Жизнь вверх дном - Пфлаумер Инга "Warda". Страница 10

– Мне Пустомелина все рассказала, я тебя по всей школе ищу. – К столу подлетела запыхавшаяся Ласкина. Два хвоста, ошейник, митенки с металлическими вставками – где она все это покупает, кто в своем уме такое продает?

– Ленчик, я с тобой, наверное, сегодня не пойду… – начала я.

– Куда это не пойдешь? – Глаза моих подружек тут же загорелись интересом.

Ну вот. Теперь придется рассказать про «Анатоголиков» и Сергея. А ведь тогда с Женькой так хорошо получилось, ее папа так вовремя позвал нас чай пить – и никаких вопросов.

Мне очень-очень не хотелось рассказывать им про парня из группы. Не только потому, что романтичная Варька тут же понапридумывает всякого, но и потому, что… Ну не круто это! Кошмар, я была на почти свидании с ботаником. Даже если они меня не засмеют, я сама себя засмею!

Поэтому я умоляюще посмотрела на Ласкину. Только бы пронесло. Только бы она сейчас ни слова не сказала про Сергея.

– Я же говорила, блин. В ту рок-группу, где я теперь пою. Как это – не пойдешь? – Это уже мне.

– Ну не в настроении я.

– Так вот и поднимешь себе, блин, настроение! – Ласкина была непреклонна.

«Дурными воплями? Что я, маньяк, что ли?» – подумала я, но вместо этого сказала:

– Вон Варю позови. Ей понравится. «Готки» подозрительно уставились друг на друга.

Да, идея была так себе.

– Я думаю, что тебе нужно съездить. Развеешься. Иначе ты теперь до вечера будешь есть эклеры и страдать. И вообще, продал корову, молоко тоже продано.

– Чего?

– If you sell the cow, you sell her milk too. То бишь, снявши голову, по волосам не плачут. Из секции тебя все равно Рельса выгнала, займись теперь чем-нибудь другим. И вообще, кто будет учить английские пословицы, которые всем присутствующим, кроме счастливой Ласкиной, ей ведь все равно не поставят ничего, кроме тройки, сдавать буквально вот через неделю?

Все тихо вздохнули. Хорошо Женьке, ей и учить ничего не надо, она эти пословицы лучше Дули знает. То есть лучше Фаины Георгиевны.

– Думаете, стоит? – с сомнением спросила я.

– Учить пословицы? Угу, если ты хочешь хоть что-то отличное от двойки, определенно стоит, – ухмыльнулась Точка. Говорю же – она может думать только об учебе.

– Ехать, – пояснила я. – На репетицию. Я уже там была…

Ой, это вот я сейчас зря. Если Ласкина проговорится про Сергея…

– Вот поэтому я тебя, блин, с собой и зову! Я бюро знакомств что ль, каждый раз новую подружку с собой притаскивать. Ты едешь со мной, и это не обсуждается!Я покорно кивнула. Действительно, чего я спорю – моя жизнь кончена. Принц меня не заметит, пословицы эти дурацкие мне никогда не выучить, по алгебре первые пять задач на контрольной мне Женька решила – она всегда оба варианта делает, а последние три я не успела переписать. И вообще я неудачница, так что самое мне место на репетиции, где слушать нечего, смотреть не на кого, и даже журнал я сегодня на перемене дочитала. Все равно все плохо, так и быть – поеду к готам. Это же они вечно плачут, что жизнь – это боль? Сегодня я, как говорится, очень в теме.

Глава 6

Никто не поверит, сколько слез может поместиться в женских глазах.

Симона де Бовуар

После школы я забежала домой, все равно в диете больше нет смысла, так хоть поем нормально. Маргарита Ивановна наверняка приготовила что-нибудь вкусное.

В квартире было тихо и чисто. Папа, как обычно, в семь уехал на работу, приедет часов в одиннадцать или вообще не приедет, если ему вдруг срочно понадобилось в какую-нибудь командировку. Мама уже в салоне, потом пойдет пить кофе, потом на какую-нибудь выставку или в обратном порядке. Маргарита Ивановна, наша домработница, приходит часов в десять, а к моему возвращению из школы уже уходит. Так что на пороге меня встретили только мамины кошки. Они у нас породистые – Коко, всем понятно в честь кого названная, даже Кубок чемпионов выиграла. Но вообще я бы предпочла собаку. Маленькую такую, гламурную, как у Пэрис Хилтон.

Я разулась, протерла забрызганные грязью ботинки, убрала их на место и тут же завалилась на кровать в своей комнате. До встречи с Ласкиной оставалось два часа – можно немного пострадать.

С прикроватной тумбочки на меня с улыбкой смотрела моя первая кукла Барби. Папа из Германии привез. Я сразу решила, что вот вырасту и буду на нее похожа. И чего? Ноги такой длины у меня не выросли, чтобы талию до такого состояния довести, нужно два нижних ребра удалить, глаза у меня карие, а от линз слезятся, одна грудь не подкачала, но этого же мало!

Вот почему Красавиной так от рождения повезло, а мне нет!

Я тут же устыдилась этой мысли. Разлеглась, как корова на лугу, лежу, страдаю. У Варьки вон вообще отца нет, она и коктейль в «Слоне» себе купить не может, каждый раз, когда мы за нее расплачиваемся, у нее такое лицо… Я потихоньку сбагриваю ей неподходящие мне вещи, дарю всякую косметику, ну так – по-дружески. А Точка маму видит раз в полгода. Или Ярик – у нее даже комнаты своей нет, у них с мелким братом одна на двоих. Может, я и не спортивная, не загадочная, не умница и даже не красавица особенная, но у меня есть замечательные подруги, которые за меня переживают и всегда поддержат. У меня есть мама, к которой всегда можно прийти с вопросом: «А это сегодня в моде?» И с папой иногда можно поболтать, когда он не занят. Чего я жалуюсь, в самом деле?

Я поднялась с кровати и уставилась в зеркало. На меня смотрела невысокая, ну, может, чуть полноватая блондинка с курносым носом, полными капризными губами и круглым подбородком. Вообще-то мой натуральный цвет русый, но блондинкой мне лучше. По дороге из школы я попала под дождь, волосы тут же почувствовали свободу и закучерявились. Обдуванчик обдуванчиком. Возиться с утюжком не было никакого желания, поэтому я просто собрала волосы в высокий хвост и перетянула лентой. Да, не гламурно, но, во-первых, моя жизнь уже все равно полетела в мусорное ведро, а, во-вторых, Ленкиным готам и так сойдет.

Пока в микроволновке грелось что-то очень вкусное с запахом гвоздики и лаврового листа, я прокралась в кабинет, к маминому столу. Тут в беспорядке, который она называет «художественным», лежали фото с показов, газетные вырезки, заметки на стикерах, образцы материалов – настоящее модное царство. Я выудила из кучи заметок мамину рабочую книжку – она не любит компьютеры, уж не знаю, любят ли они ее, – поэтому сначала пишет все от руки и только потом заносит в комп. Обожаю читать ее заметки. Мама, конечно, очень этого не одобряет, но кошки меня точно не сдадут, а как включать веб-камеру, чтобы следить за рабочим местом в свое отсутствие, мама не знает. Я, кстати, тоже.

Сколько там было интересного… Очень удобно иметь такую маму. С журналами бывает трудно – в одном пишут, что нужно носить широкие брюки, в другом – что узкие, как тут разберешься. А у Ирины Анатольевны все просто и понятно. Я открыла мамины наброски для почти полностью готовой книжки. В моду вернется деним, милитаристические куртки, блузки из струящейся ткани, сложные пальто с рисунком, аксессуары с металлическими заклепками. В фаворитах – красный и коричневый, немного серого и синего.

Так, в прошлом году я накупила фиолетовых вещей, похоже, этой зимой им лучше полежать в шкафу… Стоп, о чем это я? Разве моя жизнь не кончена?

Я захлопнула мамины заметки и отнесла их на место. Поела. Натянула какие-то джинсы, в которые еще входит моя безразмерная попа и белое вязаное платье-джемпер с воротником, в который удобно прятать нос. Где-то тут у меня был коричневый ремень с заклепками. А, вот же он. В зеркале отразилась девушка максимум пятнадцать. Девятнадцать, если надеть модное пальто, но назло миру я достала из шкафа позапрошлогоднее светло-коричневое шерстяное пальто с бежевым рисунком. Помню, в магазине мне очень понравился его сложный крой – огромные отвороты, которые можно поднять и превратить в капюшон, и большие нашивные карманы.