Путь наверх - Фролов Андрей. Страница 17

Девочку не пришлось упрашивать дважды. Вы, наверное, знаете, что девочки вообще очень трепетно относятся к своему внешнему виду, и в такой ситуации, как эта, наличие зеркальца произвело на Настю по-настоящему волшебный эффект. Дотянувшись до видавшего виды рюкзака, она вынула оттуда раскладное зеркальце, оттирая щеки и поправляя свалявшиеся прядки.

– Ох, супчик жидковат выходит, хорошие мои, – посетовала бабушка Крася, любуясь прихорашивающейся девочкой. – Вы уж не судите строго, давно ничего сытного не готовила, – добавила она и облизнулась, словно впрямь только и мечтала о вкусных сочных пирогах, или жареной картошке, или горячей сырной запеканке.

– Не переживайте, Красимира Михайловна, – скромно потупился Виктор, – мы вам все равно благодарны…

– А уж как я вам благодарна, – улыбнулась в ответ старушка, и Димка вдруг нахмурился. – Родители-то ваши знают, что вы тут гуляете? Или без спросу сбежали?

– Знают, конечно!

– Нет, не знают, мы от папки отстали…

Обе фразы были сказаны одновременно – первую торопливо выпалил хмурящийся Дмитрий, а вторую, запоздало спохватившись и чувствуя на себе гневный взгляд брата, произнесла Настя. Она так увлеклась собой, очарованная зеркальцем и гребешком, что совершенно забыла об осторожности. Девочка торопливо прикусила язык, отворачиваясь, но бабушка уже все поняла и покачала головой.

– Так я и думала… Ох, хулиганы, глаз да глаз за вами нужен. Ушли так далеко от дома, а родители и не знают, что вы тут… Ох, детишки-детишки. – И она продолжила помешивать похлебку, с аппетитом причмокнув губами.

Димка схватил брата за локоть, притягивая близко-близко, и зашептал ему в ухо, пока хозяйка небольшого лагеря отошла к мешку за приправами.

– Что-то тут не то, брат… Не нравится мне, как эта тетенька на нас смотрит, совсем не нравится…

– Перестань, Димка, – Витя недовольно нахмурился. – Тебя погреться к печке пустили, сейчас накормят, а ты всякую чушь несешь…

– Это не чушь, ты посмотри только, как она… – Но в этот момент баба Крася вернулась к котелку, и братья прервали разговор.

– Супчик почти готов, ребятушки мои, – продолжала приговаривать отшельница, деловито посыпая похлебку молотыми корешками. – Покушаете, тепло вам станет, сытно. А там и отдохнуть приляжете, бабушку Красимиру это совсем не затруднит… Ах уж мы покушаем, так покушаем… давно такого вкусного ужина не бывало, вы уж мне поверьте…

И слова бабушки прозвучали так убаюкивающе, что Витька вдруг поймал себя на том, что клюет носом. Разумеется, они очень устали и переволновались, попав в необычайные и опасные переделки, но чтобы вот так вот стремительно захотеть спать? Он повернулся к брату, заметив, что Димкина голова тоже клонится на грудь, а веки намерены сомкнуться.

– Никуда вам, детишки, идти уже не нужно, – ласково и умиротворяюще нашептывала бабушка Крася, с улыбкой разглядывая сомлевших после долгой и трудной дороги детей. – Оставайтесь тут, я только рада буду. Там за стенами мир сложный и непростой, а тут все понятно, все доступно… Попутешествовал, прилег, отдохнул, поел, если повезло, дальше пошел… Вам понравится, детишки, вот увидите…

Витька покосился на сестру, с растущим раздражением заметив, что теперь и Настя готовится задремать, безвольно опустив руки. Гребешок выскользнул из ее пальцев, упав на лежанку старушки, но зеркальце еще держалось в ладошке, неуверенно покачиваясь.

– Засыпайте, мои хорошие, засыпайте, вот уже и супчик почти готов… Был суп, станет соус, ну да ничего, так только вкуснее будет. – На ее милом старческом личике продолжала сиять благостная и светлая улыбка. – Бабушка Красимира понимает, как вы устали… Прилягте, мои хорошенькие, прилягте, мои сладенькие… Не стесняйтесь, это ненадолго…

Конечно же, Виктор раньше всех стал понимать, что вокруг происходит что-то неправильное. Не могли трое детей, даже самых уставших, вот так вот запросто уснуть в незнакомой и пугающей обстановке. Договаривались ведь держать ухо востро да по сторонам глядеть, чтобы в неприятности, как с червяками, не угодить. И тут на тебе – готовы дрыхнуть, словно в родном доме, а не в диком лесу из труб, котлов и высоковольтных линий.

Витька попробовал пошевелить руками, но они оказались тяжелыми и ватными, словно в глубоком сне. Захотел посмотреть на бабу Красю, чтобы попросить ее прекратить эти усыплявшие приговоры, но мальчика не послушались ни голова, ни губы. Взор застилала добрая и широкая улыбка старушки, так радушно согласившейся накормить троих заплутавших детишек.

Тогда Виктор качнулся вправо, стараясь плечом как можно сильнее толкнуть сестру, и у него это почти получилось. Настя вздрогнула, что-то пробормотав, а небольшое овальное зеркальце в ее пальчиках снова качнулось, подворачиваясь и ловя новое отражение. Светлый «зайчик» словно ударил Витьку по глазам, заставив моргнуть, и мальчик мигом проснулся.

От отвращения вдруг перехватило дыхание, липкий пот покрыл спину, а волосы на затылке зашевелились, как живые. Потому что в зеркальце Витька увидел бабу Красю, но вовсе не в образе милой и благодушной старушки, предложившей отдых путешественникам. В крохотном зеркальце, зажатом в пальцах сестры, отражалось что-то мохнатое, с двумя глазами-блюдцами, растущими из-за спины прозрачными гребнями и толстыми костлявыми лапами вместо рук. Почти так в учебниках по биологии изображали один из видов опаснейших насекомых – мух (мы ведь знаем, что они переносят болезни, не так ли?), и теперь мальчик не мог поверить, что видит перед собой не только нечто похожее, но и в двести раз большее по размеру.

И тогда Витька закричал во всю силу своих мальчишеских легких, пронзительным воплем стряхнув колдовской сон и с брата, и с сестры. Вздрогнув, распахнув глаза и машинально закричав в ответ, дети в ужасе уставились на отшельницу, от страха не решаясь сдвинуться с места. А старуха-оборотень все продолжала превращение, теперь и вовсе не походя на человека – от бабушки на ее жутком скукожившемся лице остались лишь несколько прядей светлых волос и добродушная улыбка, теперь превратившаяся в оскал.

– Что же вы испугались, мои хорошие? – голосом бабы Краси спросило чудовище, неестественно изогнув свою короткую шею. – Проснулись не вовремя? Ну да ладно, это не страшно… Соус почти готов, пора начинать кушать…

И бывшая бабушка шагнула к ним на своих длинных мохнатых лапках. Первым перестал кричать Виктор – наверное, потому что первым и начал. Вскочив на деревянные от дремы ноги, он ухватил вопящих брата и сестру за шкирки, рывком вздергивая вверх. Они пошатнулись, чуть не упав, но равновесие удержали.

А потом Витя, удивив своей храбростью не только Дмитрия, но и самого себя, бросился вперед, изо всех сил пиная по крохотной печке и кипящему на ней котелку. Так он лупил по футбольному мячу в школе или по пустым коробкам на Пустыре – сильно, с замахом, почти не целясь.

– Баба Крася больно не сделает, мои хорошие… Первый сейчас на ужин пойдет, остальные пожить смогут, еще дней пять-шесть, – продолжала огромная муха ласковым человеческим голосом. – Страшного в этом нет, вы уж поверьте… Там за стенами мир дикий и непростой, а со мной не пропадете… Садитесь обратно, хорошие мои, сейчас кушать станем…

Больше чудовище ничего не успело сказать своим убаюкивающим голосом доброй старушки. Потому что котелок, направленный Витькиной ногой, пролетел несколько шагов и угодил мухе ровно между огромных, поделенных на блестящие дольки глаз. Кипящая похлебка из корешков, которую бывшая бабушка собиралась использовать как соус, выплеснулась на голову оборотня, заливая морду, плечо, часть гребня и одно из огромных глазищ.

– Бежим! – завопил Димка, хватая сестру за рукав. – За мной!

А оборотень, дико завыв, рухнула на бок, быстро-быстро суча длинными лапками, скрипя острыми зубами и пытаясь стряхнуть с себя густую горячую жидкость. Во все стороны повалил пар, запахло вареным мясом, а дети уже неслись прочь, перепрыгивая через трубы и ловко ныряя в проходы между распределительными шкафами.