Майкл Вэй. Арестант камеры 25 - Эванс Ричард Пол. Страница 16

— Ух ты! — восхитился я.

— Они принадлежали твоему отцу.

Я достал часы, чтобы полюбоваться ими на свету.

— Нравится?

— Очень! Они просто супер!

— Ты больше не ребёнок, а взрослый мужчина. Хотелось, чтобы подарок соответствовал. Посмотри, там на обороте надпись.

Я перевернул часы и прочёл: «Моё сердце всегда с тобой. Мама».

— Решила сделать гравировку, — пояснила она.

Я прижался к её груди и крепко обнял.

— Спасибо, мам!

— Пожалуйста.

Лучшего подарка нельзя было даже представить. Я хотел сказать маме, что она самая замечательная на свете, но промолчал, о чём вскоре страшно пожалел.

12. Первое заседание

После завтрака мама отправилась на работу. Примерно через час явился Осьтин с мультиметром и блокнотом. Буквально с порога его внимание привлёк баллончик взбитых сливок.

— Чувак, я правильно понимаю — были блинчики?

— Ага.

— Ещё остались?

— Да, в холодильнике. Если хочешь, сунь в микроволновку.

Осьтин подогрел остатки блинов, щедро сдобрил их сахарной пудрой и взбитыми сливками и принялся энергично жевать, пока я рубился в приставку.

— Классно вчера повеселились, — заметил он.

Не отрываясь от игры, я кивнул:

— Ничего так.

— Особенно с Корки получилось забавно.

Я промолчал.

— Тейлор реально горячая цыпочка! Кстати, ты ей явно нравишься.

— Ей все нравятся.

— Нет, ты привлекаешь её именно как мужчина. Язык тела, чувак! А за её телом я наблюдал весь вечер.

— Кто бы сомневался.

— Честное слово, наблюдал сугубо в научных целях.

— Само собой, — протянул я.

Расправившись с блинами, Осьтин подошёл к столу и взял мультиметр.

— Ну, давай проверим, что новенького.

Я нажал на «паузу». После вчерашнего мне и самому не терпелось посмотреть, что и как.

— Постой. А это ещё что? — Осьтин ткнул пальцем в новые часы у меня на запястье.

Я поднял руку повыше.

— Часы. Мама с утра подарила.

— Что за материал?

— Похоже на серебро.

— Хм. У серебра проводимость выше, чем у меди. Поэтому его активно используют в спутниковых конструкциях и персональных компьютерах.

Осьтин всегда с ходу вываливал на собеседника всё, что знал, без лишних пояснений.

— Это ты сейчас к чему? — не понял я.

— К тому, что часы лучше снять.

— Ладно. — Я расстегнул браслет и положил на столешницу, потом прикрепил к пальцам зажимы.

Косясь на прибор, Осьтин скомандовал:

— Готов? Три, два, один… Давай!

Я дал импульс. Из-под зажимов посыпались искры.

— Очуметь! — прошептал Осьтин и принялся быстро-быстро строчить в блокноте.

— Чего там? — спросил я, высвобождая руку.

— Не поверишь!

— Да не томи уже!

— Дошло До Тысячи Вольт, а потом выдало ошибку Однозначно, мощность увеличивается.

Я опустился на табурет и снова надел часы. Значит, мощность увеличивается… Вопрос, что дальше.

— Но ведь должен быть предел?

— Не знаю… Вот почему у Тейлор сотовый сдох. — Осьтин отложил блокнот. — Думаешь, она придёт?

— По крайней мере собиралась. Плюс сегодня первое собрание «Электроклана».

— Чума! — ввернул Осьтин новомодное словечко. — Просто чума!

Весь день мы рубились в приставку. Отвлеклись один-единственный раз, чтобы сгонять в «Семь-Одиннадцать» за их фирменной газировкой «слурпис».

Примерно в пять отец Осьтина позвал его ужинать.

Я разогрел себе макароны с сыром и устроился на кушетке читать «Повелителя мух», которого нам задали по английскому. Где-то через час Осьтин вернулся, и мы долбились в «Хало» вплоть до маминого прихода.

Она появилась, как обычно, в половине седьмого, жутко уставшая, но с неизменной улыбкой на лице. И принесла шоколадный торт из местной кондитерки.

— Взяла твой любимый, — сообщила она, входя в комнату. — О, привет, Осьтин.

— Здрасте, миссис Вэй. Как дела на работе?

— Работа она и есть работа.

Мама поставила торт на столешницу и заметила мультиметр, но промолчала.

— Поужинать не забыли? — спросила она, переводя взгляд на раковину с посудой и грязную сковородку на плите. — Ясно, не забыли. Коронные спагетти.

— Извини за посуду. Мы просто заигрались.

— Да ладно, сегодня можно.

Пока мама переодевалась, в дверь позвонили.

— Майкл, открой, пожалуйста.

— Сейчас, мам.

Я поставил игру на паузу и побежал открывать. На пороге стояла Тейлор с подарочной коробкой в руках. Тик нагрянул с удвоенной силой.

— С днём рождения. Поздравляю! — Она вручила мне коробку.

— Ух ты! Здорово, спасибо огромное! — Мысленно я обзывал себя последними словами за то, что не сообразил тоже сделать ей какой-нибудь подарок. — Заходи.

— Спасибо.

Осьтин вытаращил глаза, словно увидел ангела, спустившегося с небес. Впрочем, это было недалеко от истины.

— Привет, Техас! — шутливо поприветствовала его Тейлор.

Гений гением, но в плане девчонок Осьтин был полный профан, поэтому шутки не оценил. Но возмущаться и поправлять не стал. Наверное, успел смириться с неизбежным.

— Привет, Тейлор!

Как говорится, называйте меня как угодно, только не забывайте вкусно накормить. Кстати, любимая фраза Осьтина. Серьёзно.

Тут к нам присоединилась мама.

— Ты, должно быть, Тейлор, — приветливо улыбнулась она.

— Здравствуйте, миссис Вэй. — Тейлор пожала ей руку.

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

Мама покосилась на коробку у меня в руках.

— Тейлор принесла подарок, — поспешно произнёс я.

— Как мило! Майкл, достань мороженое из холодильника.

— Конечно.

Мама отвела Тейлор в сторонку и принялась ее допрашивать:

— Значит, ты — Ридли? Какая интересная фамилия. Шотландская?

— Нет, староанглийская. Означает «полая древесина». Из серии «сиди, дура, сам открою».

Отсмеявшись, мама продолжила расспросы:

— Давно тут живёте?

— Сколько себя помню.

— Братья или сёстры есть?

— Два старших брата. Но они оба студенты. Поэтому в каком-то смысле я — единственный ребёнок в семье.

— Тейлор, как замечательно, что ты к нам заглянула. А теперь к столу. Сейчас принесу торт.

— Спасибо, миссис Вэй.

Я уже раскладывал мороженое в вазочки, когда на кухню зашла мама.

— Очень милая девочка, — шепнула она. — Отличный выбор, хвалю.

— Мам, перестань. Мы просто друзья.

В ответ она улыбнулась, воткнула в торт шестнадцать свечей — одну дополнительно, на удачу, — зажгла их, и мы вместе вернулись в комнату.

Мне хором спели «С днём рожденья!», потом все расселись и принялись за еду. Ужин прошёл весело. Мы болтали и смеялись. Мама и Тейлор легко нашли общий язык.

Тейлор оказалась на редкость общительной. Даже рассказала любимую историю про свой день рождения.

— На моё пятилетие мама испекла торт «Красавица и чудовище». Пластиковые фигурки, деревья… А они загорелись! Прямо лесной пожар. Тогда папа схватил огнетушитель и всё залил пеной! Он у меня вообще жуткий поборник безопасности. Короче, пожар потушили ценой торта. Пришлось мне задувать свечи на «твинки», ну, на бисквитах.

Хохотали все, кроме Осьтина. Готов поспорить, на месте отца Тейлор он поступил бы точно так же.

— Тейлор, а у тебя когда день рождения? — спросила мама.

— В воскресенье.

— Майкл, ты почему молчал? — укорила меня мама. — Устроили бы совместную вечеринку.

— Да какую вечеринку! Мы же так, чисто символически.

— Кстати, — оживилась Тейлор, — не пора открыть мой подарок?

— Точно! — Я сорвал упаковку и заглянул в коробку. Внутри лежала чёрная толстовка с эмблемой нашей школы.

— Нравится? — заволновалась Тейлор. — По-моему, очень удобная вещь. Её можно надевать, допустим, на игру…

— Очень нравится! — Я вытащил толстовку на свет. — Огромное тебе спасибо!

— Да, класс! — кивнул Осьтин. — Кстати, мой день рождения в октябре.