Трейси Бикер – суперзвезда - Уилсон Жаклин. Страница 7

– Ах, Трейси, прекрати, пожалуйста! Я не говорила, что кто-то тебя ненавидит. И не говорила, что кто-то тебя не любит. Я просто сказала, что ты не очень стараешься, чтобы тебя полюбили.

Кэм помолчала. Она взяла меня за плечи и посмотрела мне прямо в глаза.

– Ну даже если ты меня ни во что не ставишь, ты мне все равно нравишься.

Меня отпустило.

– Имей в виду. Ты бы мне еще больше понравилась, если бы постаралась стать нежнее, добрее и вежливее, – заявила Кэм.

– Это ты обо мне? – удивилась я. – Мечтать не вредно! Пошли! Хочу свой биг-мак и картошку фри. Пожалуйста! Милая, добрая, хорошенькая, такая нежная ко мне Камилла!

– Фу! Все было ничего, пока ты не произнесла мое полное имя. Так меня называет мама. О господи, и зачем только Рождество так близко?!

Мне нужно было загадать свое желание. Произнести настоящее магическое заклинание, действующее гораздо мощнее, чем пенс, брошенный в пластиковый колодец. Я прокручивала это заклинание в голове, пока жевала гамбургер, поглощала картошку фри и с хлюпаньем потягивала молочный коктейль.

– А мы можем пойти к тебе домой выпить чаю, Кэм? – спросила я. – Я придумала, что хочу к чаю.

– Эй, да ты ведь только что перекусила, девочка.

– Угу, но мне хочется к чаю чего-нибудь особенного. Чего-нибудь рождественского, праздничного!

– Ты знаешь, у меня почти нет денег. Конечно, я могу купить сосиску на палочке и рождественский пирожок, но это все, на что я пока способна.

– Не волнуйся, сойдет. Я согласна на сосиски и пирожки, и, конечно, шоколадный батончик, если хорошенько подумать, тоже не помешает, но больше всего я рассчитываю на рождественский пунш.

– На что, на что?

– Да ты знаешь… Это праздничный напиток… Я слышала о потрясающем рецепте пунша. Смешиваешь в пропорции один к двум медовый напиток с вином из одуванчиков, затем добавляешь корицу, имбирь и сахар, все перемешиваешь… Короче, и дядя Боб, и тетя Фанни, и в пузе штиль, как в океане…

Я показала Кэм, как бармен ловко перемешивает напиток, и, поднимая воображаемый бокал, закончила свою пантомиму дружеским тостом:

– За ваше здоровье!

Кэм удивленно заморгала:

– Лично я в качестве праздничного напитка предпочитаю обычный бокал вина, но о вкусах не спорят. Можем попробовать сделать тебе что-нибудь похожее на пунш…

– Нет-нет, нельзя перепутать ингредиенты, иначе напиток утратит силу, – предупредила я.

Кэм прищурилась:

– Трейси, не увлеклась ли ты случайно черной магией?

Иногда она бывает настолько проницательной, что даже страшно. Будто приоткрывает маленький клапан у меня в голове и заглядывает прямо внутрь.

– Смотри, а вдруг я ведьма-стажер на практике, Кэм? Только подумай, какой ущерб я могу нанести, – сказала я, скорчив страшную гримасу и захохотав как настоящая колдунья.

– На помощь, на помощь! – воскликнула Кэм, поднимая брови. – Давай пробежимся по Сейнзбериз и посмотрим, что там можно добыть.

Мы не смогли найти вино из одуванчиков и ту медовую настойку, о которой говорилось в рецепте, и я сильно забеспокоилась.

– Ничего, Трейси, медовая настойка – это медовый напиток, – успокоила меня Кэм. – У меня дома есть баночка меда, положим ложку меда в стакан с вином, сорвем по дороге домой одуванчик и покрошим его туда, хорошо? Сахар у меня есть, корицу купим. А что там еще было? Ах да, имбирь. Ну, по-моему, у меня где-то есть имбирное печенье. Оно, может быть, немножко засохло, но, мне кажется, это не имеет значения.

Я продолжала сомневаться. Хотелось соблюсти все инструкции, но что поделаешь… Когда мы пришли к Кэм, я тщательно вымыла листик одуванчика. Его было очень трудно раздобыть. В конце концов Кэм протянула руку между рейками чьей-то калитки и сорвала его с частной лужайки.

– Вот это да! – изумилась я. – А разве это не воровство?

– Это прополка, – твердо сказала Кэм. – Одуванчики – это сорняки.

– Если это на самом деле одуванчик.

– Конечно одуванчик, Трейси.

– А ты-то что знаешь про растения, Кэм?

– Послушай, может, я и не Алан Титчмарш [3], но уж точно смогу отличить листья одуванчика от щавеля.

– Это одуванчик, точно? Так давай его покрошим!

Я мелко-мелко порвала лист, накрошила печенья и добавила ложку меда и сахара. Кэм налила немного вина в свой самый красивый розовый бокал и рассеянно поднесла его к губам.

– Эй-эй, это мое зелье! – возмутилась я.

– Не буду, не буду, – вздохнув, сказала Кэм. – Давай высыпай остальное, хотя жалко портить целый бокал хорошего вина.

– Это не напиток, Кэм! Это зелье! Мое зелье! – сказала я. – Давай я посыплю его корицей, печеньем и все как следует перемешаю. А ты сиди тихо. Мне нужно сконцентрироваться.

Я изо всех сил сосредоточилась, стараясь не уронить ни одного зеленого кусочка листика одуванчика, не просыпать ни единой крошки имбирного печенья, ни крупинки сахара и не пролить мед, а потом все как следует размешала ложкой.

– Эй, полегче с этим бокалом! – попросила Кэм.

– Шшш! Не подслушивай! Это очень личное! – прошипела я, глубоко вздохнув. – Пожалуйста, сработай, приворот! – бормотала я. – Позволь мне быть с моим любимым человеком в праздник, то есть в это Рождество! Мне нужно, чтобы она увидела меня в «Рождественской песне в прозе», а потом я хочу, чтобы она со мной осталась и мы вместе провели лучшее в мире Рождество.

После этого я подняла бокал, вытянула подбородок, чтобы дотянуться до противоположной стороны бокала, и быстро отпила немного колдовского напитка. Вкус был отвратительный, но я храбро проглотила зелье, моля, чтобы мое желание исполнилось.

– Погоди, Трейси! Не пей все, а то опьянеешь! – предостерегла Кэм.

Мне не хотелось прерывать заклинание, поэтому я проигнорировала ее замечание. Я сделала еще глоток, поперхнулась и разбрызгала зелье.

Зелье попало мне в нос и потом прямо из него и вылилось – зрелище не из приятных. Я никак не могла откашляться, пока Кэм хлопала меня по спине и вытирала мне лицо салфеткой.

– О боже! Неужели я все испортила и приворот не сработает?! – прохрипела я.

– Нет-нет, зелье попало в тебя не только через рот, но и через нос, поэтому, мне кажется, эффект от его действия будет сильнее. Однако серьезно тебе говорю: хватит! Дженни мне никогда не простит, если я приведу тебя в детский дом совершенно пьяной.

– О боже, Кэм! Мне кажется, у меня все мозги вытекли, – произнесла я заплетающимся языком, кружась на месте и притворяясь, что спотыкаюсь и падаю.

– Трейси! – испуганно пробормотала Кэм, бросившись ко мне, чтобы не дать упасть.

– Шучу, шучу! – хихикнула я.

– Ну, может быть, и мне сделать глоток, если зелье такое мощное?

Кэм взяла ложку, размешала зелье, что-то пожевала, прежде чем быстро его отпить с противоположной стороны бокала. Потом она поперхнулась, и зелье потекло у нее по подбородку.

Наступила моя очередь стучать ей по спине.

– Эй, полегче, Трейси! – пробормотала Кэм. – О боже, какой ужас! Какая горечь! Какой перевод вина!

– Будем надеяться, зелье поможет нам обеим, – сказала я. – А кто твой любимый человек?

Зря я это ляпнула. Насколько я знаю, у Кэм никого не было, и это меня вполне устраивало. Мне не хотелось, чтобы какой-нибудь тип командовал ею по субботам и мешал нам замечательно проводить время вместе.

Я знала, какими они могут быть, эти «любимые». Именно из-за них я и оказалась в приюте. У моей мамы был этот Ужасный Монстр, Чудище Годзилла – бойфренд, который отвратительно ко мне относился, поэтому меня пришлось отдать. Хотела бы я посмотреть, как это теперь у него получится. Тогда ведь я была маленькой. Ну, я и сейчас маленькая, но дерусь сурово и безжалостно. Спросите хотя бы Жюстину От-Кого-Скоро-Мокрое-Место-Останется-Литтлвуд. Если бы мне встретился этот бойфренд, Чудище Годзилла, я бы его нокаутировала, а потом спустила бы с лестницы и выставила за дверь – вон из моей жизни.