Будьте бдительны! Сборник рассказов - Верещагин Олег Николаевич. Страница 30

Стоило ему войти, как Юрка рубанул его в горло - в кадык - ребром пластикового листа. Хорват коротко хрипнул и повалился на руки Славки и Вовки.

- Блин, он без оружия, - прошептал Славка. - Шокер один.

- Чёрт с ним, - ответил Юрка. - Скорее давайте, бежим, ну!

Они вышли наружу. Осторожно, крадучись. И почти тут же в бараке кто-то завопил - срывая голос, с визгом:

- Убегают! Охрана, убегают же!!!

Серёжка с отнюдь недетским ругательством метнулся обратно, но Вовка пинком (руки были заняты) направил его в сторону соседнего барака, прошипев:

- Бежим, всё равно теперь, ну?!

Взревела сирена. Мальчишки мчались со всех ног, волоча настилы. Лучи прожекторов заметались по периметру лагеря, но всё получилось так, как и рассчитывал Вовка - стена барака прикрывала беглецов, им надо было сделать ещё один рывок, только один.

Откуда черти вынесли солдата - Юрка так и не понял, ни тогда, ни позднее. Вовка врезался в него со всей дури, охранник, выпустив автомат, полетел наземь, и Серёжка на бегу механически подхватил оружие за ремень. Но почти тут же раздались крики, звуки борьбы - оглянувшись, мальчишки увидели, что Вовка барахтается на земле. Солдат схватил его и пытался скрутить. Вовка тщетно вырывался из рук здоровенного, хотя и ошалелого мужика, пинался, кусался и орал:

- Бегите, бегите, не стойте, бегите же!!!

- Беги! - Юрка подтолкнул в спину замешкавшегося и вскинувшего автомат Серёжку. -

Беги, не поможем, только сами пропадём, беги!

Славка уже был около контрольной полосы и с размаху грохнул на неё настил. Вот это и было самое "узкое" место всего плана. Три настила - шесть метров - одна перекладка. Но один настил валялся там, где всё ещё дрались Вовка и солдат. Сейчас Юрка готов был наорать на Серёжку за то, что тот не подобрал настил, а не автомат… впрочем, Серёжка вряд ли утащил бы неудобный большущий лист. Да и поздно было что-то выяснять, менять - надо было теперь идти до конца, действовать - и надеяться на лучшее.

Луч прожектора нашарил их, когда все трое стояли на одном настиле в каких-то четырёх метрах от конца полосы. На миг мальчишек словно приварило к месту этим иссушающе-могучим, мертвящим светом, но уже через пару секунд Славка шваркнул перед собой нары, перешёл на них… как вдруг что-то хлюпающе засвистело вокруг, с шипением взрыло землю. Юрка понял, что это - понял сразу и с трудом подавил инстинктивное желание броситься наземь. А Славка охнул, перекосился вбок всем телом, сделал два неуверенных шага вперёд и, оттолкнув руку отчаянно вскрикнувшего Серёжки, попытавшегося подхватить падающего Славку, плашмя рухнул на колючую проволоку и осколки стекла.

- Бегите… по… мне… - услышал Юрка. Славка дёрнулся и простонал, видя, что ребята медлят: - Скорее… придурки… пропадё… те…

Он дёрнулся ещё раз и замер.

Всю жизнь потом Юрка думал, надеялся неистово, что Славка уже всё-таки был мёртв, когда они с Серёжкой пробежали по его телу, чтобы последним прыжком достичь безопасной земли - и кустов за ней.

Что уйти не удастся, Юрка понял, когда они лежали в кустах вдоль дороги - тяжело дыша и слушая, как в ста метрах от них разгружаются с грузовиков солдаты. Бежать мальчишки не могли - ноги не держали, они бежали до рассвета, покалечили ноги, разодрали в кровь лица и руки и теперь должны были хотя бы пару минут передохнуть. А потом бежать будет уже поздно.

Серёжка лежал на спине, глотая воздух широко открытым ртом, грудь ходила ходуном. Юрка, распластавшись на животе и держа наготове "калашников", думал.

И, когда обдумал всё, то заговорил.

- А сейчас мы сделаем вот что, - Юрка перевернулся на бок и внимательно посмотрел на Серёжку. Младший мальчишка часто дышал, прислушивался к шуму и говору на шоссе, но в глаза его не было страха, и Юрка мысленно ругнулся… и сжался. Никитка вёл бы себя так же, хоть внешне они совершенно не были похожи. - Сейчас мы сделаем вот что, - повторил он, чтобы самому собраться с духом, решиться, сделать шаг, после которого повернуть уже будет нельзя. - Сейчас ты пойдёшь в лес. Я тебя прикрою.

Глаза Серёжки стали непонимающими, а потом… потом - ух, каким серым искристым гневом из них ударило!

- Ты… ты что?! - тонким от этого гнева голосом сказал он. - Бросить тебя?! Ты…

- Помолчи и послушай, - оборвал его Юрка. - Я тебя не убегать посылаю…

- Так всегда говорят! - почти выкрикнул мальчишка, отодвигаясь, как будто Юрка мог каким-то невероятным способом сейчас закинуть его, Серёжку, за километры от этого места. - Ты просто думаешь, что я маленький, ты меня спасти хочешь, а ты меня спросил?! Я не хочу так спасаться! Не хочу тебя бросать, не хочу быть предателем, не хочу!

- Я сказал - молчи, - Юрка дотянулся, тряхнул его за плечо. - Ты сейчас уйдёшь. Не убежишь, а уйдёшь. Да, я хочу тебя спасти. Да, потому что ты младше. Но я отсылаю тебя, не чтобы ты прятался, а чтобы ты сражался. Это раз. Ты должен дойти до города и до моего отчима. Просто потому, что я тебя об этом прошу. Это два. А три… - Юрка помедлил. - Три… Ты сейчас можешь сказать, что я вру. Но я сразу понял это, просто не говорил, боялся, что ты от меня сбежишь и пропадёшь один…

- О чём не говорил? - непримиримо, но любопытно спросил Серёжка.

- Наш командир… я тебе рассказывал… В общем, Сергей. Это был твой отец. Майор Ларионов. Он жив. Он сейчас на Весёлом кордоне, как я рассказывал. Ты когда свсою фамилию сказал - я подумал: похоже, ты его сын. А потом ты ещё про него рассказывал - один в один его рассказы.

Юрка сказал это - точнее, выпалил одним духом - и понял: всё. Серёжка поломался. Глаза мальчишки из непримиримых стали жалобными, губы приоткрылись - и, прежде чем с них сорвалось тихое: "Врёшь…" - после которого всё могло начаться сначала, Юрка закрепил успех:

- У твоего отца тут, ниже левого соска, - Юрка показал на себе, - было наколото: "Любовь до гроба - дураки оба." Так? - Серёжка кивнул:

- Я тебе… я тебе про это не рассказывал… - прошептал он. - Папка жив?! Правда жив?! Он правда у вас командовал?! Это ты его… его вытащил?!

- Тяжело ранен, но жив, - сказал Юрка и прислушался (надо скорее, скорее…) - И я тебя отсылаю ещё и поэтому. Ведь твои мама и сестра живы. А твой отец считает, что вы все погибли. А мама с сестрой думают, что ты погиб, что отец погиб… Понимаешь, ты один знаешь, что все живы. Ты один, - Юрка говорил страстно и быстро, - ты один можешь помочь своим… своей семье… ну, вместе собраться, что ли. Ты один, Серёга, один! Ну посмотри, сколько смерти, сколько кругом смерти! Ну пусть вы-то будете счастливы хотя бы чуть-чуть, хотя бы потому, что вы - живы, все живы! Ведь это главное, это главное, а не всё остальное! Уходи! - Юрка вдруг заплакал и кинул в Серёжку горстью хвои. - Уходи, беги, ну?! Мне страшно, я могу передумать! Найди потом отчима, скажи ему… скажи… да уходи же, у меня сердце лопнет!!! - закричал Юрка так страшно, что Серёжка, как будто поднятый и правда невидимой силой, вскочил и бросился в чащу…