Космо Хилл. Супернатуралист - Колфер Йон. Страница 29

Стефан внимательно осмотрел устройство.

— Какой-то импульсный прибор. Полиция использует подобные, чтобы отключить энергию в домах, в которых предстоит устроить облаву. Такое устройство может отключить не только сеть, но и местные генераторы.

Фаустино кивнула.

— Энергетический импульс. Эффективно действует на расстоянии до пятисот метров. Аккумулятор заряжен на атомной электростанции. Ничего серьезного. Абсолютно безопасно для людей, но смертельно опасно для «НУ-ВИД 4». Если бы вы установили подобное устройство в том месте, где живут наши невидимые друзья, то нанесли бы им серьезный вред.

— Вам удалось обнаружить их логово? — спросил Стефан.

— К сожалению, нет, — со вздохом ответила Фаустино. — Мы не успеваем их отследить, они исчезают слишком быстро. В данный момент мы работаем над этим.

— Значит, можно считать, что мы в самом начале пути.

Эллен закрыла чемоданчик и подвинула его к Стефану.

— Нет, Стефан, мы уже проделали значительный путь. Начиная с сегодняшнего вечера у тебя и твоей группы появилась новая миссия. Найдите, где они живут, и передайте им этот скромный подарок от меня.

Стефан взял чемоданчик в руки.

— Я найду их, профессор. Мы на это все силы положим. Но это будет нелегко, и потребуется время.

Эллен Фаустино обошла стол и крепко обняла Стефана.

— Я так по тебе скучала, мой любимый ученик. Мне очень не хватает твоей матери. Когда она была жива, в этом городе было светлее.

Стефан крепко обнял ее в ответ.

— Мне тоже ее не хватает.

Глава 7

BHOК

Абракадабра-стрит

Повторюшка не находил себе места. Он был самым взрослым в группе и убежал с завода, предоставив Космо и Стефану самим выбираться из заварушки. Он был уверен, что Стефан никогда не бросил бы его, если бы оказался на его месте. Возможно, человек комплекции Повторюшки и не смог бы ничего сделать против танков «Маичи», но ему было не легче. Скорее хуже, потому что Стефан-то отважно бросился на танк, чтобы спасти друзей.

Были у Повторюшки и другие причины чувствовать вину. Стефану следовало кое-что знать о нем. В частности, о некоторых его способностях. Повторюшка должен был сказать о них своему другу еще несколько лет назад, но так и не нашел удачного момента. Кроме того, он так привык держать это в тайне. В комиксах люди, обладающие подобными способностями, становились супергероями, но в реальной жизни они были изгоями. А Повторюшке не хотелось чувствовать себя изгоем среди единственных людей, которые заботились о нем.

Повторюшкой Люсьена Бонна прозвала одна острая на язык девчонка в институте Бартоли. Дурацкая кличка. Верно, у него была привычка повторять слова за другими. Так он выгадывал время обдумать ответ. Не то чтобы Повторюшка был тугодумом, скорее наоборот. Он просто хотел, чтобы произнесенные им слова не выдали его особые способности. Ребенку Бартоли и без того в жизни приходилось несладко, а если бы его вдобавок стали считать чокнутым… «Эй, вы слышали? Этому карлику чудится, что он видит призраков!». Нет уж, большое спасибо.

Подозрения Повторюшки о том, что он не такой, как все, подтвердились в его девятый день рождения. До того времени он надеялся, что просто не вышел ростом для своего возраста. Но к девяти годам задержка физического развития среди детей Бартоли стала настолько очевидной, что не могла не повлиять на его жизнь.

Доктор Бартоли сам пригласил Повторюшку в кабинет для ежемесячного обследования. Люсьен стоял у дверей великого человека в своем тонком, как бумага, спортивном костюме и дрожал от холода. Доктору Бартоли нравилось, когда кондиционер воздуха был настроен на сорок пять градусов по Фаренгейту. [3] Он считал, что холод положительно влияет на умственные способности.

— Итак, Люсьен, — сказал Бартоли, открывая файл Повторюшки на своем персональном компьютере. — Посмотрим, как ты развиваешься. Встань на нужное место.

Повторюшка встал в центр красной окружности на полу. Бартоли стал ходить вокруг него с сантиметром и прибором для измерения черепных костей. Он нервно откашливался и что-то невнятно бормотал, измеряя каждую часть его тела, его туловище, голову.

— Еще одна неудача, — сказал доктор, устало опускаясь на стул. — Все как у остальных. В чем я ошибся?

Повторюшка не мог ответить на этот вопрос. Ответа и не требовалось, потому что врач говорил сам с собой, как часто это делал. Наконец Бартоли обратился к крошечному, дрожащему от холода мальчику.

— Итак, Люсьен, мне очень жаль, но я почти уверен, что ты не станешь выше. Размер твоей головы составляет одну четвертую часть тела, к девяти годам он не должен превышать одну пятую. Ты стал жертвой синдрома Бартоли.

Повторюшка почувствовал, как у него упало сердце. Он так надеялся на нормальную жизнь вне стен института.

— Не все потеряно. Возможно, у тебя обнаружатся способности, которые позволят тебе стать выше обычных людей. Может быть, доктору Бартоли удастся открыть в тебе особые таланты? Скажи, Люсьен, у тебя есть такие таланты?

Бартоли задал этот вопрос шутливым тоном, но весь напрягся в ожидании ответа мальчика.

Повторюшке было всего девять лет, но дураком он не был. Даже эти несколько лет приема лекарств и занятий, развивающих умственные способности, научили его точно оценивать ситуацию. Он понимал важность вопроса. Он также знал, что случается с детьми Бартоли, признавшимися в наличии у них особых талантов. Их переводили в другое крыло института и наблюдали за ними круглосуточно. Их пичкали таблетками, делали уколы и допрашивали, пока доктору Бартоли не надоедало ими заниматься.

Врач наклонился к нему.

— Ты что-нибудь видишь, Люсьен? Некоторые дети говорят, что видят странных существ. Ты их видишь?

Повторюшка мог тогда сказать правду. «Да, доктор, я вижу их. Синих созданий. Они тоже могут меня видеть. Иногда они приходят ко мне. Но это еще не все. Я могу помогать людям. Лечить их одним прикосновением».

Он мог сказать это, но промолчал, потому что не хотел провести всю жизнь в качестве подопытного кролика.

Поэтому Повторюшка посмотрел доктору Бартоли прямо в глаза и сказал:

— Вижу ли я что-нибудь? Конечно. Однажды я увидел оборотня у себя под окном, но тогда мне показалось, что он мне приснился.

Доктор тяжело вздохнул.

— Хорошо, Люсьен. В тебе нет ничего особенного. В качестве прощального подарка тебе я позабочусь, чтобы тебя послали в государственную школу, а не в приют Клариссы Фрейн. Можешь идти.

И все. Никаких извинений. Никакой компенсации за то, что он родился мутантом. Всего через шесть месяцев Повторюшку перевели из института в государственную школу-интернат, где он жил, пока ему не исполнилось шестнадцать лет. В течение всего этого времени он никому ничего не говорил о своих способностях. Они оставались секретом, пока в его жизни не появился Стефан. Однако даже Стефан не знал о нем всего. Но скоро он узнает, и тогда Повторюшке не избежать неприятностей.

Эллен Фаустино приказала отвезти Космо и Стефана домой на огромном лимузине корпорации «Маичи». Роскошный десятиколесный автомобиль был чуть меньше половины городского квартала в длину и оборудован холодильником (битком набитым), телевизионным окном, мягким диваном и даже раскладной кроватью. На Стефана вся эта роскошь не произвела ни малейшего впечатления. Он, нахохлившись, сидел на своем сиденье и яростно тер лоб, словно это могло помочь ему соображать быстрее.

— Знаешь, а мисс Фаустино права, — неуверенно произнес Космо. — Ты ни в чем не виноват. Ты делал то, что в твоих силах. Откуда тебе было знать, что разряды помогают им размножаться?

Стефан ничего не ответил. Когда он попрощался со своей старой преподавательницей, чувства вины и беспомощности нанесли ему двойной удар, от которого нелегко было оправиться.

А Космо поступил так, как поступил бы на его месте любой мальчишка. Он обследовал холодильник и набил карманы сластями. Потом съел то, что не влезло в карманы. Четырнадцать лет, проведенные в институте Клариссы Фрейн, научили его никогда не отказываться от еды, тем более дармовой. Возможно, следующие пару дней его будет тошнить от комбинированного воздействия кислотной ванны и еды всухомятку, но если бы оставил все эти сласти в машине, он бы еще долго не мог простить себе такой расточительности.