Дело таинственном шефе - Кузнецова Наталия Александровна. Страница 13

Еще утром Лешка оделась как можно проще: в джинсы, старый свитер и куртку, в которой ходила еще в прошлом году. А в вагоне метро приступила к репетиции своей будущей роли.

Я — девочка из бедной семьи, нам очень нужны деньги, — проговорила она тихонечко.

Ты что там бормочешь? — удивился Ромка.

В образ вхожу, не видишь, что ли? Перевоплощаюсь.

А если тебя кто-нибудь спросит, где ты берешь косметику, что ты ответишь? — Ромка все еще боялся, что сестра провалит все дело и только деньги зря пропадут.

Скажу, что сестра из Минска привозит.

К тому же у меня вот еще что есть. — Лешка достала из кармана куртки красивую коробочку.

Что это? — спросил Славка. — Тоже крем?

Ага. Эля маме привезла.

И ты его тоже продашь по дешевке? — испугался Ромка. — А мама что скажет?

А я его не стану продавать. Я на него такую цену загну, что никто по купит. Но ведь должна же быть у меня приманка для крутых теток! Ведь та, которую мы ищем, на белорусскую косметику вряд ли клюнет, — со знанием дела объяснила Лешка.

В это время поезд остановился, и в вагон с трудом втащила две огромные потрепанные клетчатые сумки раскрасневшаяся и вспотевшая от тяжелой ноши женщина. За спиной у нее была еще одна сумка. Женщина подтащила свою поклажу к освободившемуся месту и села, тяжело вздохнув. Сидевший рядом мужчина недоброжелательно на нее покосился. И в это же время в вагоне появилась девочка лет восьми. Она дотронулась до плеча мужчины и молча протянула ему руку, выпрашивая подаяние. Тот брезгливо поморщился и отвернулся, а девочка как ни в чем небывало подошла к следующему пассажиру. Лешке стало очень жаль их обеих: и женщину, и эту девочку.

"Скоро я тоже буду похожа на них, — подумалось ей. — Значит, и на меня будут смотреть с таким же пренебрежением и жалостью? Какое счастье, что я этим стану заниматься понарошку, а не взаправду!" И она, словно ища защиты, поближе придвинулась к Ромке. Тот, похоже, разгадал ее мысли и шепнул:

Не бери в голову!

Послушайте, — завладел вниманием брата и сестры Славка, — а когда мы найдем эту тетку, что мы дальше-то будем делать?

Потом видно будет. Одна ниточка часто ведет к другой. Может быть, тот мужик, на которого Джим кинулся, тоже там работает? — рассудительно ответил Ромка и коснулся руки сестры. — Ты уж там разузнай побольше всякого такого, ладно?

На улице, где стояла серая пятиэтажка, прохожих было немного. Напротив дома, через дорогу, росло большое дерево.

Может быть, вы здесь меня подождете? — предложила Лешка. — Я пошла. Пока.

Удачи тебе, челнок, ни пуха, — как смог, подбодрил ее Славка. В ответ она немножко помедлила, а потом, обреченно махнув рукой, вбежала в парадное.

Откуда-то из-за дома выехала машина и пронеслась мимо.

— Там у них стоянка, — догадался Ромка. — Лешку ждать долго, а потому, не теряя времени даром, надо все вокруг хорошенько обследовать.

Пойдем туда, — указал он другу в сторону открытых ворот.

А Лешка вошла в вестибюль и быстро прошла мимо вахтера, который даже не посмотрел в ее сторону. Девочка сочла это за добрый знак, зашла в лифт и решила начать обход сверху, как тогда, когда они с Ромкой обследовали Славкин подъезд. Но тогда не было страшно нисколько, а сейчас ноги стали ватными.

в И почему я сейчас так боюсь? — спросила она себя и сама же ответила: — Потому что тогда я была с Ромкой, а дел всего ничего — только выяснить насчет их гостей. А теперь… Ой, мамочка, как же страшно! А вдруг все догадаются, что я не настоящий челнок? Глупости, как они догадаются? А если выгонят? Ну и пусть выгоняют, подумаешь! И вообще, будь что будет!" — наконец решительно тряхнула девчонка головой и подошла к самой крайней двери, на которой было написано: "Квартирное бюро "Неолит".

Лешка набрала в легкие воздуха, зажмурилась, как перед прыжком в ледяную воду, и распахнула дверь. В комнате, куда она вошла, было множество людей. Одни сгрудились вокруг стола и что-то доказывали сидящему за ним человеку, другие стояли и сидели поодаль. На вошедшую никто не обратил внимания. Девочка постояла-постояла, потом подошла к двери направо и приоткрыла ее. Там люди окружили женщину, совсем не похожую на ту, которую она искала. Лешка спокойно закрыла эту дверь и заглянула в комнату с левой стороны. Там вообще никого не было. Девочка покинула квартирное бюро и облегченно вздохнула. Первый шажок был сделан, и ничего страшного не произошло.

Следующая фирма занималась новыми технологиями, о чем гласила надпись на ее двери. Лешка зашла внутрь. Вдоль стен стояли оконные рамы из пластика, ящики, на столах лежали куски то ли обоев, то ли картона и много всякой всячины, пахло краской. Молодой парень распаковывал один из ящиков.

Ты кого-то ищешь? — оторвался он от работы.

Я хотела спросить. Я… — пролепетала девочка и, набравшись храбрости, указала на боковую дверь. — Можно я пройду туда?

Пройди, — пожал плечами парень.

Лешка открыла дверь в другую комнату — видимо, приемную. Там стояли дорогие кресла, лежали журналы, среди которых девочка узнала недавно купленный ею "Интерьер". Потолок в офисе был дорогой, натяжной, синего цвета. За компьютером сидел мужчина, который даже не оглянулся на Лешку. Она тихо вышла, закрыла за собой дверь, пробормотала: "Я ошиблась", как бы про себя, но так, чтобы слышал парень в первой комнате, и выскочила из этого офиса.

В следующей комнате с прозаической надписью "Бухгалтерия" за столом сидела пожилая женщина. Она вопросительно взглянула на Лешку.

Вам нужна косметика? — выпалила та.

Нет, не нужна, — категоричным тоном ответила бухгалтерша и вновь уткнулась в свои бумаги.

Другой комнаты здесь не было. Страх у Лешки постепенно проходил.

В "Ремстройсервисе", следующим за бухгалтерией, у нее купили один крем. Она зашла туда, увидела трех молодых женщин и, чувствуя себя уже немножко свободнее, спросила:

— Косметикой не интересуетесь?

Женщины посмотрели на нее доброжелательно, и Лешка совсем расхрабрилась. Она вывалила на свободный стол содержимое пластикового пакета и начала расхваливать свой товар, руководствуясь прочитанным в аннотациях:

— Вот этот крем активно увлажняет кожу и улучшает ее эластичность, а этот сглаживает мелкие морщины, а вот этот лосьон идеально очищает кожу…

Одна женщина повертела увлажняющий крем в руках, спросила у Лешки цену и отдала ей деньги.

— У нас такой в магазине есть, — пояснила она сослуживцам, — но там он намного дороже стоит.

Девочка спрятала деньги и указала на обитую кожей дверь:

А там есть люди? Может быть, они тоже захотят купить?

Там наш начальник, — засмеялись женщины. — Он у нас косметикой не пользуется.

Как бы в подтверждение этих слов из-за черной двери вышел маленький пожилой мужчина, безразлично взглянул на Лешку и обратился к одной из своих подчиненных:

— Смета готова?

Собрав свой товар, Лешка выскочила в коридор. Больше она не боялась. На том же, пятом, этаже ей удалось продать еще один крем, а на четвертом и третьем — целых три, а еще два лосьона и одну помаду. Девочка прямо-таки возгордилась собой и подумала: "Теперь я смогу продавать что угодно, с голоду не помру. Видели бы меня сейчас мама с папой! Что бы они сказали? Нетушки, уж лучше им об этом не знать!" Тут же она представила себе родителей, застукавших дочь за таким занятием.

На третьем этаже на предпоследней двери красовалась табличка "Туристическое бюро "Фривэй". Буквы на ней переливались. Когда-то мама приносила домой обрезки самоклеющейся бумаги, из которой делают вывески, и называла ее "фолио". Они с Ромкой вырезали из нее разные фигурки и наклеивали в самых разных местах. Лешка осторожно открыла дверь, и этот офис оказался самым привлекательным из тех, в которых она сегодня побывала. На стенах висели яркие плакаты с морями, пальмами и загорелыми девушками, на каждом из них был призыв: "С нами — к мечте!" "Это, кажется, называется слоган, — вспомнила Лешка. Валерия Михайловна работала начальником отдела рекламы одной из газет, и девочка волей-неволей знала немало профессиональных словечек. Ниже, но помельче был еще один слоган: "Как прекрасен этот мир, посмотри!"