Коралловый город или приключения Смешинки - Наумов Евгений. Страница 17

- Они не говорят, когда им нечего сказать, - ответила Звезда.

Звездочет-Клоун присмотрелся и увидел на конце одного луча круглый рот - не тот рот, в который Звезда обычно отнправляет устриц, а говорящий. У основания луча открылся синий глаз и подмигнул Звездочету-Клоуну.

- Почему же ты раньше молчала и заставила нас соверншить утомительное и опасное путешествие? - спросил старик.

- Потому что я была занята.

- Чем? - улыбнулся Звездочет-Клоун.

- Делала себе говорящий рот. А заодно и глаз, чтобы видеть того, с кем разговариваю.

- Разве Звезды умеют такое?

- Не знаю, как другие, а я умею,- сказала Звезда.- Меня зовут Сабира. А хочу я сказать вот что. Однажды царенвич сделал мне добро, и я должна отблагодарить его. О нем я всегда вспоминаю с признательностью.

- Ох, милая Сабира! Ты спасла Капельку! И Смешинка снова бросилась на шею царевичу - на этот раз от радости, а он, улыбаясь, крепко обнял ее.

- Спасен, спасен! - повторяла девочка. - Теперь ты бундешь с нами!

И царевич смеялся и гладил ее разметавшиеся золотые волосы.

- Расскажи скорее, прекрасная Звезда, какое добро сденлал тебе царевич Капелька?

- Охотно,- ответила Сабира.- Ведь не для того я сделала себе рот, чтобы сказать два слова и замолчать.

- Мы слушаем тебя! - сказали все.

- Однажды я нашла прелестное местечко под скалой, где было много устриц и мидий. Вскоре туда пожаловали мои поднруги. Мы весело проводили время, лакомясь отборными ракушнками. Как вдруг появились царевич Капелька и Лупибей.

"Посмотри, какая подозрительная Звезда,- сказал Спрут, останавливаясь надо мной и помахивая дубинкой.- Эти Звезнды нужно уничтожать беспощадно, где только увидишь. От них все зло!"

"Ну что ты, уважаемый Лупибей, - ответил царевич. - Ошибаешься. Звезда как Звезда".

"Знаю я эти Звезды! Не успеешь оглянуться, а они уже подберутся к самым лакомым кусочкам".

"С нее достаточно и этого", - тут царевич ударом ноги отбросил меня далеко-далеко! Я тотчас спряталась за камень так, что Лупибей больше не увидел меня..."

- И ты называешь это добрым делом? - ахнули Крынлатки.

- Конечно. Ведь он спас меня от Лупибея. Но мало этого! В тот же день скала обрушилась и похоронила под собой всех моих подруг. Царевич дважды спас меня от гибели! Скажите, разве это не доброе дело?

Капелька покраснел и, пожав плечами, пробормотал:

- Что-то я не припомню такого случая...

А Звездочет-Клоун глубокомысленно добавил:

- Иногда добрый удар оказывается лучше всяких добрых слов.

Крылатки удивленно переглянулись.

- Да, но можно ли считать удар добрым делом? Ведь он наносится обычно не с доброй целью...

Но Звездочет-Клоун рассеял их сомнения:

- Неважно, с какой целью наносится удар, важно, куда летит тот, кто получил его. А потом, если получивший удар считает его добрым делом, то чего же сомневаться другим?

Крылатки долго размышляли и наконец согласились с ним.

- Куда же нам теперь плыть?

- Вместе с нами,- сказал царевич Капелька.- Отвезите карету в замок.

- Чтобы ты передал нас в щупальца стражи? Ведь мы изгнали Четырехглазку,- запротестовали Крылатки,- и хонтели изгнать тебя.

Царевич встал и вытянул руку:

- Успокойтесь! Я ни слова не скажу о том, что произошло с нами в пути. Обещаю вам! Можете не бояться!

- Хорошо,- сказала Ма.- Отправляемся в замок. Но прендупреждаем тебя, царевич Капелька, что наша Крошка Ю бундет сопровождать тебя всюду! И если ты захочешь предать нас, помни: укол Крылатки невозможно предотвратить!

Крылатки впряглись в карету и отправились к мрачным тяжелым стенам замка, видневшегося вдали.

В ЗАМКЕ

Сквозь узенькое отверстие в высокой каменной стене наших путешественников долго рассматривал злобный вытаращенный глаз Спрута. Он был такой толстый, что полностью занимал сторожку, предназначенную для трех Спрутов. И имя у него было подходящее: Жуйдавись. Он беспрестранно жевал. Жевал на посту, на ходу, во время обеда, после обеда и даже во сне жевал, правда, немного медленнее, чем обычно. Вот и сейнчас он сопел и чавкал, рассматривая прибывших через оконшечко.

- Кто такие? - наконец прохрипел он.

- Царевич и сопровождающие его лица! - сказал Звездончет-Клоун, поднимая пропуск Великого Треххвоста.

Стражник судорожно проглотил очередной кусок, распахннул ворота и стал низко кланяться:

- Милости прошу, дорогой и любимый царевич? Все ждут не дождутся высочайшего прибытия...

Карета въехала в узкие ворота, которые сразу же захлопннулись. Путники очутились на большой площади, посыпанной желтым песком. Там и сям по площади маршировали отряды Спрутов. А дальше вздымался серой бесформенной глыбой замок.

- Почему он такой некрасивый? - спросила Смешинка.- И тяжелый.

- Ошибаешься, он очень красив,- возразил царевич.- Просто он вырублен из целой скалы. Смотри, какая мощь в нем! Если закрыты все коридоры замка, никакой враг не в силах взять его штурмом.

Девочка завидела несколько черневших отверстий в стенах замка.

- Это коридоры? А куда они ведут?

- Все коридоры ведут в большой зал, где находится мой' отец. Великий Треххвост.

Они вошли в чернеющее отверстие и оказались в просторнном высоком коридоре. У стен с обеих сторон стояли пустые клетки из прочнейшего китового уса, тускло освещенные ночесветками. Смешинка уже хотела спросить царевича, зачем эти клетки, но тут они очутились в громадном зале.

О, теперь они почувствовали, что находятся в замке поднводного владыки! Три стены зала, в которых виднелось множество чернеющих отверстий других коридоров, были выложенны разноцветными ракушками и ярко освещены двойными рядами гигантских звезд Офиур. Четвертая стена была пронзрачная, выпуклая. Приглядевшись, Смешинка поняла, что стена сделана из тысяч отполированных раковин-плакун. За стеной виднелся ярко освещенный уютный грот с выступами, по которым вились водоросли, словно стекали изумрудные водопады.

Посреди зала стояла большая клетка. Она была пуста. Дальше виднелись три клетки поменьше. У каждой из них на длинных цепях были прикованы такие свирепые существа, что при одном их виде кровь стыла в жилах.

Смешинка сразу узнанла их, так как изображения советчиков Великого Треххвоста - Мурены, Барракуды и Щуки-Мольвы, высеченные на стенах Голубого дворца, хорошо запомнились ей. Гибкая, змееподобнная Мурена, апатичная с виду Щука-Мольва и беспрерывно скалящая зубы Барракуда сейчас внимательно изучали принбывших, то и дело кланяясь царевичу.

Но тут цепи загремели - советчики разом повернулись к прозрачной стене. Путешественники тоже взглянули на стенну и - замерли.

В гроте появилось невиданное чудовище. Откуда-то из мранка медленно выплывало длинное извивающееся туловище. Глаза - во много раз больше глаз Кракена - уставились на путешественников. Острая, вытянутая далеко вперед пасть приноткрылась в улыбке, показывая густые ряды устрашающих зубов больших, чем у Кашалота. У чудовища оказался поранзительный хвост, собственно, не один хвост, а три, выходящих

один из другого: первый, заканчивающийся, как обычно, попенречным плавником, затем второй - точно такой же, только поменьше, из которого вытягивался третий - длинный, голый, блестящий.

Это и был Великий Треххвост. Смешинка во все глаза раснсматривала его.

Помахивая тремя хвостами, чудище приблизилось к пронзрачной стене, посозерцало некоторое время путешественников, а потом обратилось к царевичу:

- Здравствуй, сын мой! Рад тебя видеть.

При первых звуках его голоса Смешинка невольно закрыла уши ладонями, а Звездочет-Клоун и Сабира вздрогнули. Голос гремел из раструбов громадных витых раковин, расположеннных вокруг прозрачной стены. Закончилось приветствие неожинданно - пронзительным высоким свистом, от которого даже царевич поежился.

- Кто это с тобой?

- Мои друзья. Девочка Смешинка, которую я попросил приехать в Коралловый город и научить жителей смеяться...