Три повести о Малыше и Карлсоне. Художник А. Джаникян - Линдгрен Астрид. Страница 59

– Спокойствие, только спокойствие, – прошептал Карлсон. – Скоро мы их снова поймаем.

– Да, конешно, што-то иш двух, – глубокомысленно сказал дядя Юлиус. – Но шить в доме штало невошмошно!

Потом они оба, дядя Юлиус и фрёкен Бок, исчезли, каждый в своей комнате, и снова воцарилась полная тишина. Карлсон и Малыш сидели под столом и ждали. «Прошла уже целая вечность», – подумал Малыш. Снова послышалось «брр-пс-пс» и «брр-аш», сперва прерывисто и слабо, но потом эти звуки настолько окрепли, что стало ясно – дядя Юлиус и фрёкен Бок опять погрузились в глубокий сон.

И вот тогда притаившиеся в темноте Филле и Рулле снова двинулись в путь. Слышно было их дыхание. Ужас охватил Малыша. И тут они зажгли фонарик – да, представьте себе, у них тоже был фонарик, – и луч света запрыгал по прихожей. Края скатерти свисали низко, но всё же Филле и Рулле легко могли обнаружить под столом их троих – его, Карлсона и Мамочку. Малыш зажмурил глаза, словно он думал, что становится от этого невидимым, и затаил дыхание. Шёпот Филле и Рулле раздавался совсем рядом.

– Ты тоже видел привидение? – спросил Филле.

– Ещё бы! – подхватил Рулле. – Белый призрак! Он стоял у этой стены, но теперь исчез.

– Ни в одной квартире в Стокгольме нет столько привидений, как здесь, это мы с тобой давно знаем, – сказал Филле.

– Давай смотаемся отсюда, да поскорей, – предложил Рулле.

Но Филле не согласился.

– Ни за что на свете! Ради десяти тысяч я готов сражаться не то что с одним, а с целым десятком привидений, заруби себе это на носу.

Он тихо поднял стулья, к ножкам которых была прикреплена верёвка от капкана, и аккуратно поставил их на прежнее место, чтобы они не валялись под ногами, если придётся отсюда бежать без оглядки. При этом он обругал живущих здесь детей: что за дурацкие шутки!

– Надо быть поосторожней! Я и так весь в синяках и шишках.

И он снова стал шарить лучом фонарика по всем углам.

– Давай поглядим, где что расположено, и начнём искать, – сказал он.

Луч опять забегал по прихожей, и всякий раз, когда он приближался к столу, Малыш жмурился и весь сжимался в комок. Он ужасно отсидел себе ноги, они стали как деревянные, ему казалось, что они не помещаются под столом и вылезают из-под скатерти – Филле и Рулле могут их увидеть.

К тому же он заметил, что Карлсон снова занялся Мамочкой. Свет фонарика убежал от них, под столом было темно, но всё же не настолько, чтобы Малыш не увидел, как Карлсон вытащил Мамочку и поставил спиной к столу. Когда луч карманного фонаря вернулся назад, он упал ей прямо в лицо, осветив её ужасный оскал.

И тогда снова раздались два вопля ужаса, а потом шаги в сторону входной двери.

Тут Карлсон оживился.

– Пошли, – шепнул он Малышу на ухо и пополз, волоча за собой Мамочку, через всю прихожую и исчез в комнате Малыша.

Малыш едва поспевал за ним.

– Какие гадкие люди! – сказал Карлсон и притворил дверь. – Не умеют даже отличить мумию от привидения – это, по-моему, просто гадость!

Он осторожно выглянул и стал прислушиваться, стараясь понять, что происходит в тёмной прихожей. Малыш тоже прислушался: он надеялся, что сейчас хлопнет входная дверь, но этого не случилось. Филле и Рулле были здесь, они тихо шептались:

– Десять тысяч крон! Рулле, не забывай об этом! Учти, никакие привидения меня не остановят!

Они довольно долго перешёптывались. Карлсон весь превратился в слух.

– Пошли в комнату дядюшки, – сказал он. – Гей-гоп! Сейчас позабавимся.

Он схватил Мамочку на руки и уложил её в постель Малыша.

– Хайсан, хопсан, Мамочка, ну вот, наконец-то ты можешь поспать как человек, – сказал он и подоткнул ей одеяло, как мама подтыкает одеяло, укладывая спать своего ребёночка. Потом шепнул Малышу: – Погляди, разве она не мила?

Он осветил мумию карманным фонариком и одобрительно похлопал её по щеке.

Потом взял покрывало, которое фрёкен Бок сняла с кровати, когда приходила к Малышу, и, аккуратно сложив, повесила на спинку стула, и тоже накинул его на Мамочку. «Чтобы она не замёрзла», – подумал Малыш и захихикал. Казалось, под всем этим лежит и безмятежно спит толстый мальчишка, потому что Мамочка была прикрыта с головой.

– Привет, Малыш! – сказал Карлсон. – Теперь, пожалуй, и ты можешь немного поспать.

– Где? – опять удивился Малыш. К тому же при виде Мамочки у него пропал всякий сон. – Не могу же я лечь в кровать рядом с мумией!

– Нет, но под кровать можешь, – сказал Карлсон и полез первым, перекатываясь словно ёжик.

Малыш – за ним.

– А теперь ты услышишь типичный шпионский храп, – сказал Карлсон.

– Разве шпионы храпят как-то особенно? – снова удивился Малыш.

– Да, они храпят коварно и хитро, так что можно с ума сойти. Вот так: «Хоооо, дооо, дооо!»

Шпионский храп походил то на клёкот, то на урчание, и звук этот в самом деле наводил ужас, тем более что он становился всё громче. Малыш испугался.

– Тише! А то сюда придут Филле и Рулле.

– Да ведь для этого и нужен шпионский храп, – объяснил Карлсон.

В этот момент кто-то дотронулся до двери и приоткрыл её. В темноту ворвался луч фонарика, и в его свете Малыш увидел Филле и Рулле, которые осторожно, на цыпочках, прокрались в комнату.

Карлсон храпел громко и зловеще. Малыш пришёл от этого в ужас и подумал: «Зря он так. Они нас обнаружат». Правда, покрывало свисало до самого пола, скрывая его и Карлсона от света фонарика и от любопытных глаз. «И всё же он это здорово придумал», – решил Малыш.

– Хооо, хооо! – пуще прежнего храпел Карлсон.

– Ну, наконец-то мы, кажется, нашли, что искали, – сказал Филле, понизив голос. – Дети так не храпят, это наверняка он. Ты только погляди на этого толстого увальня. Точно, он!

– Хооо! – злобно захрапел Карлсон: ему явно не понравилось, что его назвали толстым увальнем, – это было слышно по его храпу.

– У тебя наручники наготове? – спросил Рулле. – На него сразу надо надеть наручники, не то он убежит.

Зашуршало покрывало. А потом Малыш услышал, как Филле и Рулле захрипели, словно им не хватало воздуха, и он понял, что они увидели наводящий ужас оскал мумии, которая покоилась на подушке. Однако они не вскрикнули и не бросились наутёк, а только дышали как-то странно.

– Ах, да это просто кукла… – нерешительно сказал Филле.

– Но тогда объясни, – сказал Рулле, – как эта кукла сюда попала! Она ведь только что была в прихожей или это другая?

– Да, странно, – согласился Филле. – А кто же храпит?

Но этого Филле так и не удалось выяснить, потому что послышались приближающиеся шаги. Малыш сразу узнал тяжёлую поступь фрёкен Бок и разволновался. Что сейчас будет! Какой поднимется крик! Пострашнее грома! Но ничего ужасного не произошло.

– Быстрее в дегароб! – прошептал Филле.

Малыш и оглянуться не успел, как оба жулика оказались в его гардеробе.

Тут Карлсон снова оживился. Перекатываясь как ёжик, он двинулся к гардеробу и запер его на ключ. Потом он так же ловко и быстро приполз назад под кровать. И в ту же секунду в комнату вошла фрёкен Бок, сама похожая на привидение в белой рубашке и со свечой в руке.

– Это ты, Малыш, рыскал только что по моей комнате и освещал все углы фонариком? – строго сказала она.

– Нет, не я, – ответил Малыш, прежде чем успел сообразить, что он делает.

– А тогда почему ты не спишь? – с недоверием спросила фрёкен Бок к добавила: – Почему ты накрылся с головой? Я тебя плохо слышу.

Она резко откинула покрывало, думая, что Малыш натянул его себе на голову. И тут раздался ужасный вопль. «Бедная фрёкен Бок, она ведь ещё не привыкла, как Филле и Рулле, видеть вселяющие ужас, смертоносные мумии», – подумал Малыш. Он понимал, что настало время выползти из-под кровати. Всё равно она его найдёт, а кроме того, нужна её помощь, чтобы как-то справиться с Филле и Рулле. Не могли же они оставаться в гардеробе!