Три дня без Веры - Воробей Вера и Марина. Страница 2

– Привет, – сказала Лиза. – Ну и вид у тебя.

Наверное, у Веры действительно был не слишком веселый вид.

– А у меня наконец пропали веснушки, – сказала Лиза.

Еще бы – солнца не было уже два месяца. Ей всегда не давали покоя ее веснушки. «Рыжая, как морковка, – говорила Лиза, разглядывая себя в зеркале. – И как рождаются на свет такие рыжие люди?»

Но веснушки бывают летом.

– Вера, они пропали!

На Лизе был голубой джинсовый комбинезон с широкими штанинами и накладным карманом на груди.

– Как у тебя, – с гордостью сказала Лиза. Когда они познакомились, на Вере был такой же комбинезон – с накладным карманом на груди и железными пуговицами, – и Лиза тогда подумала: «Хорошо иметь такой комбинезон». Почему-то она запомнила, как тогда это подумала. А это было полгода назад. И столько воды с тех пор утекло.

– Подарок Сони, – Лиза похлопала себя по карманам.

– Тебе идет.

В сочетании с рыжими волосами голубой цвет напоминал о море.

– А Соня ждет ребенка, – грустно сказала Лиза.

Лиза немного ревновала сестру к ее мужу и их будущему ребенку. И Вера ее понимала.

– Это хорошо?

– Это хорошо.

Лиза сняла ботинки – такие же, как у Веры.

– Если бы я не была такой рыжей, – сказала она, – нас бы, наверное, путали.

– Ты – красивая.

– А ты?

Лиза посмотрела на нее так, как смотрят на детей, когда они капризничают. Вера ничего не ответила – только сказала:

– Проходи.

Лиза любила бывать у Веры. Ей так нравилась ее комната – уютно и ничего лишнего: белые обои, стеллаж с книгами, выкрашенный в белый цвет, тахта, накрытая шерстяным клетчатым пледом, и компьютерный стол с выдвижной полкой. Над столом висела цветная гравюра с изображением Трафальгарской площади. «Город под стеклом» – так Вера называла эту гравюру. Она привезла ее из Англии. Лиза подолгу смотрела на эту гравюру, пытаясь представить, как на самом деле выглядит Трафальгарская площадь, – и город под стеклом оживал: туристы кормили на площади голубей и смеялись, а мимо ехал красный омнибус с открытым верхом.

– Я хочу подстричься, – сказала Лиза. – Как ты. И покраситься.

– Покраситься? – Вера просто не верила своим ушам. – Ты сошла с ума? Я бы мечтала иметь такие волосы.

– Рыжие?

– Рыжие.

Лиза пожала плечами и спросила:

– Я посмотрю почту?

Лиза проверила почту. Но сообщений не было.

– А как Джим? – спросила она осторожно. -

Он тебе написал?.

– Вчера.

– И что?

– Как всегда, ничего, – грустно сказала Вера. - Университет, работа – просто письмо. – А ты?

– Лиза, он взрослый человек. Я думаю, он даже не догадывается – ему все равно.

– Откуда ты знаешь? Думаешь, ты одна боишься оказаться в глупом положении? И потом он старше.

– И что?

– Ты его ученица – ему неловко. Подожди он скоро приедет. И все будет хорошо.

– Я жду.

Вера не хотела об этом говорить: она устала. Устала ждать. Устала об этом думать.

– Вчера, – сказала она, – была тетя из Самары – испекла клубничный пирог. Хочешь чаю?

– У тебя есть тетя?

– И двоюродная сестра. Тетя иногда приезжает ее навестить: она учится на писателя.

– Разве этому учат?

Вера пожала плечами.

– Выходит, каждый желающий может стать писателем? Здорово.

– В этом доме не часто угощают пирогами, – сказала Вера, – тебе повезло.

– Это правда, – улыбнулась Лиза. – Мама тоже редко печет.

Вера налила чай в пузатые керамические кружки и достала из холодильника пирог.

На кухне было чисто, как в операционной.

И опять ничего лишнего: деревянный стол, три табуретки и удивительный двухэтажный холодильник, в котором без труда мог бы поместиться взрослый мужчина. Если его разрезать пополам.

– А как Максим? – Вера отпила чаю и обожглась. – Ай!

– Мы дружим.

Лиза сидела, подперев голову руками, и улыбалась. Но она видела: Вера ее осуждает.

– Я тебя предупреждала.

– Вера, я не знала, что это Максим. Я представляла его другим.

– Интересно каким. Двухметровым блондином на красном «феррари»?

– Нет. Просто я знаю Максима с детства. Так не бывает: играешь с человеком в одной песочнице, Учишься в одном классе, а потом – бах…

– Не бывает? – перебила ее Вера. – А Максим? Он тебя любит.

Продолжать этот разговор было бессмысленно.

– Жалко, – сказала Вера. – Он хороший.

– Хороший, – согласилась Лиза. – Очень хороший. Просто это не то, что мне нужно. А что нужно – я не знаю.

– Ешь пирог, – Вера подвинула к ней тарелку. А как тот, из Сан-Франциско?

– Какой вкусный пирог, – сказала Лиза.

– Не заговаривай мне зубы; Ты в него не влюбилась ? Лиза, ты обещала.

– Я стараюсь.

– Он живет в Америке, а ты – тут. Ты об этом не забыла?

– Я понимаю, – грустно сказала Лиза. – А Джим?

– По крайней мере, я его знаю.

– Это правда, – согласилась Лиза. – Ты молодец, а я ничего не соображаю.

Лиза быстро справилась с пирогом и стала собираться.

– Пойду: я обещала зайти к Тусе.

Вера проводила Лизу до двери.

– Завтра идем в бассейн – ты не забыла?

– Завтра не могу, – сказала Вера. – Помнишь, я рассказывала тебе про Джулию?

– Из Англии?

– Из Англии. Это двоюродная сестра Джима.

– Помню.

– У нее завтра день рождения. В шесть. Пойдем?

– Неудобно как-то, – сказала Лиза. – Меня не приглашали.

– Приглашали. Я сказала, что не могу, потому что мы идем в бассейн, и Джулия пригласил а нас вместе.

– Тогда можно, – обрадовалась Лиза. – Если мама отпустит.

Вера проводила Лизу до лифта и вернулась домой.

Она снова была одна.

«Письмо!» – вспомнила Вера.

Она так его ждала, но письма не было. Ничего не было: только тишина и голые стены, и шаги на лестнице – это мама вернулась с работы.

2

Никогда раньше Лиза не была в баре. А это был бар.

Вера объяснила охраннику, что они идут на день рождения, а Лиза сделала сердитое лицо – ей казалось, это ее взрослит. Их пропустили.

Лиза чувствовала себя странно в толпе взрослых людей, которые пили вино и, перекрикивая музыку, громко разговаривали по-английски; некоторые сидели у стойки, другие, двигаясь в такт музыке, перемещались по залу.

Никто не обратил на них внимания и им было немного неловко. Наконец Вера отыскала в толпе

Джулию и представила ей Лизу, которая не говорила по-английски, а Джулия не говорила по-русски.

Крупная, с красным лицом и короткой стрижкой, Джулия была похожа на заправского английского моряка, и ей только трубки не хватало. В то же время она была обаятельной.

Джулия много пила – Лиза сразу это заметила.

– Ирландцы любят выпить, – объяснила Вера.

– Она из Ирландии?

Лиза забыла, как связаны между собой Англия и Ирландия, но какая-то связь была – это она помнила.

– Она из Лондона, – сказала Вера, – но ее отец – ирландец.

В баре по специальным купонам, которые раздала гостям Джулия, давали спиртное, но для них она раздобыла сок и пирожные. Вера спросила ее, как она себя чувствует, – это Лиза поняла, и Джулия сказала:

– Ай эм коллапст!

И засмеялась. Она что-то долго говорила, а потом снова сказала: «Ай эм коллапст!» И снова засмеялась.

– Что она говорит? – не поняла Лиза.

– Она чувствует себя разбитой, – объяснила Вера. – Много выпила. У нее никогда не было такого шумного дня рождения.

– Еще бы, – согласилась Лиза. – Столько народа.

– Я хочу познакомить вас с Алексом, – сказала Джулия.

Она отыскала в толпе Алекса.

– Алекс – сын Наташи, – объяснила Джулия. Это моя подруга, у которой я снимаю квартиру.

Вера вежливо улыбнулась, и Лиза взяла это на заметку: когда нечего сказать, нужно улыбаться.

– Не скучайте, – сказала Джулия и оставила их втроем.

Алекс отпил пива из бутылки и, чтобы начать разговор, спросил, откуда они знают Джулию. Вера сказала, что в Англии училась у ее двоюродного брата. – Ты была в Англии?