Повести и рассказы - Сахарнов Святослав Владимирович. Страница 26
Затем показался ещё один буксир. Он тащил за собой что-то белое, полупогруженное в воду, похожее на цистерну. Буксир пошёл шибче. Перед цистерной запенился и зашумел бурун.
Сперва я не понял, что тащат, но потом меня осенило:
ВЕДЬ ЭТО ДОМ!
Прыгая на одной ноге, я вылил из кед воду и побежал в лагерь.
В бухте грохотали цепи. Это становились на якоря суда. Буксир... Второй буксир... Кран.
Только дом остался свободно качаться на воде.
НЕ ДО МЕНЯ
До прихода дома мной все интересовались. Павлов, тот заговаривал по нескольку раз в день.
Теперь всё изменилось. Мимо меня пробегали, не обращая внимания. Все были заняты делом. Дом! Пришёл дом!
Между буксирами и берегом сновали шлюпки. Около плавающего дома их всё время толпилось штук пять.
Готовилось что-то серьёзное.
Всем было не до меня.
КАК ЯКОРЬ?
Все повторяли слово "якорь".
- Как с якорем?
- Якорь обещали к обеду.
- Не видно якоря?
- Ещё нет.
- А блины для якоря?
КАКИЕ ЕЩЁ БЛИНЫ?
- Якорь... Якорь... Якорь...
Я не выдержал.
- Ну, как там с якорем? - небрежно спросил я одного водолаза; тот сидел на корточках и тряпкой с вазелином протирал пружинки от акваланга.
- А?
- Я говорю: как якорь, ничего?
- Не видел, - сказал аквалангист. - Его никто ещё не видел. Сегодня должны привезти.
В это время из-за скалы выполз ещё один буксирный катер. Он вёл за собой понтон. На понтоне один на другом лежали рыжие чугунные блины. Каждый толщиной в четверть метра. Целый столб.
Под их тяжестью понтон едва не тонул.
Катер подтащил понтон к крану...
И вдруг я увидел, что из-за палатки вышел Марлен. Он был с кудрявым человеком в шортах.
- Марлен! - закричал я и кинулся к ним. - Наконец-то!
Марлен остановился и задумчиво посмотрел на меня.
- А, это ты? - сказал он. - Как якорь?
Я разозлился. Мы не виделись два года. Нашёл о чём спрашивать!
- Утонул твой якорь.
Марлен посмотрел на бухту.
- Нет, вижу, он здесь... Знакомься, это дрессировщик дельфина. Будет готовить животное.
Человек в шортах протянул мне руку:
- Рощин-второй!
Я сунул ему в ладонь два пальца.
РОЩИН-ВТОРОЙ... А ГДЕ ЖЕ ПЕРВЫЙ?
ЯКОРЬ ГОТОВ
Буксиры сгрудились в центре бухты.
Кран опустил крюк и подцепил им чугунные блины.
- Придумали же якорь! - сказал Марлен. - Тонн двадцать в нём.
Он принёс бинокль.
Кран начал медленно опускать якорь в воду.
Марлен передал бинокль мне.
Якорь был в воде уже до половины. Вот он скрылся...
С понтона поползла в воду цепь. Она ползла медленно, как змея, поблёскивая и извиваясь.
Шевельнулся дом. Он качнулся, отошёл от буксира и, вращаясь, поплыл к тому месту, где утонул якорь. Там он покружил, выпрямился и стал.
Теперь он стоял, как скрытая до половины в воде сторожевая башня. Круговой поручень опоясывал её верхушку. Над башней развевался красный флажок.
- Дом стоит. Магнитофоны для записи рыб прибыли, - сказал вечером Павлов. - Всё есть, нет только дельфина.
ДЕЛЬФИН САША
На следующий день появился и дельфин.
Его тоже доставил буксирный катер. Теперь вся Голубая бухта была забита судами.
Дельфина привезли в клетке. Вернее, притащили. Клетка плавала, привязанная к четырём резиновым, надутым до блеска баллонам. Дно её было под водой, крыша чуть поднималась и была в воздухе.
Когда катер подошёл к берегу, Марлен сразу же начал шуметь.
- Эй, на катере! - крикнул он старшине. - Как привязали клетку? Вы что, не понимаете? Зверя утопите. Ему дышать надо.
ДЕЛЬФИН - ЭТО МАЛЕНЬКИЙ КИТ. ЕМУ НУЖЕН ВОЗДУХ.
- Где сопровождающее лицо?
- Лицо укачалось. Спит, - мрачно ответил старшина. - Разбудить?
- Будите!
На палубу вышел, покачиваясь, жёлто-зелёный человек в дамской кофте.
- Вы из дельфинария? - спросил Марлен. - Сопровождающий?
Человек кивнул.
- Вы знаете, что ваш дельфин чуть не утонул?
Человек заморгал глазами и положил руку на живот. Видно, его здорово укачало.
- Н-нет.
Марлен посмотрел на него свирепым взглядом.
- Почему вы в дамской кофте? - спросил он. - Как зовут вашего дельфина? Чем вы думаете его кормить?
- Саша.
Это было всё, что смог сказать человек. Он положил на живот вторую руку и полез назад в каюту.
- Где он ухитрился укачаться? - возмутился Марлен. - На море ведь штиль.
- Почему дамская кофта? - сказал, подумав, старшина. - Его жена провожала. Она была в мужском пиджаке. Перепутали, видно. Не шумите. Дельфина звать Саша. Кормить его надо рыбой. Он мороженую ест.
Старшина объяснил это и пошёл на корму - проследить, чтобы клетку побыстрее вели к берегу.
Тогда из каюты снова высунулся жёлто-зелёный. В руке он держал бумажку.
- Распишитесь в получении, - хмуро сказал он. - А то мне не отчитаться. Зверь - он знаете сколько стоит! Вот тут и тут... Два раза.
Он глотнул слюну и, взяв у Марлена бумажку, исчез.
МОРСКИЕ КАНАРЕЙКИ И БОЛТУНЫ
Как-то я спросил Марлена:
- Что же ты собираешься записывать?
Он не ответил, отвёл меня в палатку и достал из чемодана кассету с тонкой магнитофонной лентой.
- Вот. Один человек привёз, - сказал Марлен. - Из полярной экспедиции.
Он включил магнитофон.
Под низкими сводами палатки послышались удивительные звуки.
Сначала звенели колокольчики. Они звенели тихо и мелодично: тень-тень!..
Потом послышался шорох и скрип, как будто волокут по полу мешок с битым стеклом. Потом опять: тень-тень!..
Затем магнитофон замолчал. Началась новая запись. Кто-то чирикал и посвистывал. Весело так: "Свись-свись!" Помолчит, послушает себя и опять: "Свись-свись!" Похоже на канарейку, только резче и солиднее. Сперва один голос, потом второй. Первый: "Свись!" А второй ему отвечает: "Свись-свись!"
МОЖЕТ БЫТЬ, ПИНГВИНЫ?
Третья запись была совсем непонятная.
Кто-то скрипел.
Сначала он молчал, потом как заскрипит: "Згрр-ррр-ррр... рр... р..." Поскрипел и снова замолчал. И вдруг как забормочет: "Бла-бла-бла!.." Сперва один голос, потом несколько. Галдят, как на базаре.
- Что это? - спросил я, когда запись кончилась.
- Отгадай.
- Первая запись - битое стекло, - сказал я. - Вторая - пингвины. Третья - восточный базар. Угадал?