что счастье – понятие относительное. Степень довольства и самый его характер меняются вместе с поворотами судьбы. Пока он был бродягой, его удовлетворяла подачка в виде теплой еды, длинная скамья в парке или бутылка стерно. Такие простые средства не раз доставляли ему минутное блаженство, но он знал, что на свете есть вещи получше. Мартин решил искать их.

Через два дня он был в Чикаго, в этом гигантском городе. Вполне естественно, его повлекло в сторону западной Мэдисон-стрит, и там он предпринял шаги, чтобы возвыситься в жизни. Он стал городским бродягой, попрошайкой и воришкой. За неделю он поднялся до такого положения, когда слово «счастье» означало для него еду в настоящей закусочной, койку в настоящей ночлежке и целую бутылку муската.

Однажды вечером, полностью насладившись всей этой роскошью, Мартин, находясь на вершине опьянения, подумал, не спустить ли ему завод своих часов. Но он подумал также о тех зажиточных людях, у которых он лишь сегодня выклянчивал подаяние. Да, это были люди степенные, не бог весть какого ума, но жилось им недурно. Они хорошо одевались, занимали хорошие должности и разъезжали в хороших машинах. Их счастье было еще более ослепительным, чем его – они обедали в шикарных отелях, они спали на пружинных матрацах, они пили неразбавленное виски.

Умны они или глупы, но их жизнь неплоха. Мартин потрогал свои часы, преодолел искушение обменять их на еще одну бутылку муската и лег спать с решением добыть работу и повысить коэффициент своего счастья.

Когда он проснулся, его порядком мутило, но вчерашнее решение не покидало его. Не прошло и месяца, как Мартин уже работал у подрядчика на Южной стороне, где велось большое строительство. Работа была утомительная. Он ненавидел свою лямку, но платили хорошо, и он мог уже снять себе однокомнатную квартирку на Блю-Айленд-авеню. Скоро Мартин привык обедать в приличном ресторане, купил себе удобную кровать и по субботам заглядывал вечерком в таверну на углу. Все это было очень приятно, но…

Мастер хвалил работу Мартина и обещал ему через месяц прибавку. Стоит только немного подождать, и он купит себе подержанную машину. Имея машину, он мог бы время от времени катать в ней девушек. Так делали многие парни у него на работе, и вид у них был очень счастливый.

Мартин продолжал работать, и прибавка стала явью, и машина стала явью, и девушки стали явью.

Когда это случилось в первый раз, он захотел немедленно спустить завод своих часов. Но вспомнил, что говорил кое-кто из мужчин постарше. С ним вместе на подъемнике работал, например, парень по имени Чарли. И тот говорил: «Пока человек молод и не знает жизни, ему не претит возиться со всякой дрянью. Но годы идут, и человек начинает искать что-нибудь получше. Ему уже нужна порядочная девушка, своя собственная. Вот это – да!»

Мартин почувствовал, что обязан это выяснить, что таков его долг перед собой. Если ему не понравится, он всегда может вернуться к прежнему образу жизни.

Прошло почти полгода, и Мартин познакомился с Лилиан Гиллис. За это время его еще раз повысили по службе, и он работал уже не на стройке, а в конторе. Его заставили посещать вечернюю школу, чтобы изучить основы бухгалтерии. Теперь ему платили добавочные пятнадцать долларов в неделю, да и работать в закрытом помещении было приятнее.