Юнги с Урала - Леонтьев Алексей Петрович. Страница 53

После взятия столицы Австрии — Вены наша Краснознаменная Керченская бригада речных кораблей, в которую входил 1-й отдельный гвардейский Белградский дивизион бронекатеров, по приказу народного комиссара обороны СССР от 17 мая 1945 года стала называться еще и «Венской».

Благодарные австрийцы шагах в двухстах от спасенного нами Имперского моста, который в честь воинов-освобо-дителей стал называться мостом Красной Армии, соорудили обелиск, а на одной из центральных площадей установили первый ворвавшийся в Вену танк и похоронили павших в боях за австрийскую столицу. Каждый год 13 апреля. в день освобождения Вены от гитлеровских захватчиков приходят сюда жители города и возлагают к подножию обелиска живые цветы и венки, на лентах которых написаны слова благодарности советским воинам.

Венская операция явилась значительным вкладом в окон отельный разгром немецко-фашистских войск. В результате ее было нанесено сокрушительное поражение группе армий «Юг». Только пленными противник потерял более 130 тысяч солдат и офицеров. Советские войска захватили и уничтожили 13-15 танков и штурмовых орудий, 2250 поле-' ых орудий и минометов, много другой военной техники.

Обо всем этом я узнал позже. Помню, в душе очень гордился тем, что и мы, юнги, приняли в этой операции активное участие. Многие из посланцев комсомола Прикамья получили медаль «За взятие Вены».

Хорошее настроение этих дней было омрачено письмом от Сережи Филина, продолжавшего служить на Северном флоте. В конверт была вложена листовка политотдела Северного флота, рассказывавшая о боевом подвиге юнги — моториста Саши Ковалева.

Подвиг Саши Ковалева

«Первым боевым кораблем Саши, — говорилось в листовке,— был эскадренный миноносец «Громкий». Правда, служить на нем Ковалеву пришлось недолго. Командование Северного флота в те дни приступило к формированию бригады торпедных катеров. Требовались мотористы. Одним из первых на ТКА-209, которым командовал старший лейтенант Кисов, попросился недавно пришедший после учебы в Школе юнг Саша Ковалев. В обыденной обстановке он был скромен и застенчив, а в бою, как показало первое морское сражение в одну из апрельских ночей 194.4 года, — храбр и решителен.

В ту ночь на базу торпедных катеров поступило сообщение о передвижении транспортов противника. Моряки получили приказ найти, атаковать и уничтожить враг я.

Четыре немецких транспорта шли под охраной боевых кораблей. Караван противника скрывался за дымовой завесой.

— Полный вперед! — скомандовал командир катер;., выбрав для атаки наиболее подходящую цель.

Моторист Ковалев был начеку. Поступающие команды выполнял точно и быстро. Несмотря на плотный огонь вражеской артиллерии, катерники смело шли в атаку. Скоро транспорт и сторожевой корабль пошли ко дну Во время боя был тяжело ранен сигнальщик.

— Разрешите заменить! — вызвался юнга.

— Добро, — дал согласие командир.

Корабль продолжал идти вперед. Рвались снаряды, свистели трассирующие пули, но моряки не свернули с боевого курса. Саша стоял рядом с командиром и зорко наблюдал за тем, где ложатся снаряды противника, Командир слушал его доклады и, моментально оценивая обстановку, принимал решения об изменении курса и скорости корабля.

Схватка закончилась победой моряков. После бо .я: командир сказал:

— Молодец, Ковалев! Хороший из тебя моряк получится!

За мужество и отвагу, проявленные в этом бою, Саш.; был награжден орденом Красной Звезды.

Вторую награду — медаль Ушакова — юнге вручили за активное участие в дерзких разведывательных операциях в тыл врага.

Но свой главный подвиг Саша совершил ровно за год до Победы.

В одну из светлых майских ночей торпедные катера Ns 209 и 217 под командованием старших лейтенантов Кисова и Желвакова вышли в море на поиск, кораблей противника. В Варангер-фиорде, южнее мыса Кибергнес, ?:атерники обнаружили два немецких сторожевика и несколько катеров. Советские катера полным ходом пошли з атаку. Противник открыл заградительный огонь. Но раз атака начата, ее надо доводить до конца —- таков закон катерников.

Один сторожевик 209-й пустил на дно. Но еще до попадания торпеды вражеский сторожевой корабль сделал несколько выстрелов. Выпущенные им снаряды угодили в катер № 217, где вспыхнул пожар. Все попытки экипажа потушить огонь, исправить повреждения, заделать пробоины закончились неудачей. Катер стал погружаться в воду. В этот критический момент на помощь гибнущим пошел катер Кисова и под артиллерийским огнем снял команду с терпящего бедствие катера. Прикрываясь дымовой завесой, на большой скорости 209-й оторвался от врага и вышел из зоны обстрела. Но на подходе к базе снова пришлось вступить в бой. На этот раз ¦ фашистскими самолетами. Вокруг патера рвались бом-ы. Воду вихрили пушечно-пулеметные очереди. Умело маневрируя, Кисов уклонялся от прямых попаданий. Од-::ако от осколков в корпусе появились пробоины.

Один кз взрывов оглушил Ковалева. Упав, на несколько мгновений паренек потерял сознание. Придя в ебя. Саша увидел, что поврежден коллектор мотора.

- иль: ые струи горячей воды, перемешанной с маслом и отработанным паром, били фонтаном г. отсек. Катер потерял скорость. С минуты на минуту мог произойти гзрыв.

Что делать? Остановить мотор — значит, лишить катер хода. А это в бою равносильно гибели. Понимая, что нужно немедленно закрыть пробоину, иначе уйдет вода, необходимая для охлаждения мотора, Саша бросается к мотору. Он закрывает пробоину своей грудью.

Кипящая вода и горячее масло быстро проникли через одежду, растекаясь нестерпимым жаром по всему телу. Юный герой испытывал острую боль. Но еще крепче прижимался к коллектору. «Только бы не упасть, выдержать во что бы то ни стало», — думает юнга, теряя сознание. На помощь пришли боевые друзья, заделавшие пробоину. Мотор продолжал работать.

Когда катер подходил к родным берегам, обожженного, потерявшего сознание Сашу моряки бережно вынесли на палубу. Придя на некоторое время в сознание, он спросил: «Корабль жив?» Ему ответили: «Жив! Жив! Уже до базы недалеко...»

На другой день во время перехода кораблей на главную базу катерников — губу Долгая (ныне Гранитная) — Саша умер.

Командование Северным флотом наградило юного героя посмертно орденом Отечественной войны I степени.

...Весна постепенно вступала в свои права. Пригревало солнце, голубело небо, с каждым днем зеленее становились берега, словно сама природа радовалась, что война подходит к концу, скоро отзвучат последние выстрелы.

Уже никто не сомневался, что воевать осталось недолго. Яростно огрызаясь, фашисты поспешно откатывались на запад, спеша сдаться в плен американским и английским войскам. Разбойничья империя Гитлера доживала последние дни. Была в этом заслуга и моряков-дунайцев, в том числе и нас, юнг с Урала. Три столицы — Белград, Будапешт и Вену — довелось многим из нас освобождать. Было чем гордиться.

А пока вместе с войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов корабли флотилии шли по Дунаю, преследуя отходящего врага. Выполняя обязанности впередсмотрящего или сигнальщика, я часто любовался могучей рекой и ее берегами, ведь история нашего народа тесно связана с ней. Дунай служил дорогой, соединявшей русское государство с братскими славянскими народами юго-востока Европы, с множеством других народов. Правда, тогда привлекательного на берегах Дуная было мало. На каждом километре виднелись разбитые снарядами и бомбами дома. Навстречу плыли разбитые немецкие повозки и ящики, брошенные гитлеровцами фляги, бочки и бидоны из-под горючего, разорванные мешки, немецкое обмундирование. То и дело докладываю командиру о том, что вижу по курсу. Он должен все знать, учитывать, ведь нередко бывало, что безобидные на вид предметы оказывались искусно замаскированными минами... При такой обстановке и до беды недалеко.

Наш путь лежал вверх по Дунаю, на Маутхаузен. Но о том, как мы туда пришли, я уже рассказал.

Заботы мирного времени