Однажды весной - Воробей Вера и Марина. Страница 2

Ира с сочувствием взглянула на Лену. Людмила Сергеевна Кошкина, попросту Кошка, была зловредная дама с командирскими замашками. Когда она начинала кричать: «Иванов, слезь немедленно с Петрова!» – в столовой звенела посуда.

Лена Серова была просто Лена Серова. Она не блистала знаниями на уроках, но зато великолепно шила. Физика, с ее законами Ньютона, гравитацией и электромагнитными полями, была ей абсолютна безразлична. И то, что великий Эйнштейн, по существу, связал в единое целое пространство, время и материю, как утверждала Кошка, мало волновало ее воображение. Для нее была интересна только та материя, из которой можно сшить такую стильную вещь, при виде которой девчонки умирали от зависти.

Вот такой конфликт интересов: с одной стороны – Кошка с бесконечными графиками, с другой – Лена с посторонней книгой, скорее всего журналом мод.

– Не повезло Ленке, – процедила Света сквозь зубы.

– «Не повезло» – это мягко сказано, – отозвалась Ира.

– Разговорчики в среднем ряду! – как бы между прочим, заметила Кошка. Все ее внимание было приковано к Лене, на нее, и только на нее, были нацелены отточенные коготки. Ну же, Серова, что ты там возишься!

– Людмила Сергеевна, я больше не буду, честное-пречестное, – заканючила Лена, надеясь на чудо. – Можно я ее в сумку уберу?

– Не тяни время, иначе мне придется задержать весь класс на перемену.

– Иди давай! Мы не собираемся из-за тебя париться, – зашипели ей в спину с задней парты.

Понурив голову, Лена отправилась к доске. Она положила книгу, аккуратно обернутую в белую плотную бумагу, на край учительского стола.

– Садись, – разрешила Кошка. – И скажи спасибо, что я не поставила тебе двойку за подобное отношение к учебе.

– Спасибо, – пробурчала Лена себе под нос. Не обращая внимания на пробежавший•по рядам шумок, Людмила Сергеевна взяла книгу в руки, открыла ее на первой странице, где было напечатано название, и тут ее выщипанная и подкрашенная бровь медленно поползла вверх.

– Та-а-ак… – протянула она с необъяснимым злорадством. – Докатилась, Серова!

Ее испепеляющий взгляд вцепился в Лену, отчего та сразу же покраснела, как маков цвет. – А нам можно взглянуть? – мгновенно среагировал Борька Шустов, вытянув шею с «камчатки».

– Ты, Шустов, лучше в свой дневник загляни, – отрезала Кошка.

– Чего я там не видел? – обиженно отозвался балагур и двоечник.

– Вот, вот, – подхватила завуч, откладывая книгу в сторону. – По физике – три, два, три, по математике два, три, два. Иди к доске, Шустов!

– А может, не надо, Людмила Сергеевна? – Это почему же?

– Так у меня сейчас тройка выходит, – нахально заметил Борька, – а выйду я к доске, отвечу на «пару», И что мы тогда будем с вами делать?

Ребята дружно рассмеялись. Такая напористая, откровенная наглость смутила даже Кошку. – Действительно, к чему мне лишние неприятности в конце года? Хорошо, сиди, мыслитель, но чтобы я тебя больше не слышала. О магнитном поле Земли нам расскажет… – Ее взгляд пробежался по притихшему классу, скользнул по Ире и остановился на Свете. – Красовская.

– Шампунь на ее голову! – проворчала Света. Вот так и вышло, что настроение Кошке испортила Лена Серова, жару подбавил Боря Шустов, а отдуваться пришлось Свете Красовской.

Впрочем, эта, казалось бы, ничем не приметная история, в скором времени получила неожиданное продолжение. Ира об этом не знала, и никто не знал… пока.

Людмила Сергеевна Кошкина ворвалась в кабинет директора и так хлопнула дверью, что та вновь приоткрылась. Но завуч не обратила на это ни малейшего внимания, кипя праведным гневом.

– Вот, полюбуйтесь, Федор Степанович, чем занимаются в восьмых классах на уроках наши с вами девочки!

Людмила Сергеевна открыла книгу и прочитала:

– «Про ЭТО. 100 вопросов и 100 ответов»! Про ЭТО! – повторила она, глядя на директора блестящими от возбуждения глазами. – Вы понимаете, о чем речь?

– Догадываюсь, – невозмутимо заметил директор. – Присаживайтесь, Людмила Сергеевна. – Он взял книгу, полистал ее, пару раз хмыкнул, а потом посмотрел на завуча с явным интересом. – И у кого же вы изъяли эту книженцию?

– У Лены Серовой из восьмого «Б». Кошмар! – продолжала негодовать Людмила Сергеевна, успевшая вплотную познакомиться с содержанием книги за каких-нибудь пятнадцать минут. – Нет, вы обратите внимание, что советуют подросткам эти, с позволения сказать, специалисты: «А пока занимайтесь альтернативным сексом». – Завуч буквально выплюнула эти слова, посчитав их верхом неприличия.

Директор помолчал, потирая верхнюю губу указательным пальцем. Людмиле Сергеевне вдруг показалось, что он таким образом пытается спрятать улыбку. Это взбесило ее еще больше. Она не ханжа какая-то, но всему же есть предел! – М не кажется, нужно срочно вызвать родителей Серовой в школу, – заявила она с непоколебимой уверенностью. – Зачем? – поинтересовался директор тихим голосом. Была у него такая черта: чем больше кипятился его собеседник, тем спокойнее становился он сам. – Если Лена и читала эту книгу, то это вовсе не значит, что она сразу же поспешит воспользоваться ее советами.

– Но она принесла ее в школу, развлекалась на уроке…

– Простите, Людмила Сергеевна, а вы разве в ее возрасте не читали на уроках постороннюю литературу? – Читала, – недоуменно ответила Кошка. – Но это был Грин, «Алые паруса», а не секссоветы.

Директор представил себе эту «железобетонную УIO леди» упивающейся романтической повестью, и улыбка смягчила мужественные черты его лица.

– Ну что вы улыбаетесь, Федор Степанович… – обречено вздохнула Людмила Сергеевна. – На улице весна, ребята как с цепи сорвались. Учиться осталось чуть больше месяца, а спортивный зал к экзаменам не готов. У Малышевой с Волковым любовь, да такая, что мне приходится рассаживать их по разным партам! И вот еще Серова со своими ста вопросами! Она, как обычно, нанизывала все проблемы, словно бусы, на одну нитку. Однако в целом завуч была права, это было ясно и без психолога.

Директор встал, подошел к окну, откуда доносились детские голоса.

– Да, на улице весна, – задумчиво сказал он, обернувшись, – и у Волкова с Малышевой, действительно, любовь, и, надо заметить, не только у них. Но не кажется ли вам, что пусть уж лучше ребята читают эту литературу, чем бегают, как Света Красовская, в аптеку за тестами на беременность?

Что ответила на это Кошка, Егор Тарасов не слышал. Он был под впечатлением подслушанной беседы. «Ничего себе! Красовская! Светочка! И тесты на беременность!!!» – растерянно подумал Егор, отходя от приоткрытой двери.

Он пришел в кабинет директора сразу же после окончания классного собрания в родном одиннадцатом «А», где все переругались из-за приближающегося выпускного. Девчонкам хотелось отмечать его в школе. Ребятам – на теплоходе, где их свободу было труднее ограничить. – Куда? – встала перед ним стеной•секретарша Полина Анатольевна, обеспечивающая дозированный допуск в кабинет директора.

– Мне необходимо поговорить с Федором Степановичем. Это по поводу выпускного бала, – напирал Егор.

Ему очень не хотелось надолго задерживаться в душном помещении, поскольку за углом, в баре, его ждали приятели с охлажденным светлым пивом.

– Придется подождать, Егор, – заявила Полина Анатольевна. – Федор Степанович сейчас занят. Освободится, тогда и зайдешь. Досадливо усмехнувшись, Егор уселся в кресло, забросив ногу на ногу. В приемной воцарила тишина, нарушаемая только трескотней пишущей машинки. Спустя минуту секретарша взяла отпечатанные листки и ушла в канцелярию.

Тут Егор сообразил, что в кабинете директора сидит завуч, и не просто сидит, а, кажется, скандалит. Он, безусловно, не собирался подслушивать – это было ниже его достоинства. Но Кошка говорила на повышенных тонах, обрывки фраз, долетавшие до его уха, настолько заинтересовали Егора, что он решил пренебречь на время своими принципами.

Да, много интересного услышал он за эти минуты ожидания. Так, значит, Светочка Красовская уже знает и про ЭТО и про ТО. Ну и ну!