Отважная - Блэк Холли. Страница 16

– Кто они? – спросила Вэл, махнув рукой в сторону пары, закутанной в одеяло. – Мне казалось, что здесь никому не положено бывать.

– Никому и не положено здесь бывать, – ответил Луис, усаживаясь рядом с братом. – Ни тебе, ни мне, ни им.

Вэл закатила глаза, но, как ей показалось, в полутьме он этого не заметил. Придвинувшись к Лолли, она прошептала:

– А когда меня нет, он такой же идиот?

– Все не так просто, – прошептала в ответ Лолли. – Они раньше здесь жили, но Дирка выставили отсюда, а Таня перебралась в какое-то заброшенное здание в Куинсе.

Луис сел ближе к брату и что-то негромко ему сказал. Дэйв вскочил, сжимая кулаки.

– Тебе всегда все достается! – закричал он Луису.

По щекам у него струились слезы, из носа текло.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил Луис. – Я эту девицу не трогал! Я не виноват, что тебя высекли.

– Я вам не вещь! – заорала Лолли со страшным выражением лица. – Не смейте говорить обо мне, будто я вещь!

– А пошла ты! – крикнул Дэйв. – Я же скучный. Я трус. Наступит день, когда ты пожалеешь, что так говорила.

Девушка в одеялах села, быстро моргая:

– Чего?

– Идем, – сказал Луис, беря Дэйва за локоть. – Пойдем отсюда, Дэйв. Ты просто напился. Тебе нужно проветриться.

Дэйв стряхнул руку брата:

– Пошел ты!

Вэл встала. Темнота туннелей расплывалась перед ее глазами под действием последних капель наркотика. Ноги двигались словно резиновые, а подошвы горели. Но она не хотела участвовать в этих отвратительных скандалах.

– Не трудитесь. Мы отсюда уходим.

Лолли поднялась за ней по лестнице.

– Почему он тебе так нравится? – спросила Вэл.

– Нисколько он мне не нравится. – Лолли даже не пыталась спрашивать, кого Вэл имеет в виду. – У него глаз испорчен. Он слишком худой и ведет себя как старик.

Вэл пожала плечами и засунула большой палец в петлю на поясе своих новых брюк.

Она замолчала и смотрела, как ее сапоги наступают на трещины в тротуаре. Лолли вздохнула.

– Он должен был меня умолять.

– Должен был, – согласилась Вэл.

Они прошли по Байард-стрит, мимо бакалейных лавочек, где продавались пакеты с рисом, бледно-золотистые яблоки, бамбуковые ростки в банках с водой и огромные колючие плоды, подвешенные к потолку и окруженные жужжащим роем черных мушек. Затем начались магазинчики, где предлагали темные очки, бумажные фонарики, связки бамбуковых стеблей, перевитые золотыми лентами, и ярко-зеленых пластмассовых драконов – подделок под резной нефрит.

– Давай остановимся, – предложила Лолли. – Я голодная.

От одного упоминания о еде у Вэл в животе забурчало. Страх скрутил ей желудок, и она поняла, что ничего не ела с прошлого вечера.

– Давай.

– Я покажу тебе, как добыть еду.

Лолли выбрала ресторанчик, где висело несколько уток с загнутыми вокруг проволоки шеями. Красная глазурь сочилась из их пустых глазниц. Внутри люди стояли в очереди, чтобы выбрать еду из кастрюль, над которыми поднимался пар. Лолли заказала горячий чай и яичные рулеты. Продавец за прилавком не говорил по-английски, но бросил им на поднос нужную еду, прибавив к ней почти дюжину пакетиков с соусом.

Они сели за столик. Лолли осмотрелась, надорвала пакетик с соусом для утки и вылила его на свой рулет, а потом сверху добавила горчицу. Она едва заметно кивнула в сторону соседнего столика, где стояло несколько тарелок.

– Видишь, там оставили еду?

– Угу.

Вэл впилась зубами в рулет. По губам у нее размазался жир. Вкусно было невероятно.

– Погоди. – Лолли встала, подошла к тарелке с недоеденной свининой под кисло-сладким соусом, взяла ее и вернулась к их столику. – Обход столиков. Поняла?

Вэл фыркнула, немного смутившись.

– Не могу поверить, что ты такое сделала!

Лолли улыбнулась, но улыбка быстро погасла, сменившись серьезным выражением.

– Иногда получается, что делаешь много странных вещей, и даже самой не верится.

– Наверное, – медленно проговорила Вэл.

В конце концов, ей тоже не верилось, что она провела ночь на заброшенной станции метро с компанией бездомных ребят. Ей не верилось, что, вместо того чтобы орать и рыдать, узнав про мать и Тома, она обрила голову и пошла на хоккейный матч. Ей не верилось, что она сидит здесь и хладнокровно доедает чужой обед, хотя совсем недавно видела чудовище.

– Я переехала жить к своему парню, когда мне было тринадцать, – сказала Лолли.

– Правда? – откликнулась Вэл.

Еда успокаивала ее, помогала поверить, что жизнь продолжается, несмотря на существование фейри. По-прежнему работали китайские ресторанчики, и пищу в них готовили по-прежнему острую, жирную и вкусную.

Лолли поморщилась.

– Моего парня звали Алекс. Ему было двадцать два. Мать решила, что он извращенец, и запретила мне с ним встречаться. В конце концов мне надоело прятаться, и я просто ушла.

– Дерьмо! – сказала Вэл, не зная, что еще можно ответить. Когда ей было тринадцать, мальчишки казались такими же таинственными и недостижимыми, как звезды на небе. – И что дальше?

Лолли проглотила два кусочка свинины и запила их чаем.

– Мы с Алексом все время ссорились. Он торговал наркотиками у нас на квартире и не хотел, чтобы я их пробовала, даже когда вкалывал их себе прямо у меня на глазах. Он был еще хуже, чем родители. А потом нашел себе другую девицу, а мне велел выкатываться.

– И ты вернулась домой? – спросила Вэл.

Лолли покачала головой.

– Возвращаться не получается, – сказала она. – Ты изменяешься и вернуться не можешь.

– Я могу, – автоматически возразила Вэл, но мысль о тролле и своем обещании не давала ей покоя.

Теперь, в светлом и жарком ресторанчике, это казалось нереальным, но все равно гвоздем сидело в сознании.

Лолли секунду помолчала, словно обдумывая ее слова.

– Знаешь, что я устроила Алексу? – спросила она с озорной улыбкой. – У меня остались ключи. Я вернулась, когда никого дома не было, и все там разгромила. Я все выбросила в окно: его одежду, ее одежду, телевизор, его наркотики – каждую гребаную вещичку, которую только удалось найти, я вышвырнула на улицу.

Вэл восхищенно захохотала. Она без труда вообразила, какое лицо было бы у Тома, если бы она устроила ему такое. Она представила себе на дорожке у дома его новенький компьютер, развалившийся на части, наладонник, разбитый на мелкие кусочки, одежду, разбросанную по газону.

– Ого-о-о! – проговорила Лолли с напускной наивностью. – Тебе так понравилась эта история, что у тебя наверняка тоже есть что рассказать про какого-то собственного парня.

Вэл открыла рот, еще точно не зная, что скажет. Впервые после ухода из дома она чувствовала себя нормально и не хотела все испортить. У нее язык не поворачивался произнести нужные слова.

– Мой парень спал с моей мамой, – наконец выдавила Вал.

Лолли хохотала так, что даже поперхнулась, а потом вдруг замолчала, устремив на Вэл широко раскрытые, недоверчивые глаза.

– Правда? – спросила она.

– Правда, – подтвердила Вэл, странно довольная тем, что ей удалось потрясти даже Лолли. – Они решили, что я села на электричку, и стали обжиматься прямо на диване. У него все лицо было в помаде.

– Ох, гадость! Гадость!

Губы Лолли скривились в искреннем насмешливом отвращении. Вэл тоже засмеялась, потому что неожиданно это действительно стало смешно. Вэл хохотала так долго, что у нее заболел живот, стало трудно дышать и слезы потекли по щекам. Было ужасно утомительно так смеяться, но девушке казалось, будто она приходит в себя после ночного кошмара.

– И ты собираешься вернуться домой после этого? – спросила Лолли.

Вэл совершенно обессилела от смеха.

– Мне придется, так ведь? То есть – даже если я останусь здесь на какое-то время, я не могу всю оставшуюся жизнь провести в туннеле.

Осознав смысл сказанного, Вэл посмотрела на Лолли, ожидая, что та обидится, но оказалось, что она положила голову на руки и задумалась.