Осиновый невидимка - Сладков Николай Иванович. Страница 18

Просыпайся, вставай! За окном уже петух прокричал, в саду зарянка запела. Пришел новый день. Бабочки из цветочных бокалов сладкий сок пьют. Муравей на листе тлиное стадо пасет. Паук серебряную сеть плетет. Что ни шаг - новая встреча.

Трясогузка кормит кукушонка, сидя у него на голове. Из дупла высокой осины выпрыгивают... утята! Кабан лежит на развороченном муравейнике, и муравьи поливают его целебным спиртом. Новости, новости, новости.

Но... комары!

Эти убийцы радости способны самый светлый день превратить в темную ночь. Вззз! - и прилепился за ухом. Вззз! - и опустился на шею. И ты с размаху бьешь сам себя!

Комариные неприятности портят жизнь. Все лето можно попусту промахать руками, отбиваясь от них. И вот отмахался, отбился, а ничего уже нет, лето прошло, ничего не успел. А виноваты - смешно сказать! комары. Ничтожные мошки.

28 и ю н я.

Туч над лесом нет, а дождь шуршит! И листья мокрые и блестящие, и капельки с них скатываются в траву. Смотрю вверх, и на лицо мне падают капли.

Я вытер капли ладонью и ощутил на губах вкус... меда! Вытянул под дождь ладонь, лизнул, так и есть - мед! Шуршит в лесу медовый дождь, на траве роса медвяная. А небо чистое - ни облачка. И пчел не видно.

Смотрю растерянно по сторонам.

Тут и там опускаются на мокрые листья полосатые, как тигры, осы. А по травинкам ловко лазают шустрые муравьи. И муравьи и осы тоже слизывают медовые капли.

И тут понимаю, что дождинки медовые не с неба падают, а с листьев клена! Каждый кленовый лист как дождевое облачко, а весь клен - зеленая туча.

На изнанке листьев расселись зеленые тли, уткнули хоботки в жилки и сосут сладкий кленовый сок. Неисчислимые стада тлей! И все сосут. И время от времени каждая тля роняет сладкую капельку. Шумит сладкий дождь!

Раздолье сейчас в лесу сладкоежкам. Июнь для них - медовый месяц.

2 и ю л я.

Начинаю понимать разговоры птиц. И потому куда больше вижу. Птицы пронырливы, глазасты и часто замечают то, что от твоих глаз скрыто. Увидят, поднимут галдеж, а ты навостри ухо и не зевай.

Ласточки вдруг всполошились, возбужденно защебетали: так и есть перепелятника гонят! Вороны упорно орут и орут на одном месте: подхожу, в елке затаилась сова-неясыть. Попробуй найди ее без вороньей помощи! Веснички-пеночки пищат тревожно, зависают, жужжа крылышками, над травой гадюка к гнезду подбирается. Дятел зашелся криком. Это знакомо: снова белка оказалась вблизи дупла. Сороки перелетают понизу, поругиваются - не иначе лису провожают. Рябчики разлетелись со стрекотанием. Эти тебя увидели, взлетели и попрятались. Теперь к ним незаметно не подойдешь. Лучше слушай, не расскажут ли тебе птицы еще о ком-нибудь.

3 и ю л я.

Будь я коршун, я пролетел бы мимо и ничего не заметил. А будь лисицей, я сперва бы увязался за вальдшнепихой, которая притворилась подбитой, а потом, когда бы она отвела от выводка, уныло поплелся бы дальше.

Но я не коршун и не лисица. Меня этими птичьими приемчиками не проведешь. Я-то знаю: раз осторожная птица мечется на виду, - значит, тут ее птенцы затаились.

Но мало знать, - надо еще увидеть. Вот бы где пригодился мне зоркий глаз коршуна или чутьистый лисий нос! Вальдшнепы - цвета сухих листьев, пересыпанных старой хвоей. Перешагнешь и не заметишь. Дело чести высмотреть этаких невидимок. И лестно: лису и коршуна провели, а тебя не сумели.

Вот он, вальдшнепенок, - тот самый, буренький комочек листьев, посыпанных сухими хвоинками. Нашел-таки я его! И нет ему спасения, если я захочу.

Шаг, еще шаг...

Что-то с шумом метнулось над головой, я пригнулся, и... вальдшнепенок исчез! По сторонам другие малыши-невидимки, воздев крылышки, вскочили, разбежались и разлетелись. Что же произошло?

Вальдшнепиха села на птенца, словно оседлала затаившегося вальдшнепенка, потом, стиснув ножки, сжала его и подняла в воздух!

Вальдшнепенок тяжелый, несла его мать с трудом, казалось, летит неуклюжая птица с двумя носатыми головами. Шагов за тридцать спустились в траву и разбежались по сторонам.

Вот и я без добычи остался. Из-под носа ее унесли! Провели, как лисицу и коршуна. Хоть я и хитрее их.

4 и ю л я.

Птенцы в гнезде все, как один, ротозеи. Только мать корм принесет сейчас же рты разинут! А подрастут, оперятся и станут "чиркунами": сидят на краю гнезда и почирикивают: "Чирк! Чирк!" Потом "чиркуны" превращаются в "слетков" - вылетают из гнезд. Но слетки не все одинаковые. Одни по земле скачут - это "прыгуны" и "скачки"; другие уже подпархивают - это "порхунчики". Но все "прыгуны" и "порхунчики" непременно еще и "трясуны". Как увидят мать с кормом, так прямо и затрясутся, крылышками засучат и клювы разинут: "Мне, мне, мне!" Трясуны-ротозеи.

6 и ю л я.

В баню даже дикие звери ходят. И чаще других - кабаны, дикие свиньи. Баня у них простая: без жару, без пару, без мыла и даже без горячей воды. Просто лужа, а в луже вода болотная. Вместо мыльной пены - жижа, вместо мочалки - пучки травы и мха. Нас бы в такую "баню" и силой не затащить, а кабаны в нее так и лезут.

Ходят кабаны в баню совсем не затем, зачем ходим мы. Мы зачем в баню ходим? Мыться. А кабаны туда ходят... пачкаться! Мы грязь смываем с себя, а кабаны нарочно грязью вымазываются. И чем больше вымажутся - тем хрюкают веселей. И после бани они куда грязнее, чем до нее. Но рады-радешеньки! Уж теперь-то сквозь грязь никаким кусакам до них не добраться: ни комарам, ни мошке, ни слепням. А то беда. Летом щетина редкая, от кусак не спасает. Спасибо, что баня есть: выкатаются, вымажутся - и не почешутся!

7 и ю л я.

По лесу идешь - под ноги смотришь: лес не тротуар, можно и споткнуться. А можно под ногами и кое-что увидеть. Я вот ногу занес, а под ногой - ручей живой! Муравьиная дорога.

Вперед и назад торопятся по ней муравьи: вперед налегке - назад с добычей. Я посмотрел вдоль длинной тропы и увидел, что не меня одного она привлекла. Сидит у тропы лесной конек и хватает муравьев одного за другим!

Не везет в лесу муравьям: все их любят. Дрозды и зарянки, синицы и славки, сороки и сойки. А особенно - дятлы и вертишейки. Любят хватать и глотать. Вот и еще любитель - лесной конек.

Только вижу, это особый любитель: он не ест муравьев, а... грабит их! Отнимает у них гусеничек, жучишек и мух. А не отдают, так вместе с хозяином в рот. И муравьиная тропа перед ним - как длинный банкетный стол!

10 и ю л я.

Чего только не вытворяют лесные жители наедине! Кто в пыли купается, а кто в муравейнике порхается. А сегодня лягушонка видел - он в сыроежке купался! Нашел сыроежку с дождевой водой, заскочил на нее и сидит, словно в тазу.

Насиделся, остыл, обмылся - выполз на краешек "загорать". После водных процедур принимает воздушные ванны, дышит целебным воздухом. Даже завидно стало...

12 и ю л я.

Обыкновенный конек свил на земле второе гнездышко в это лето. Дело обычное. Сел высиживать во второй раз. И тут начались дела необычные! Сидит конек, а гнездо его кто-то снизу тихонечко... поднимает!

Конек сидит, терпит. Гнездо поднимается, поднимается и набок уже переворачивается! Не утерпел тут и терпеливый конек, вскочил в гнезде - и бегом! А гнездо уже на боку - и выкатились из него яички, как из лукошка.

И показался из-под гнезда... гриб! Толстоногий и толстолобый. По виду гриб-подосиновик, а по делам - подгнездовик...

ДЛЯ ЧЕГО УБИВАЮТ ПТИЦ

Убивают для изучения: опознать, вскрыть, измерить. Убивают на мясо больших и маленьких. Маленькие - зарянки, жаворонки, дрозды - в некоторых местах, оказывается, идут для приготовления модных сезонных блюд. Ну а про больших тогда нечего и говорить.

Убивают для хвастовства, как тот старик, что в 80 лет убил глухаря. Убивают из любопытства: что за птичка так хорошо поет? А неужели у кукушки и в самом деле желудок в шерсти, как меховая рукавичка? А ну-ка проверим, такой ли длинный у зеленого дятла язык, как о нем пишут?