По живому - Блумлейн Майкл. Страница 28

– Мне нужен менеджер, – заявил Терри.

– Мистер Хоук закончил работу в полночь. Мистер Томпсон заступит в семь. Может, я вам смогу помочь? – У служащего было лицо цвета оливы и говорил он с индийским акцентом.

– Мне нужно доставить пакет. Книгу.

– А не поздно ли... я хотел сказать, не рано ли для доставки книги?

– Меня задержали.

– Понимаю. Конечно. – Индиец протянул руку. – Давайте я передам.

– Только вот один нюанс, – пробормотал Терри, не выпуская пакет из рук. – У нас есть его адрес и фамилия, а вот имя... Мистер Джонс?..

– Мистер Джонс. Да, такой проживает. – Он проверил по книге регистрации, – Филипп Джонс. – Клерк нахмурился. – Только сейчас он в больнице. В ту ночь я дежурил, когда его увезли, да. Разве он сам заказал книгу, а?

– Возможно, кто-то другой, – сообразил Терри. – Вы не знаете, в какую больницу его увезли?

– Не знаю. Но я позабочусь, чтобы книга была ему доставлена.

Он снова потянулся за пакетом, и Терри его отдал. Поблагодарив и извинившись за ночное вторжение, он вышел из здания и отправился домой. Получилось! У него получилось – до смешного легко. Такой и должна быть жизнь, подумал он, люди должны верить друг другу. Так должно быть. Скоро Фрэнки избавится от слез и обид, она будет жить прежними чувствами.

Фрэнки спала, когда Терри вернулся домой. То, как все выглядело, ему не понравилось. Одеяло перекручено, волосы спутанные, сама Фрэнки свернулась в маленький калачик. Какой-то нездоровый запах – и Терри открыл окно, чтобы проветрить комнату. Потом укрыл Фрэнки одеялом и тихонько вышел.

Найти Джонса не представило особого труда. Терри отыскал в справочнике страницу с телефонами больниц и начал их обзванивать. В «Ленокс Хилл» лежала Бренда Джонс, в «Колумбиа-Пресбитериан» – Хорвик Джонс, в «Парк Мемориал» – Филипп Джонс, в университетской больнице – тоже Филипп Джонс, но ему было пятнадцать лет. Значит, человек, которого они ищут, в «Парк Мемориал».

Глава 11

– Делай, как я скажу, – проговорил Маркус. Он держал в руке пиво, Терри тоже. – Подойдешь в одиннадцать к лестнице на тыльной стороне больницы. В это время медсестры собираются в своей комнатке, болтают. Ночью они оттуда почти не выходят, если все спокойно.

Они сидели на развернутом диване в квартире Маркуса в Гарлеме, Фрэнки расположилась в деревянном кресле, находившемся, как и диван, в центре комнаты: рядом стоял деревянный шкаф с телевизором и стерео, тут же магнитофонная приставка, на самом верху шкафа хранились двадцать или тридцать кассет в кассетнице. Напротив, в алькове – кухонька, там виднелась высокая металлическая корзина для мусора, точно такие есть в больнице, где работает Маркус. В комнате безукоризненно чисто. Это было в два часа пополудни на следующий день. Всю неделю по телевизору показывали Чарльза Бронсона, сейчас шел фильм «Жажда смерти», часть третья.

– Как только я постучу, вы досчитаете до двадцати. Затем выходите. Его палата в середине коридора.

– Что ты собираешься делать? – спросил Фрэнки.

– Как обычно. – Он глотнул пиво. – Вы только взгляните...

На экране телевизора Бронсон стрелял в противников из мощного пистолета, способного сразить даже слона.

– Какое точное оружие, – восхитился Маркус.

– И мстительное сердце, – добавил Терри. – Не говоря уже о разборчивости в женщинах.

– Зато он умеет себя защитить, – заметил Маркус.

Фрэнки волновался. Он проспал всю ночь и почти все утро, но чувствовал себя по-прежнему уставшим. По телу ползали мурашки, мышцы дергались. Телевизор не помогал отвлечься.

– У тебя есть ствол? – спросил Фрэнки у Маркуса.

– Даже два, – с гордостью ответил тот. – Пистолет двадцать второго калибра и «Оверландер Росси».

– А что это такое?

– Что такое?.. – глаза Маркуса засветились. – Это обрез трехдюймового магнума, калибр двенадцать, с двумя двадцатидюймовыми стволами.

– Хорошая штука?

– Зависит от того, по какую сторону от спускового крючка ты находишься. Может выпустить десятифутовую струю дроби с радиусом поражения шесть футов. Зараз уложит пятерых, не важно, перед дверью они или за ней. Меня уже грабили дважды. Третьего раза не будет.

Ярость Бронсона выливалась в насилие, а девушка его, наоборот, съежилась в углу, перепуганная и беспомощная. Маркус изъявил желание показать свое оружие. Фрэнки сказал, что не нужно оружия, страшно, и спросил о тетушке Орфе.

– Она спит. – В квартире Маркуса была еще одна комната, там он обычно спал. Сейчас он ее предоставил тетушке. – Тетушка быстро утомляется.

– Сколько ей лет?

– Старенькая. Но подвижная, только отдыхать ей нужно почаще. Тетушка быстро привыкла к большому городу. Здесь все куда-то торопятся. У нас, в Ларквилле, говорили, что проще поймать убегающего зайца, чем тетушку. Но постепенно время берет свое.

– Хотелось бы ее повидать.

– Через несколько дней она уезжает домой. Все, что она собиралась здесь сделать – сделала. А ты с чем к ней?

Фрэнки начал было объяснять, но тут вмешался Терри.

– Да мы подстрелим его, одним махом. Мы пойдем, встретимся с этим мужиком и узнаем, в чем дело. Так мы разберемся во всем. – Он взглянул на Фрэнки. – Я верю своей даме. Называй это мужской интуицией. И знаю, что конец будет благополучным.

Маркус допил пиво и зажег окурок сигареты с марихуаной, остававшийся в пепельнице. Когда он докурил, на экране появилась реклама. Маркус встал, подержал окурок под струей холодной воды и сунул себе в рот. Затем вымыл пепельницу и сел на прежнее место.

– Та штука, – Маркус обратился к Фрэнки, – все еще мучает тебя?

Фрэнки переглянулся с Терри, кивнул.

– Вы ссоритесь?

– Иногда, в основном попадает мне.

– Ссориться бессмысленно, – вставил Терри. – Не знаю, когда она наконец это поймет.

– А знаешь, он прав, – поддержал Маркус. – Только глупец может скандалить с самим собой.

– Я к глупым не отношусь.

– Факт упрямая вещь. Чтобы произошла ссора, нужны двое.

На экране телевизора с руки Бронсона свисала женщина, как куча тряпья, а в другой он держал ружье. Фрэнки почувствовал себя загнанным в угол, он порывисто встал и выключил телевизор.

– Ну давай, вытаскивай – свое оружие, – сказал он Маркусу. – Покажи нам. Может, тогда вы двое устроите как раз то, что надо. Один хрен против другого.

Терри повалился от смеха, а Маркус, воспринимавший любую угрозу буквально, встревожился. Он не отводил глаз от Фрэнки, ждал, когда она на него посмотрит.

– А теперь сядь, – приказал он. – Никто здесь никого трогать не собирается.

Фрэнки уперся кулачками в боки. – Я хочу, чтобы ты передо мной извинился.

– Лучше сядь, он тебе ясно сказал, – посоветовал Терри.

– Ты тоже извинись.

– Ну ты с ума сошла, бэби, – вскинул глаза Терри – но то, что он увидел, заставило его поднять руки и сдаться. – Ну, раз ты настаиваешь. Мы все тут твои друзья. Нам не нужно сцен.

Фрэнки повернулся к Маркусу. – А теперь твоя очередь.

Маркус, до сих пор сидевший мирно, вдруг резко поднялся. Он был огромен, заполнил собой всю комнату. Фрэнки сразу превратился в карлика, но от своего не отступал.

Маркус ни слова не произнес. Его беспокоила вспышка Фрэнки, но вины за собой он не чувствовал. Да и собственная гордость не позволяла произнести слова извинения. С другой стороны, если быть до конца справедливым, она вправе чувствовать себя униженной.

– Посмотри сюда, – проговорил он и, расстегнув рубашку, вынул маленький кожаный мешочек, свисавший на веревочке с шеи. – Видишь это?

– Вижу, – кивнул Фрэнки. – А что это такое?

– Мой амулет. В нем то, что я особенно хочу сохранить. – Он коснулся большим пальцем лба. – Контролирую то, что у меня здесь. Понимаешь, о чем я говорю? Если контроль отсутствует, человек танцует под чужую дудку, совершает глупости по наущению других. Ты должна запечатлевать здесь все, что происходит вокруг тебя. Даже если спишь, один глаз должен бодрствовать.