Для стильных девчонок и... не только. Настольная книга по жизни - Усачева Елена Александровна. Страница 28

На горизонте маячил Хэллоуин, День Всех Святых, который почему-то принято отмечать с размахом, поминая всякую нечисть.

По установившейся традиции, Светка Павлова решила отметить этот веселый праздник на кладбище.

Резать тыкву, как это делают американские собратья, Светка не стала. Обошлась подручными средствами. В черной лыжной шапке сделала дырки для глаз и рта, на макушке укрепила гроздь лампочек. Перед надеванием шапочки на глаза нужно было нацепить зеленые очки для плавания, а на руки большие черные резиновые перчатки.

Дело осталось за малым – Павловой нужна была компания. Одной на такое дело отправляться не хотелось.

– Здравствуй! – махнула ручкой Олечка, только что появившаяся во дворе. – Мама сказала, что мне надо больше гулять.

Лучшей спутницы для прогулки по кладбищу и придумать было нельзя. Олечка трусливая, напугать ее ничего не стоит.

– А мама тебе не говорила, что нужно не только свежим воздухом дышать, но и гулять? – начала издалека Светка. – Когда двигаешься, кровь обогащается кислородом в два раза быстрее. Пошли.

– Куда мы идем? – Олечка не понимала, что от нее нужно «взрослой» Светке.

– Куда-нибудь! – Павлова неслась вперед, в душе тихо надеясь, что Тихомирова не передумает. – Только бы подальше отсюда, от загазованности… О! Пошли налево.

– А что там? – не сдавалась Олечка. – Мне мама велела надолго не уходить.

– То есть ты хочешь сказать, что не пойдешь к моей бабушке? – Светка остановилась и картинно заломила руки. – А я думала, ты мне друг.

– Я не против, – растерялась Тихомирова. – Далеко она живет?

– Тут в двух шагах. – Светка свернула на тропинку и через небольшую калитку устремилась на кладбище. – Через парк, а там рукой подать.

Первые шагов пять Олечка не могла сообразить, куда ее привели. Неожиданно Светкина спина перед ней исчезла, и только тогда она огляделась.

Со всех сторон на нее смотрели кресты и осуждающие глаза покойников с фотографий.

«Мама!» – мысленно заорала Тихомирова, торопясь вперед по дорожке. За первым же кустом она заметила Павлову. Та разглядывала какую-то могилу.

– А вот и моя бабушка, – прошептала Светка.

Олечка посмотрела туда, куда указывала Светка, и обомлела. С фотографии на нее смотрела страшная старуха.

– Жуть какая! – вырвалось у Тихомировой. Что-то в этом надгробии ее смущало. – А разве… – повернула она голову в сторону подруги. Она хотела узнать, как старушка, умершая в 1947 году, могла быть ее бабушкой. Ведь тогда еще ее родители не родились. Но задать свои вопросы не успела.

Павловой рядом не было…

Страх для человека вполне нормальное явление. Как только возникает опасность для жизни, рождается и страх.

Ничего не боятся только придурки и идиоты. Ну еще в кино встречаются подобные личности «без страха и упрека».

Страх такое же чувство, как любовь, радость или горе.

Для каждого возраста существуют свои страхи. Трехлетний карапуз боится остаться один без мамы. Четырехлетняя девочка опасается подходить к кошке. Пятилетний мальчишка может обходить стороной шумные грохочущие машины. Шестилетнего бывает тяжело усадить на лошадь.

И все это самый обыкновенный страх. Без мамы малыш чувствует себя незащищенным, а значит, в опасности. Кошка царапается. Машины слишком быстро проносятся мимо. Лошадь – большое и непонятное животное. Вдруг ни с того ни с сего она начнет скакать, кусаться и лягаться? Жуть, одним словом.

Такие страхи легко избежать – не отпускай руку мамы, не выходи на улицу, не подходи к кошке. Нет лошади – нет страха.

Хуже, когда страх сидит внутри тебя и является результатом твоей фантазии.

Добрая мама укладывала тебя ночью спать и приговаривала: «Спи, солнышко, спи, лапушка, закрывай скорее глазки, а то Бабай придет, тебя с собой унесет». При этих словах твоя душа проваливалась в пятки, сердце замирало. Тебе так и виделся громадный ужасный Бабай, с рогами на голове и поросячьим хвостиком. Он бесшумно спрыгивал с подоконника, на мягких кошачьих лапах подходил к твоей кровати и тяжело дышал в затылок.

От этих мыслей тебе становилось совсем плохо: ладони потели, сердце выпрыгивало из горла, а глаза ни в коем случае нельзя открыть, потому что… Дальше фантазия повторяет картинку с жутким Бабаем.

В холодном поту ты в конце концов засыпала и просыпалась совершенно разбитая, потому что над твоей головой всю ночь маячил пресловутый страх, подаренный доброй мамой.

А развеселая песенка: «Баю-баюшки баю, не ложися на краю. Придет серенький волчок и укусит за бочок»? Да после такой колыбельной не только сама три раза завернешься в одеяло, чтобы никто даже близко не подобрался, но и всю ночь глаз не сомкнешь, ожидая визита неугомонного волчка.

А обещание, что за не съеденную кашу тебя заберет милиционер или страшная грязная старуха? А крокодил под кроватью, который мечтает отхватить тебе ногу, как только ты соберешься вместо сна пойти прогуляться? Все это оттуда, из детства, из добрых маминых или бабушкиных рассказов.

Я знаю семью, где живет чудесный мальчик Ванечка. Ему скоро будет четыре. Он боится проходить мимо лестницы на первом этаже, потому что там живет страшный Гамалей, который в своем грязном мешке носит непослушных детей. Ванечка очень не хочет попасть к Гамалею в грязный мешок, он старается вести себя хорошо. Только он не понимает, чем непослушный ребенок отличается от послушного. Еще одним кошмаром Ваниного детства стала девочка Илонка. Однажды крестная по секрету рассказала, что если он будет шалить и безобразничать, то обязательно превратится в капризную и очень противную девочку Илонку, которая только и делает, что ноет и канючит.

Впечатлительного Ваню только при упоминании имени Илонки начинает колотить крупная дрожь. Мама пытается исправить ситуацию, но чтобы избавиться от этого страха, должно пройти время. Много. Года два. И то не факт, что детская память навсегда вычеркнет этих «друзей». В самый неподходящий момент Илонка еще покажет Ване свой язык.

В чем тут дело? В фантазии. У детей она хорошо развита. Вот и лезут из их головы все эти домовые и лешие.

А извечные лагерные истории про Красную Руку, Зеленые Глаза и Черные Простыни? Нервы пощекотать, попугать друг друга – это же святое дело!

Психологи утверждают, что воображаемый страх хорошо снимает стресс. Устала ты в школе: физик замучил, математичка закатила такую контрольную, что через сорок минут твоя голова уже дымилась, по физкультуре пришлось сдавать зачет и бежать три километра. Пришла домой, врубила душевынимающий ужастик – и через два часа ты как огурец. Все проблемы позади, о грядущих бедах и не вспоминаешь.

Действует этот способ на людей с крепкими нервами и не очень буйной фантазией. На тех, кто видит на экране не отрубленные руки и ноги, а бутафорскую кровь и мастерскую работу гримера.

Всем остальным этот способ не подойдет – и так голова болит после тяжелого дня, а тут еще всю ночь будешь не спать, ожидая, что из-за шторы вурдалак какой-нибудь полезет.

Клин клином нужно вышибать. Бить по фантазии ее же методами. Превращать пугающую ситуацию в смешную. Или придумывать условия, при которых страх отступает.

Например, ты боишься остаться одна в темной комнате. Понятная ситуация. Не известно же, что там, в темноте случается, когда ты ничего не видишь. Может, шкаф с места на место переходит. А может, тапочки отправляются в гости к тараканам под диван. А может, постер с твоим любимым актером срывается со стенки и облетает свои владения. Или и того хуже – ковер сворачивается в трубочку и утекает за батарею.

Чтобы всего этого не случилось, нужно придумать свой заговор. Или воспользоваться чужим.

Издревле, если происходило что-то страшное, люди говорили: «Чур меня!» Можно креститься или читать молитву.

Но это все сложно и неинтересно. Будет лучше, если ты придумаешь свою «бормоталку». Например, представишь белую лошадь, идущую через твою комнату. Как только она комнату пересечет, с тобой уже ничего произойти не может. При этом надо не забыть сказать: «Белая лошадь, забери страхи!» Или взять присказку из кино: «Раз, два, горе не беда».