Девочка, которая объехала Волшебную Страну на самодельном корабле - Валенте Кэтрин М.. Страница 31

– Ты, конечно, можешь отправиться туда, но никто из нас тебе этого не советует, – встрял доктор Охра. – Да, признаём, это мы сделали шкатулку. Боюсь, это один из моих собственных аспирантских проектов. Очень давний. Ты первая, кто выказывает к ней интерес с тех пор… с тех самых пор, как Королева Мальва предъявила права на меч.

– Так это меч Королевы Мальвы? – ошеломленно спросила Сентябрь.

– Стоп, девочка, разве я это сказал? Я сказал только, что она предъявила права на меч. Нельзя же предъявлять права на то, что и так принадлежит тебе по праву! Что твое – то твое, так ведь? Шкатулка эта ох какая хитроумная. Я получил за нее высший балл. Как бы тебе объяснить… Она одновременно полна и пуста, пока кто-нибудь ее не откроет. Ведь когда коробка закрыта, ты не можешь знать, что в ней, поэтому можно с успехом сказать, что в ней всё, потому что в ней же может оказаться что угодно, понимаешь? Когда же ты ее открываешь, ты тем самым влияешь на то, что окажется внутри. Наблюдение за объектом изменяет его, таков закон, ничего не поделаешь. Ну, утром сама увидишь. Надеюсь, тебе понравится.

– Сентябрь, – печально произнесла Лимончик, – но ведь такие вещи обычно хорошо стерегут. Может быть, лучше поступить к нам и добиться успехов в исследованиях, а потом уже беспокоиться о шкатулке?

– Я не могу! У меня нет на это времени! Я должна открыть шкатулку завтра, иначе я не успею вернуться назад, и Маркиза отрубит мне голову.

– Сентябрь, – прошептал Суббота.

– Давай составим тебе расписание занятий? У меня есть местечко на лекции по герметическим наукам, а Лимончик, полагаю, будет счастлива познакомить тебя с родством элементов.

– Сентябрь, – позвал Суббота, уже громче, но спригганы так наседали на нее и шумели, что она снова не услышала.

– У нас даже есть вакансия в команде по сквошу! Как удачно! – всплеснул алыми ладошками Рубин.

– Сентябрь! – заорал Суббота, дергая ее за рукав.

– Что? – вздрогнула она.

– У тебя волосы покраснели, – тихо проговорил Суббота, стыдясь всеобщего внимания, внезапно обращенного на него.

Сентябрь взглянула на свои темные длинные волосы. Один завиток и в самом деле стал алым, невыносимо ярким на фоне остальных волос. В изумлении она прикоснулась к нему – и как только пальцы взъерошили красный локон, он отломился и уплыл, несомый невидимым ветерком, как уносятся неведомо куда осенние листья.

Глава XII

«Меч матери твоей»

– Это из-за того, что я ела ту Еду, – печально вздохнула Сентябрь, пряча лицо на груди Вивернария.

От-А-до-Л возлежал на покрытой листвой земле, словно сфинкс, и поглаживал носом волосы Сентябрь – однако сразу перестал, как только еще одна прядь оторвалась и ускользнула в темноту.

– Не глупи, – сказал он, – мы тоже ели!

– Что со мной? – всхлипнула Сентябрь.

Ее волосы сияли ярко-красным, а концы завернулись в локоны причудливой формы. Большая часть волос уже выпала. Спригганы стояли обескураженные, но пытались казаться веселыми.

– По-моему, красиво! – бодро сказал доктор Охра. – Так тебе намного лучше!

– Теперь мы с тобой отлично смотримся вместе, – сказал Аэл, пытаясь подбодрить Сентябрь.

Сентябрь закатала рукав зеленого пиджака, который отчаянно сопротивлялся, изо всех сил стараясь укрыть ее и защитить, – но в конце концов ей удалось закатать его до локтя и помахать рукой, чтобы доктор увидел, что произошло. Кожа, которая когда-то была смуглой, как у папы, стала серой с прозеленью и грубой, как древесная кора.

– Так мне тоже лучше, по-вашему? – закричала она.

– Ну, всякое случается. Нужно уметь адаптироваться. Осень – королевство, где все меняется. Когда ты уедешь, все станет как прежде. Наверное. Если ты еще не пустила корни.

– И все-таки насчет расписания… – настаивал Рубин.

Лимончик ткнула его локтем в бок.

Сентябрь потерла глаза тыльной стороной ладони, на которой начал прорастать серебристый мох.

– Отлично, – резко сказала она. – Отлично. Тогда я прямо сейчас иду в лес и покончу со всем этим, прежде чем превращусь в вяз.

– Мне кажется, ты больше похожа на березу, – задумчиво сказал Доктор Охра.

– Да какая разница! – огрызнулся Аэл. – Может, лучше поищете какое-нибудь лекарство в этой своей уродливой башне?

– Мы не занимаемся медициной, – беспомощно сказала Лимончик. – И к тому же… перемены – это благословение Осени. Сентябрь повезло, она должна радоваться.

Аэл дохнул на нее огнем, чего раньше за ним не наблюдалось. Пламя не сожгло, а лишь немного подпалило ей волосы. Лимончик взвизгнула и отскочила, хлопая себя по голове. Вивернарий крепче сжал Сентябрь.

– Зря ты так распалился, – фыркнул доктор Охра, – тебе все равно нельзя с ней идти. Это миссия для одного рыцаря.

– Тогда она не пойдет! Я не отпущу ее без спутника – большого, огнедышащего и очень умного! А поскольку в вашей отрыжке я что-то не заметил огонька, оставьте нас в покое!

– Аэл, криком ничего не изменишь. Если по правилам мне положено идти одной, значит, так тому и быть. – Сентябрь вздохнула, встала и высвободилась из объятий друга. Яркие кудряшки упали на землю.

– Я могу попробовать! – настаивал Аэл.

– Нет, я должна пойти одна. Я всегда знала, что пойду одна. Скоро вернусь, обещаю. Скажите, что будете ждать, ты и Суббота, что не уйдете без меня никуда, и когда я выйду из леса, то увижу две улыбки – красную и синюю!

Глаза Аэла наполнились бирюзовыми слезами отчаяния. Он дал обещание, и цепи, сковывавшие его крылья, нетерпеливо звякнули.

Суббота ничего не сказал. Он наклонился и оторвал отворот с одной штанины. Отворот был синий, рваный, изрядно запачканный велосипедной смазкой. Марид дрожащими пальцами обернул его вокруг руки Сентябрь. Зеленый пиджак вежливо, но холодно представился отвороту. Просто чтобы тот знал, кто появился у Сентябрь первым.

– Что это? – растерялась она.

– Это… поддержка, – ответил Суббота. – Моя поддержка. Ни один рыцарь не должен отправляться в бой без поддержки.

Сентябрь легонько коснулась его лица в знак благодарности. Ее пальцы оцарапали ему щеку. Они ссохлись, превратившись в пучок тонких, голых, сухих веток.

Шагая сквозь звездную туманную ночь и стараясь не смотреть на свою изуродованную руку, Сентябрь осознала, что уже много дней не оставалась одна. Она тут же затосковала по Аэлу, который нашел бы миллион способов ее утешить, и о Субботе, который был бы тихим, верным и заботливым спутником.

Она дрожала и шептала, чтобы успокоиться: «…бандит, баран, барометр, батисфера, батон, блаженство…»

Деревья постепенно становились все удивительнее: вместо стволов и крон – высокие черные прялки, обмотанные шелком, пушистой шерстью и тканями, названия которых Сентябрь не знала. Все они были цветов осеннего леса: красного и золотого, коричневого и дымчато-серого. Деревья теснились друг к другу, пышные, плотные, формой слегка напоминающие сосны. Сентябрь ясно разглядела острую прялку, торчащую из кисейной вершины гигантского красного дерева. «Должно быть, здесь они берут строительный материал для Пандемониума, – осенило Сентябрь. – Вместо того чтобы рубить лес, они его ткут!»

Луна выглянула из-за облаков, слишком застенчивая, чтобы показаться полностью. Мало-помалу Сентябрь вышла на полянку, где несколько прялок цвета пергамента усыпали землю нитками, как сосновыми иголками. В углу поляны сидела женщина. Сентябрь так удивилась, что прижала руку ко рту, совершенно забыв, что пальцы стали ветками.

Женщина сидела на троне из грибов. Лисички, шампиньоны, вешенки и еще какие-то алые грибы росли и громоздились вокруг нее, образуя большой веер. Женщина и сама почти вся была из грибов: красивые бежевые грибочки воротником окружали коричневое лицо, пальцы рук и ног поросли кружевным грибком. Она смотрела вдаль бледными глазами – крошечными шампиньончиками.