Спасти Элвиса - Веркин Эдуард. Страница 4
Тоска замолчала. Дала вроде как мне время, чтобы переварить информацию.
– Какого еще Элвиса? – спросил я.
– Того самого.
– Какого того самого?
– Ну того, – Тоска указала пальцем в потолок.
Я догадался. Элвиса. Элвиса Пресли, был такой раньше, песни пел, тут кино еще про него недавно показывали. Вообще Элвис Пресли известный был в свое время американец, сейчас многие его песни переделывают. Свое сочинить не могут, чужое тырят. А Элвис хорошо горло драл. И танец такой еще дебильный придумал – коленками дергать, будто вся нижняя часть туловища парализована, но в то же время к динамо-машине подключена. После войны все так плясали, иногда и сейчас пляшут. Он еще, кажется, на Мэрилин Монро был женат... Или на жене президента Кеннеди, после того как его уже убили. Ну, одним словом, не последний чемодан в мировом пространстве.
Мегастар. Так бы сейчас сказали.
Был, вернее, мегастаром. Умер потом при непонятных и странных обстоятельствах, так что многие думают, что Элвис даже жив. До сих пор. Где-то.
– Это не ко мне, – ответил я. – Это к Буханкину. Буханкин верит, что Элвиса похитили инопланетяне и теперь он живет на Веге. Путь он и ищет...
– Да мы тебя не самого Элвиса просим найти! – воскликнула Тоска. – Не Элвиса, а его крысу!
– Крысу? Крысу Элвиса?
Эти опять кивнули.
– Идите-ка отсюда, – я сделал рукой прогоняющий жест. – Неширокими шагами. Крыса Элвиса... Антонина, ты что, меня совсем за дурачка держишь? Элвис умер когда? Лет тридцать назад? Или больше? А крысы? Вы в курсе, сколько живут обычные крысы? Года два? Или три? Какая крыса Элвиса?!
Я постучал кулаком по голове.
– Эта крыса Элвиса, она что – долгожитель?
Тоска не ответила. Она выдержала долгую паузу, затем сказала:
– Давай я все расскажу по порядку. А ты не будешь меня перебивать. Хорошо?
Я согласился не перебивать.
– У Элвиса в последний год жизни была любимая крыса. Белая. Самец. Элвис его очень любил и называл Элвисом-младшим. Это была очень умная и смышленая крыса, очень. Когда Элвис умер, эта крыса перешла к его дочери, потом она, само собой, померла, в смысле, крыса, но у нее остались детки. С тех пор прошло на самом деле уже много времени. И этот Элвис дал потомство, и его потомство дало потомство, и эта крыса уже тридцать восьмое поколение Элвиса.
Элвис Тридцать Восемь. Отлично.
– И чем же он отличается от обычной белой крысы? – поинтересовался я. – Этот ваш Элвис №38?
– Как чем? Это же редчайшей экземпляр породы Мемфисский Элвис! Любители дают за него до пятнадцати тысяч долларов! Он гораздо крупнее и умнее!
Видимо, пока они добирались до моего дома, этот Питер изрядно ее просветил в вопросах крысологии. Пятнадцать тысяч баксов за крысу! Не, Америка определенно катится в пропасть.
– У него есть официальная родословная! У него есть биография! Татуировка с выходными данными...
– Что? – мне показалось, что я ослышался.
– Тату, – сказал Питер. – Под задней лапкой. С именем и порядковым номером в породе, его ставят при рождении. У каждого Мемфисского Элвиса есть свой порядковый номер, электронный паспорт...
– Стоп! – перебил его я. – Стоп! Если эта крыса... ну, этот Элвис такой уж суперценный, то у него должен быть какой-нибудь чип! Я видел по телику, что всем ценным животным на западе вшивают чипы...
– Он у него есть, – сказал Питер. – В ошейнике. Только у нас нет сканера... и спутники тут, наверное, не проходят...
Да уж. Со спутниками у нас туго. Мусохранск, что поделаешь.
– Так что придется искать вручную. – Тоска похлопала меня по плечу.
Отлично. Крысу мне еще никогда искать не приходилось. Это, конечно, немного отдает кретинизмом, да и вообще...
– Найти невозможно, – отрезал я.
– Почему?
– Найти крысу гораздо сложнее, чем найти иголку в стоге сена. Школа у вас самая большая в городе, площадь немаленькая. Народу тоже было... полтыщи, наверное. И вообще, а вы уверены, что эта крыса сама не сбежала? Крысы имеют обыкновение сбегать...
– Она не сбежала, – сказала Тоска. – Она была в клетке, клетка была вскрыта...
– Ну, – развел я руками. – Это все нереально. Кто меня в вашу школу пустит? Неплохо бы также посмотреть запись с системы видеонаблюдения, походить туда-сюда...
– Вацлав Тимофеевич обещал полное содействие! – заверила меня Тоска.
– Что еще за Вацлав Тимофеевич?
– Это наш директор.
– А чего директор сам не поищет? Крысу? Если он Вацлав Тимофеевич?
– Он сейчас не может – водит американцев по городу, знакомит в свою очередь с нашей культурой...
– Ну да... – кивнул я. – Это, конечно, важно. Пред этими грандиозами меркнет пропажа какой-то там крысы, пусть даже самого Элвиса.
Мы помолчали.
– Так, может, это... – Я зевнул. – Может, просто в милицию обратиться? Пусть Вацлав Тимофеевич позвонит. У нас в городе есть отличная кинологическая служба – вызовут овчарку, ну, или спаниеля, пока след не остыл – они быстренько эту шиншиллу вынюхают. На раз-два. А я лучше посплю.
– Я обещала, что мы поможем, – вздохнула Тоска. – И потом милицию нельзя вызывать – тогда получится огласка. Да и... Милиция не возьмется. После этого над ними весь город смеяться будет. К тому же если журналисты прознают...
Ну, это правильно, подумал я. Милиция вряд ли возьмется, там тоже люди умные работают. А тут...
Если я найду эту крысу, то сам губернатор Оклахомы будет у меня в долгу. Можно будет съездить туда, в самое сердце настоящей Америки...
– И за сколько мне нужно найти эту морскую... тьфу, эту крысу? – спросил я.
– Мы завтра вечером уезжаем, – сообщил Питер. – Так что два дня, даже меньше...
Я почесал голову. Сроки, конечно, экстремальные. Два дня. За два дня эту крысу малореально найти.
– Как хоть она выглядит?
– Вот так, – Питер полез в карман и достал фото.
На фотографии была та самая девчонка, которая зачем-то подарила мне губную гармошку. Девчонка держала на руках крысу. Большую.
– Мэри – племянница губернатора штата Оклахома, – со значением сообщила мне Тоска.
Будто это она была племянницей губернатора Оклахомы. Оклахома. Подумал тогда про Оклахому – она и привязалась ко мне. Думать надо меньше.
– Любимая племянница, – вздохнул Питер. – А ее дядя вхож на самые верха Капитолия... Он конгрессмен! И владеет нефтяным бизнесом на Ближнем Востоке.
Я спросил:
– То есть вы хотите сказать, что если мы не найдем эту крысу, то в нашу речку войдет Шестой флот США?
– Ну... – Питер задумчиво уставился в потолок, – Шестой флот, конечно, не войдет, но точечные ракетные удары, высадка десанта... это может быть.
А он шутник.
Я снова вернулся к фотографии. Пухлая девчонка держала в руках (ну, или если точнее сказать, на руках) огроменную крысу. Она была раза в два больше обычной. То ли разожравшаяся просто, то ли порода. На шее что-то болталось. Стеклянное, кажется.
– Что это? – спросил я.
– Слезы Элвиса, – пояснил Питер.
– Что?!
– Слезы Элвиса, – повторил Питер.
– Это как?
– Элвис ведь очень был добрый человек, – сказал Питер. – На самом деле добрый. Он дарил многим машины, квартиры, драгоценности. Но его поклонники хотели чего-то большего, ведь настоящему ценителю важно другое, нематериальное. И поэтому Элвис каждый день наплакивал небольшой пузыречек слез, а потом, на концертах, он кидал их в толпу поклонников. И у нашей Мэри как раз был такой пузыречек.
Я с удивлением поглядел на Тоску. Та пожала плечами. Нет, мне определенно никогда не понять девчонок. Хранить пузырек со слезами Элвиса. Да уж...
– Она хранила его как раз на шее своей любимой крысы.
Хранить пузыречек со слезами Элвиса на шее любимой крысы...
Это что-то.
– Оригинально, – сказал я. – Очень оригинально...
Дело обещало быть веселым.
Тоска уставилась на меня с непонятной надеждой, раньше я в ней не замечал отсутствие чувства юмора.