Джинкс - Блэквуд Сэйдж. Страница 42

– Потому что он узнает об этом.

– Как?

– Понятия не имею, просто узнает. Симон всегда мог сказать, откуда я черпаю силу. Чародеи умеют чувствовать это.

– А ты, выходит, не способен найти источник его силы, так? – не уступала Эльфвина.

– Так, потому что я не чародей. Такой ответ тебя устроит?

– Не надо злиться, – сказала Эльфвина. – Я просто подумала: если бы ты нашел источник силы, то смог бы, наверное, использовать ее против Костоправа.

– Против? Послушай, это же Костоправ. Могучий, жестокий волшебник. Если я хотя бы попробую воспользоваться его силой, он узнает об этом и, скорее всего, убьет меня или еще что. Ты не понимаешь, что такое магия.

Эльфвина обиженно отвернулась.

– Э-э, может, пойдем в замок? – спросил Ривен. Там, где они стояли, было неприятно сыро и холодно. И они пошли к замку.

– Ну как, выяснили, что спуск отсутствует, верно? – сказал Костоправ. – Великолепно. Теперь пойдем со мной, Джинкс. Пора побеседовать с Симоном.

Джинкс ни в каких беседах участвовать не желал. Ему не хотелось разговаривать с Симоном и не хотелось, чтобы Симон «спасал» его. Он собирался сбежать от Костоправа без помощи Симона, а не оказаться снова в его власти. И потому он просто смотрел на золотую птичку, лежавшую на ладони Костоправа.

– У меня твой мальчик, Симон, он хочет тебе что-то сказать.

Джинкс попытался вырваться, однако пальцы Костоправа впились в его руку, точно железные когти.

– Скажи ему, чтобы пришел сюда, если хочет увидеть тебя живым, – потребовал Костоправ.

Джинкс молчал. Костоправ ткнул его большим пальцем чуть выше локтя. Руку Джинкса пронзила резкая боль. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать.

– Говори, – приказал Костоправ.

Джинкс не произнес ни слова. Костоправ ткнул снова, сильнее.

– У меня все хорошо, – сквозь сжатые зубы сказал Джинкс.

Прошло две недели, а Симон так и не появился. Костоправ больше не пытался заставить Джинкса разговаривать с ним. А вот обещание обратить Джинкса в слугу сдержал.

Джинкс процеживал сквозь сито драконью кровь – занятие, которое он ненавидел. Сгустки крови приходилось вытаскивать из сита пальцами. И пахли они стертой с лица земли деревней.

Эльфвина помогала Костоправу готовить зелье. Она всегда ему помогала.

– Ну вот, дорогая, вставь склянку в зажим, – давал указания Костоправ. – Держи ее над пламенем и медленно покачивай. Великолепно! Чародейка из тебя получилась бы куда как лучше, чем из Джинкса.

Джинкс налил в сито еще крови и теперь смотрел, как она просачивается в подставленный сосуд. Костоправ был по преимуществу добр с Эльфвиной, вежлив с Ривеном и высокомерен с ним, Джинксом. Джинкс выполнял работу, какую от него ожидали, и мечтал только, чтобы бо?льшая ее часть не требовала пребывания в одной с Костоправом комнате.

В особенности, когда к тому подлизывалась Эльфвина.

– Разве девочка может стать чародеем? – спросила она.

Костоправ лучезарно улыбнулся ей.

– О да. В давние времена жили весьма могучие чародейки.

– А сейчас их нет?

– Сейчас вообще нет по-настоящему могучих волшебников, – ответил Костоправ. – Таких, как прежде. Они исчезли после того, как мы лишились самарранской магии. – Он сжал кулак. – Нам следовало силой захватить библиотеки. Перенести все их книги в Урвальд… Сними склянку с огня, дорогая. Поболтай ее немного, аккуратно… только не расплещи!.. пусть остынет. Поторопись с кровью дракона, Джинкс.

– Я же не могу заставить ее течь быстрее, – сказал Джинкс.

– А ты сито прочисть!

Джинкс стряхнул кровь с сита и понес его к раковине, чтобы прополоскать.

– Ну вот, весь пол забрызгал, – недовольно проворчал Костоправ.

– А какая она – самарранская магия? – спросила Эльфвина.

– Не имею счастья знать, – ответил Костоправ. – Однако она так же отличается от чародейской, как чародейская – от магии Урвальда.

– Наше зелье уже готово? – поинтересовалась Эльфвина.

– Нет, дорогая, надо еще добавить половинку крыла летучей мыши. Они на верхней полке.

Эльфвина направилась было к стремянке, но Костоправ сказал:

– Их достанет Джинкс, дорогая.

Джинкс вытер об одежду испачканные кровью ладони, подошел к стремянке.

– Всем нам, видишь ли, известно о существовании Самарры, – сказал, обращаясь к нему, Костоправ. – Однако пути туда закрылись столетие назад, после того как магия была объявлена там вне закона. И когда ты сказал, что побывал в Самарре, Джинкс, я счел это весьма интересным. Как ты туда попал?

– Да я и не знаю, – ответил Джинкс. Он подтащил стремянку к полкам. – Вроде как заблудился в лесу и вдруг смотрю – я уже там.

– Хм. Где же именно ты был перед тем, как заблудиться, – только точно?

– Не помню. Бродил по лесу.

– Какие-нибудь заклинания ты, заблудившись, произносил?

Знание – сила. Но это как раз и была самарранская магия – в точности та, которой не ведал Костоправ.

– Нет, просто так получилось, – ответил Джинкс.

– А как ты оттуда выбрался?

– Пришел Симон и вывел меня.

– Симон часто бывает в Самарре?

– Не знаю, – Джинкс потянулся к глиняному сосуду с биркой «Крылья нетопыря». В лаборатории Костоправа царили чистота и образцовый порядок, не то что в мастерской Симона.

– Но ведь ты же должен был замечать, дома он или отсутствует, – Костоправ взял у Джинкса сосуд. – Ну вот, Эльфвина, дорогая моя, – разотри половину крыла в ступке.

Джинкс пожал плечами:

– Я за Симоном особо не приглядывал. Мел полы, да и только.

– Займись-ка опять драконьей кровью, пока она не свернулась. Знаешь, если бы мне представилась такая же, как тебе, возможность проникнуть в тайны Симона, я обращал бы на него побольше внимания. И Эльфвина, не сомневаюсь, тоже.

– А что бы вы сделали, если бы попали в Самарру? – спросила она у Костоправа.

– Что бы я сделал? Получив доступ к библиотекам Самарры? Разумеется, научился всей магии, какой удалось бы. Знание – сила.

Джинкс остолбенел и уронил сосуд с кровью дракона на пол.

Костоправ обернулся и небрежно съездил его по уху. Он это часто проделывал. Джинкс, прижав к горящему уху ладонь, стоял, глядя на лужу крови и стараясь придать лицу туповатое выражение.

– Право же, Джинкс, – сказал Костоправ. – Иногда мне бывает трудно поверить, что Симон взял тебя в ученики. Хоть ты и заблудился в лесу – жизнь, доставшаяся задаром.

О Симоне Джинксу говорить не хотелось. Мысль о предательстве чародея все еще жгла ему душу. К тому же Симон так и не появился, и это означало, что на Джинкса ему наплевать, – а это, в свой черед, означало, что Костоправ, скорее всего, сказал правду об отнятой жизни Джинкса, и о том, что Симон – дурной человек, и обо всем остальном.

– Я не был его учеником, – ответил Джинкс. – Просто слугой.

– Кем бы ты ни был, ты – часть его силы, и немалая, – сказал Костоправ. – И он наверняка понимает, что, если ты умрешь, твоя плененная им жизнь ничего стоить не будет. Почему же он до сих пор не появился?

– Не знаю, – ответил Джинкс, изо всех сил стараясь не показать, насколько он зол на Симона. Он уж и забыл, что нужен Симону живым, – и что это единственная причина, по которой Симон может захотеть спасти его.

– Ты собираешься вытирать с пола драконью кровь или нет? Хоть что-то ты без напоминания сделать можешь?

Джинкс, обозлившись, одним усилием мысли поднял кровь с пола и вернул ее в сосуд. Он еще не успел понять, какую дал промашку, а уж Костоправ сграбастал его за ворот, оторвал от пола и впечатал спиной в каменную стену.

– Для мальчика, который даже не был учеником чародея, ты сотворил подъемное заклинание очень неплохо. Да еще и моей силой воспользовался, так?

Джинкс не ответил – от удара у него перехватило дух, а тут еще Костоправ так перекрутил его ворот, что дышать стало нечем. В глазах у Джинкса все потемнело и расплылось.