Первый ключ - Мур Улисс. Страница 28

Тем временем в монастырском дворике начали сгущаться какие-то тени: казалось, медленно и осторожно перемещаются какие-то странные фигуры.

— Видишь, вспомнил! — обрадовался Манфред.

— Да, я думаю, есть один способ, — согласился Джейсон. — Тетрадь! — Он посмотрел на Манфреда. — Нам нужна тетрадь, которую я оставил Дагоберто!

— Так в чём дело? — спросил Манфред и направился к лестнице, намереваясь вернуться на крепостную стену.

А тени на монастырском дворике стали сгущаться и приближаться к Джейсону.

— Только зачем она тебе?

— Дверь с лошадью! — с волнением произнёс Джейсон и побежал за Манфредом. — Когда Блэк Вулкан прибыл сюда, он прошёл через дверь, которая находится на паровозе вечной молодости.

— Допустим, — кивнул Манфред, хотя совершенно ничего не понял. — И что дальше?

— А то, что если мы найдём её, то один из нас, возможно, сумеет вернуться… Ай! — вскрикнул вдруг Джейсон, неожиданно упал и покатился по земле.

Манфред побежал вверх по лестнице, перескакивая через две-три ступеньки. И только оказавшись на самом верху, обнаружил, что Джейсона нигде нет.

— Эй, парень! — крикнул он. — Послушай, парень! Куда ты подевался?

И услышал в ответ только эхо собственных слов.

Выйдя на крепостную стену, Манфред увидел Дагоберто, сидящего возле потухшего костра и листающего тетрадь.

— Эй! Вот хорошо, что ты ещё здесь! Нам нужна эта… — Манфред обернулся. — Хотя и не вижу больше этого мальчишку.

Покачав головой, Дагоберто указал на грязные следы на ступенях:

— Плохой признак, однако. Это следы воров, которые живут в канализации.

ГЛАВА 19

ОТЦЫ И ДЕТИ

На вилле «Арго» творилось что-то несусветное.

Обливия Ньютон и Блэк Вулкан после короткой перебранки с ненавистью смотрели друг на друга. Джулия, заявив, что это её дом, прошла в другую комнату, стала громко звать родителей и обнаружила, что они спят на диванах. Цан-Цан никак не удавалось объяснить девочке, что тут произошло.

— А куда девался Нестор? — спрашивала Джулия. — А Рик? Застрял в подземных катакомбах?

Пытаясь понять, что происходит, она обошла весь дом и обнаружила какую-то женщину, спящую на диване на веранде, и потребовала объяснений. Но от обеих — от Джулии и Обливии — исходил ужасно зловонный запах, и Блэк Вулкан потребовал, чтобы они прежде всего как следует отмылись.

Цан-Цан проводила Обливию в душ и принялась объяснять ей, как включить горячую воду, и дала ещё несколько советов, на что Обливия холодно ответила:

— Я знаю, как пользоваться душем. Спасибо.

Помощница Блэка подала ей цветастый халат, позаимствованный из гардероба госпожи Кавенант.

Джулия стала мыться в ванне. И Блэк Вулкан облегчённо вздохнул. Он смотрел на женщину, спящую на веранде, и всё спрашивал себя, кто это может быть.

Услышав, что вошла Цан-Цан, он обернулся к ней, собираясь спросить о чём-то, как вдруг совершенно неожиданно получил сильнейший удар по щеке, на которой тотчас отпечатались пять пальцев.

— Ой! — вскричал он, прижав ладонь к щёке. — Ты что, с ума сошла?

Обычно спокойное и невозмутимое лицо китаянки вдруг исказила злоба. Женщина указала на лестницу, ведущую на второй этаж, откуда доносился шум душа.

— Так значит, у тебя есть дочь? — с обидой спросила она и уселась в кресло. — Молодец!

Через двадцать минут Блэк, Цан-Цан, Обливия и Джулия собрались за столом в кухне, сидя напротив друг друга. Всем хотелось понять, почему Обливия назвала Блэка папой.

— Дело в том, — заговорил бывший железнодорожник в явном смущении, — что я уж точно не могу ответить на этот вопрос. По правде говоря, уважаемая госпожа Ньютон…

— Обливия!

— Да, уважаемая Обливия, мы ведь с вами незнакомы… Всё, что мне известно о вас, я знаю только по рассказам Питера. И они были весьма лестными, поверьте… Но… теперь… — Блэк потрогал красную щёку. — Я просто не знаю, что и думать!

Он замолчал, потому что из комнаты, где находилась Дверь времени, вдруг стали доноситься какие-то глухие удары, как если бы кто-то стучал с другой стороны, пытаясь открыть.

— О нет… Что же это происходит? — воскликнул Блэк.

Услышав удары, Джулия заволновалась. Может, это Джейсон стучит с той стороны? Она поднялась и прошла к Двери времени, прижалась к ней ухом и прислушалась.

Но ничего не услышала.

Когда она вернулась в кухню, Обливия заговорила:

— Единственное, что у меня осталось в память об отце, это фотография, которую я нашла среди вещей моей матери. Она никогда не вспоминала о нём. А когда я спрашивала, где он, всегда отвечала, что надолго уехал, давая понять, что умер.

— И это, по-вашему, я? — спросил Блэк Вулкан.

— Вне всякого сомнения, — кивнула Обливия.

Блэк Вулкан покраснел:

— Но… Но… Этого просто не может быть!

Джулия сдвинула скамейку, громко скрипнувшую по полу, и сказала:

— Может быть, Обливия, тебе следует сказать отцу, как звали твою маму?

— Клитемнестра Бигглз.

Блэк вздрогнул:

— Ох, чёрт возьми! Тогда это вполне вероятно.

И тут Цан-Цан дала ему вторую пощёчину.

— Постой! — вмешалась Джулия, поняв, что китаянка мучительно ревнует, взяла её за руку и вывела в сад. — Это деликатный вопрос… Пусть они сами разберутся!

Цан-Цан плакала от злости и говорила сквозь слёзы:

— Он не сказал мне… Обманул… А теперь я узнаю, что… другая женщина… и дочь…

— Да, да, конечно… но ты успокойся… — попыталась утешить её Джулия, думая при этом совсем о другом. Знакомые силуэты деревьев, высокий ясень, волнующееся море внизу под утёсом — всё это несколько отвлекло её. — Мужчины все одинаковы, — произнесла она фразу, которую часто слышала от женщин. Однако сама так не считала.

Она подумала о Джейсоне, он ведь совсем не такой, как все.

Подумала и о Рике, тоже единственном и незаменимом, как и её брат.

Оставшись с Блэком Вулканом наедине, Обливия с величайшей ненавистью посмотрела на него:

— Мама не по доброй воле покинула Килморскую бухту. Она уехала отсюда, потому что должна была это сделать. И она стыдилась тебя. Настолько, что никому ничего не сказала, даже своей сестре.

Блэк открыл холодильник, достал пакет с замороженными овощами и приложил к щеке.

— Но я даже не знал ничего… И поверь мне… Я любил твою маму!

— Похоже, однако, она думала иначе. Я родилась в Чеддере, без отца, и она одна вырастила меня. Я росла только с матерью. Не зная отца.

— О, мне жаль! Но я ведь даже не представлял…

— Я училась. Я работала. Сама. Всё сама. И стала богатой.

— Я рад за тебя… Но твоя мама…

— Она облегчила тебе задачу — тебе не пришлось бросать нас.

— Нет! Мне ужасно недоставало её! Я… всегда думал о ней!.. Я даже назвал её именем свой паровоз! — признался Блэк.

— А почему же за тридцать лет ты ни разу не вспомнил о ней? Почему ни разу не навестил?

— Она не хотела, — стал оправдываться Блэк. — Знаешь, вся драма в том, что у нас оказалась какая-то несовместимость… характеров, наверное…

Обливия зло усмехнулась:

— Да, я хорошо понимаю эту драму: мама умерла, а у тебя другая женщина.

— Она только помощница! — объяснил Блэк. — К тому же нехорошо такому пожилому человеку, как я, жить одному…

— Нехорошо девочке расти без отца! И только воображать себе его и надеяться, что он замечательный.

— Эй-эй! Нельзя ли поуважительнее? С отцом своим разговариваешь, в конце-то концов! — рассердился железнодорожник, опуская замороженные овощи на стол. — Кто бы мог подумать, что такое случится? А интересно, между прочим, кто выбрал тебе имя?

— Я сама его выбрала, чтобы сделать карьеру в высших кругах. В Лондоне!

— Ясно… — Блэк покачал головой. — Теперь понимаю, как ты заполучила ключ… С ума сойти! Клитемнестра! И её дочь, которая обручилась с Питером…