Титаник 2020 - Бейтмэн Колин. Страница 31
— Капитан Смит, — заговорила она, размахивая тростью, — вы не считаете, что при данных обстоятельствах Франклину можно было бы больше не прятаться?
— Франклину? — в полном недоумении переспросил капитан.
Первый помощник Джефферс выступил вперед и что-то тихо проговорил ему на ухо.
Капитан вздохнул.
— Миссис Кальхун, по-моему, это вполне возможно.
Лицо мисс Кальхун расцвело счастливой улыбкой, и она вернулась на свое место. Тут вскочил сидевший справа от нее человек в расстегнутой до пупа рубахе, обнажавшей загорелую грудь.
— Капитан Смит, — сказал он, — за круиз мы заплатили хорошие деньги, и, если он прервется из-за этой болезни, если мы не сможем совершить обещанные экскурсии, то мы имеем право настаивать на компенсации.
Снова раздались аплодисменты. Капитан Смит вздохнул и повернулся к мистеру Стэнфорду.
— Может быть, мистер Стэнфорд…
Отец Клер неохотно поднялся с места и направился к микрофону. Он был бледен и выглядел так, словно не спал ночь.
— Наша… э… компания «Белая звезда»… гордится тем, что… э… всегда… ставит на первое место… интересы наших клиентов. Но, наверно, сейчас не время…
— А я заплатил пять тысяч долларов не за то, чтобы оказаться на зачумленном корабле! — возразил кто-то из зала.
— Мы предъявим вам иск на миллион баксов! — громко прокричал какой-то пожилой человек.
— Прошу вас… не нужно… сейчас…
— Мы требуем полного возмещения убытков! Мы требуем компенсацию! Мы требуем! — кричали из зала.
— Прекратить! — вдруг рявкнул мистер Стэнфорд, его глаза блестели от ярости. — Вы что, не понимаете?! Весь мир летит к чертям! Деньги больше ничего не стоят! Все кончено…
Капитан Смит поспешно вернулся к микрофону, мягко отодвинув в сторону хозяина корабля.
— Если не возражаете, я хотел бы предложить всем покинуть этот зал и постараться получить удовольствие от того, что предоставляет вам наш корабль. Надеюсь, что новости из дома…
— Капитан Смит!
Джимми повернулся и увидел, что в проходе стоит шеф-повар Педроза, окруженный группой подчиненных, их было человек двадцать.
— Слушаю вас, мистер Педроза.
Многие пассажиры, уже начавшие расходиться, остановились, услышав в голосе Педрозы что-то странное, да и в ответе капитана прозвучало необычное смирение.
— Капитан Смит, босс сказал, что теперь деньги ничего не значат. Это правда?
— Я не уверен, что понимаю вас, мистер Педроза.
— Если все там обезумели, значит, деньги обесценились, верно?
— Что вы хотите сказать, сэр?
— Если деньги ничего не стоят, то зачем мы работаем? Почему мы должны выполнять ваши приказы?
Капитан Смит впился в Педрозу тяжелым взглядом:
— Вы будете делать то, что я скажу, потому что вы подписали контракт, подрядившись работать. Каждый, кто откажется подчиняться, будет арестован и обвинен в мятеже…
Он не договорил: стоявший возле него мистер Стэнфорд вдруг тяжело рухнул на пол, чуть не свалившись на головы сидящих внизу зрителей, и остался лежать на самом краю сцены. Доктор Хилл и Джонас Джоунс бросились к нему на помощь, и тут же рядом с ними оказалась взлетевшая на сцену Клер.
Доктор Хилл снял с мистера Стэнфорда галстук и стал расстегивать его рубашку, чтобы облегчить ему дыхание и послушать сердце, а Клер упала на колени возле отца.
— Скажите, пожалуйста… он… — и тут она увидела то, что уже заметил доктор Хилл.
На груди у ее отца выступили багровые пятна.
— Нет… нет! — воскликнула Клер. — Не может быть!
24
Костер
Мистера Стэнфорда решили поместить в отдельную палату, как и приличествовало положению, которое он занимал в компании «Белая звезда». Его подняли на носилки и понесли. Клер, держа отца за руку, пошла рядом. Миссис Стэнфорд вызвали из их апартаментов. Ей и Клер посоветовали не подходить к мистеру Стэнфорду, чтобы не подхватить «Багровую Смерть», но они не послушались. Обе любили его. К тому же они считали, что остерегаться бесполезно. Ведь мистер Стэнфорд и близко не подходил к лазарету, а все равно заразился.
На докторе Хилле лица не было от усталости и отчаяния. Что бы он ни делал, ничто не помогало. В самые тяжелые минуты он думал, что гораздо проще было бы затопить корабль и таким образом покончить со всеми бедствиями.
Джонас Джоунс считал настоящим чудом, что доктор сам не заболел. А доктор Хилл объяснял ему, что когда становишься врачом, то в первые несколько месяцев к тебе цепляются всевозможные болячки, а потом иммунная система перестраивается и начинает сопротивляться, иначе врач не выходил бы из болезней. И лечить больных ему было бы некогда. Он нисколько не сомневался, что избежит заражения, хотя день и ночь находился рядом с больными. Джонас Джоунс не верил ему и старался держаться на расстоянии. Они сообщались по телефону.
Когда «Титаник» входил в порт Сан-Хуана, над городом стоял едкий дым. Оставшиеся здоровые пассажиры вышли на палубы в тщетной надежде увидеть, что в порту собрался народ встречать корабль, приветствовать прибывших и что все жаждут продать им дешевые ювелирные украшения, а возможно, и залезть в их карманы за кошельками — словом, пассажиры ждали, что в порту по-прежнему кипит нормальная жизнь. Джимми вместе со всеми стоял на верхней палубе. Вдруг слева от него кто-то чиркнул спичкой. Он обернулся и увидел, что это капитан Смит закуривал трубку. Они не встречались с тех пор, как капитан высказал свои претензии к газете. Капитан затянулся и заговорил, не поворачивая головы:
— Двести лет назад ты бы уже болтался на рее, если бы выкинул такой фокус с вашей газетой. Тогда это назвали бы мятежом.
— Двести лет назад на кораблях ни газет не было, ни компьютеров!
— Двести лет назад тебя сбросили бы за борт за распространение слухов, нарушающих спокойствие.
— Мы не распространяли слухи, мы говорили правду.
Капитан Смит покачал головой:
— Знаешь что, Джимми Армстронг? Солдат из тебя вышел бы никудышный, ведь ты не желаешь выполнять никакие приказы.
Джимми начал было возражать, но капитан поднял руку:
— Но при этом признаю: ты был бы отличным генералом, потому что, приняв какое-то решение, ты не идешь на компромисс и всегда добиваешься своего.
Джимми пожал плечами.
— Даже великие командиры допускают ошибки, — продолжал капитан. — Ты был прав насчет газеты, а я заблуждался. Однако ты убедишься, что великие командиры часто выдают удачные идеи других за свои, как это сделал сегодня я. А все потому, парень, что на корабле может быть только один капитан, один командир, особенно во время кризиса. Впредь, если не будешь подчиняться моим приказам, я, не колеблясь, спишу тебя с корабля. Понял?
Джимми кивнул.
— Вот и хорошо. Знаешь, как называют лондонскую «Таймс»? Ее называют газетой-хроникой. Когда историкам нужно поточнее узнать о каком-то важном событии, которое произошло лет, скажем, сто назад, они идут в Британскую библиотеку или входят в Интернет и просматривают «Таймс». Вот я и думаю, что наша «Таймс» не должна отличаться от лондонской. Какими бы трагическими ни были события, которые мы переживаем, надо помнить, что это — события экстраординарные. Пандемия, развал цивилизации и кто знает, что будет дальше? Нельзя допустить, чтобы все это прошло, не оставив следов. И сегодняшняя ваша газета убедила меня в этом. Мы должны день за днем записывать то, что происходит у нас на «Титанике». «Титаник Таймс» станет нашей газетой-хроникой. Вот этим, Джимми, я прошу тебя заняться начиная с сегодняшнего дня. А Клер пусть тебе помогает, если захочет. Продолжайте выпускать газету, записывайте нашу историю, все события — и хорошие, и плохие. Как ты думаешь, ты с этим справишься?
Джимми некоторое время внимательно смотрел на капитана.
— Можно, я сначала задам вам вопрос?
— Конечно, можно.
— Вы когда-нибудь приведете «Титаник» в Белфаст?