Проклятие Волчьей бухты - Усачева Елена Александровна. Страница 13
Бодрее на душе не стало. Наоборот, где-то в подсознании билась тревожная мысль, что нужно бежать отсюда. И чем скорее, тем лучше. Но Цыганова велела сама себе не впадать в панику. Во-первых, еще рано – ничего не происходит. А во-вторых, в душе у нее сидела слабая надежда, что Мишка далеко не ушел, а вдвоем они с оборотнем как-нибудь справятся. Сложнее будет не добычу в лагерь тащить, а уговорить Богдасарова ей помогать.
Без света луны, с темными окнами, дом перестал выглядеть нарядным и красивым. Сейчас он был похож на старый обшарпанный сарай, который забросили двести лет назад.
Наверное, если бы Тамарка не была так рассержена на Мишку, она бы хорошенько подумала, прежде чем соваться в дом, где живет оборотень. Будь у нее за весь этот длинный день свободная минутка, Цыганова бы давно поняла, что судьба всеми возможными способами предупреждает: держись подальше от всех этих непонятностей и неизвестностей. Но времени на раздумье у Томки не было. Поэтому она решительно шла вперед, заглушая всякие мысли о возможных последствиях.
Цыганова три раза обошла вокруг дома. Собаки нигде не было.
Она заглядывала в окна, пытаясь рассмотреть, где спит хозяин. Но и это ей узнать не удалось.
Заканчивая третий обход, Томка чуть не столкнулась с незнакомцем, входящим в дом. Она как раз вовремя вышла из-за угла, чтобы заметить темный плащ, мелькнувший в дверном проеме.
«Какое оживленное место, – хмыкнула про себя Томка. – Ночь, а гости так и идут».
Ну, где один гость, там и второй не помешает. И Тамарка уверенно шагнула на крыльцо.
Дом был все так же тих. Ни шорохов, ни звуков. Даже часы не тикали. Хотя в таком месте обязательно должны были быть огромные напольные часы с громким ходом.
Цыганова медленно шла из комнаты в комнату. К своему удивлению, она заметила, что все они очень похожи. Везде на полу лежал большой ковер, вдоль стен стояли диваны и кресла, в углу письменный стол. Дом очень походил на жилище десятка близнецов, которым нравится жить в одинаковых условиях.
– «Белоснежка и семь гномов», – вспоминала она похожие ситуации. – «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях».
Опять не то… Если ей не изменяла память, то в обоих сказках красавиц травили. И только прекрасный принц был в силах их спасти. А вот с принцем у Цыгановой дела обстояли не очень хорошо.
Помня о том, что здесь помимо нее есть еще один гость, Томка старалась ходить как можно тише. Она уже дошла до конца коридора и подумывала, а не послать ли все куда подальше и не отправиться ли в лагерь, обо всем рассказать Наталье Ивановне, и пускай взрослые сами решают, что с этим делать. На то они и взрослые, чтобы расхлебывать дела, заваренные их подопечными.
Убедившись, что последняя ее мысль гениальна, Томка развернулась в сторону двери, а потом с еще большей скоростью крутанулась в обратную сторону.
Дорогу к выходу загораживал гигантский волкодав. Собака и сама была удивлена таким поздним гостем, а потому не гавкала, не пыталась разорвать Цыганову на мелкие лоскутки. Она только открывала и закрывала пасть, с всхлипыванием втягивая в себя воздух.
Тамарка прыгнула за последнюю дверь и захлопнула ее перед черным мохнатым носом. Собака возмущенно царапнула возникшую между ней и добычей преграду и затихла.
– Так ты меня и достала, – торжественно прошептала Томка, уткнувшись лбом в косяк двери, хотя руки и ноги у нее тряслись от пережитого страха.
А потом она забыла, как дышать. Потому что за спиной у нее явно кто-то был.
Представьте, что вы бежите по коридору, спасаясь от завуча. Забегаете в первый попавшийся кабинет и облегченно выдыхаете. Но по характерному покашливанию за спиной понимаете, что стоите вы не в обыкновенном кабинете, а в кабинете директора, и этот самый директор с удивлением изучает сейчас ваш затылок.
Тамарка чувствовала то же самое. Она медленно повернула голову. За спиной у нее был, конечно, не директор, а кое-кто похуже.
По середине комнаты в свой полный неумолимый рост стояла Черная Дама (сколько раз Томка ее встречала, она все время стояла и ни разу не была в другой позе). Перед ней в кресле сидел хозяин в своем длинном халате.
Дама пристально смотрела на молодого человека, и вряд ли в этом взгляде было что-то дружелюбное, потому что хозяин мелко дрожал, по его бледному лицу катился пот. Если ко всему этому добавить, что происходило все это в полной тишине, и только повизгивание собаки за дверью доказывало реальность всего этого кошмара, то не трудно догадаться, что Тамарка завопила.
– Мама! – орала она, при этом изо всех сил дергая ручку двери на себя, совершенно забыв, что открывается она в противоположную сторону. – Пустите! Мамочка! Я больше не буду.
Краем глаза она заметила, что Дама прервала свое ужасное занятие и стала поворачиваться в ее сторону.
– Ты?! – прохрипела Дама. – Еще жива?
Видимо, Дама собиралась много что сказать несчастной Тамарке. Популярно объяснить, кто она и куда сейчас отправится. Но Томка слушать ее не стала. Из последних сил она рванула на себя дверь. Дверная ручка жалобно всхлипнула и осталась у нее в кулаке. В сердцах Цыганова швырнула ручку в дверь, и от толчка та приоткрылась. Томка на секунду обернулась. Она успела увидеть Даму, пронзительным взглядом буравящую ее насквозь. Хозяина, поднявшегося из кресла и… превращающегося в волка.
Нет, нет! Она ничего не видела!
Цыганова зажмурилась, бросилась всем телом на дверь, споткнулась о мирно сидящую на пороге собаку, какое-то расстояние пробежала на четвереньках. Сзади раздался хриплый лай.
Тамарка бежала, уже не понимая, куда бежит. Стены стали предательски сужаться. Двери совершали дьявольский хоровод вокруг ее несчастной головы.
– Не подходи! Зашибу! – заорала она, кидаясь головой вперед в темноту.
Под ее протянутыми вперед руками стена ушла в сторону. Томка споткнулась о порог и кувырком влетела в комнату. Она потянулась, чтобы закрыть за собой дверь, но не успела. На пороге уже стояла черная фигура.
– Я больше не буду! – завизжала Тамарка, пряча лицо в ладони.
– Не будешь, – эхом отозвалась Черная Дама.
Цыганова попыталась отклониться в сторону от прожигающего насквозь взгляда, но Дама была неумолима.
В Томкиной голове прочно поселилась мысль о скорой гибели.
«Пропала, пропала, пропала! – билась она молоточками внутри Цыгановой. – Зачем я сюда пошла?»
Над ее ухом оглушительно залаяла собака, раздался звук рвущейся материи.
Томка вся сжалась, понимая, что теперь ей точно не спастись. Если не Черная Дама, то уж собака наверняка разберет ее на составляющие. Сверху на нее что-то упало, еще больше пригнув к полу. Потом Цыганова долго ползла и все никак не могла выбраться на свободу. Где-то в отдалении слышался собачий лай, звенело разбитое стекло, сыпала проклятьями Дама. Казалось, сам дом качается, готовый вот-вот упасть.
Когда Тамарка уже была готова сдаться и умереть, она вдруг освободилась. Матрац, под которым она ползала кругами, отлетел в сторону. В лицо пахнуло ночной прохладой из разбитого окна. Где-то поблизости еще продолжали бороться, но Томка больше уже не хотела во всем этом участвовать. Из последних сил она взобралась на подоконник и выпала на улицу, вместо твердой земли встретившись с чем-то мягким.
– Мама!
Тамарка с ужасом схватилась за горло, потому что она только собиралась закричать, а звук уже раздался.
– Ай!
Цыганова наконец очутилась на земле. Рядом с ней кто-то копошился, пытаясь встать.
Решив, что, пока она была в комнате, коварный колдун сделал ее копию и пустил вместо нее на улицу, Томка шустро вскочила на ноги и бросилась прочь.
Бежала она недолго, потому что очень скоро споткнулась и оставшийся путь проделала кувырком. Звезды у нее над головой совершили небольшой круг почета. И наступила ночь. Глубокая и непроглядная.
Цыганова зажмурилась, чтобы больше ничего не видеть и не слышать. Для выполнения второго желания нужно было как минимум зажать уши. Этого она не сделала, поэтому какое-то время тихо выла от ужаса, прислушиваясь к собственному голосу. А потом к ее вою присоединились другие звуки.